Шрифт:
Закладка:
Я онемел. О какой свадьбе она говорит?
Тогда нам было лет по восемь-десять.
На обратной дороге я спросил у мамы неужели мне надо жениться на Алиске.
В ответ мама рассмеялась и сказала, что сейчас мне не стоит об этом беспокоиться. И я совсем забыл об этой Алискиной вспышке.
Глава 44. Вадим. Встреча, которой не было
Мы продолжали видеться на встречах родителей, на банкетах, днях рождения. И всегда Алиска вела себя так, будто я ее собственность.
«Она же девочка», — говорили родители. — «Будь с ней терпимей».
И я был терпимей лет до семнадцати, когда, приехав в очередной раз к ним в гости, не увидели зареванную Алиску. Оказывается, ей не с кем идти на выпускной.
— Ты пойдешь со мной? — задыхаясь от рыданий и всхлипывая, спросила она.
Я посмотрел на опухшее в красных пятнах лицо, на отекшие глаза, покрасневший нос.
— Извини, — отказывать было неловко, но я все-таки нашел в себе силы. — Но, боюсь, что не получится.
Как она зарыдала. Взрослые, наверное, подумали, что я ее ударил, потому что сразу же прибежали к нам.
— Что случилось? — тетя Катя обняла дочь и вопросительно посмотрела на меня.
— Он не хочет идти со мной на выпускно-о-ой, — некрасиво ревела Алиска.
— Вадим? — повернулась ко мне мама. — Неужели оставишь девушку в трудной ситуации и не поможешь ей? Разве мы так тебя воспитывали?
— Меня засмею-у-ут, если я приду без па-а-ары, — продолжала реветь Алиска.
А я смотрел на нее и думал, что если пойду, тогда засмеют меня. Рыже-коричневые волосы, веснушки, сейчас покрасневшие глаза и слипшиеся от слез ресницы. Джинсы обтягивают совсем не спортивную попу, а над ремнем нависает мягкий валик не влезшего в джинсы тела.
— Вадим, — отец обнял меня за плечи. — Вы же знакомы с детства, неужели не выручишь подругу? Посмотри как она плачет.
— Пап, мы уже с пацанами договорились. Едем на чемпионат по футболу.
— Думай, сын. Ты уже взрослый. Ты поедешь веселиться, а Алиса будет несчастна.
— Это нечестно, — буркнул я, практически сдавшись.
— Что нечестно? Ты ведь тоже развлечешься, потанцуешь. Разве плохо? И потом, к кому же обращаться за помощью, если не к друзьям. И какие же это друзья, если отказываются помочь?
— Хорошо, — капитулировал я. — К парням подъеду позже, — добавил разочарованно, представляя, какое веселье пропущу.
— Ура! — Алиска сразу перестала всхлипывать. — Сейчас я тебе покажу платье, чтобы ты подобрал подходящий костюм, — воскликнула она и унеслась к себе.
— Дети, — вздохнул мой отец, проводив ее взглядом. — Много ли им сейчас надо для счастья? Подольше бы длилось их детство.
Спустя минут двадцать прибежала Алиска, затянутая в бледно-розовое платье без плеч. Грудь вываливалась из лифа как перестоявшее тесто, а на боках все морщилось из-за рвущегося на свободу пышного тела.
— Красавица, — всплеснула руками мама.
Что она в ней нашла красивого?
— Ну как мы смотримся? — Алиска подскочила ко мне и взяла под руку.
— Прекрасно. Как было бы хорошо, чтобы вы поженились. Тогда компания осталась бы в семье, — благосклонно посмотрел на нас отец.
Это был второй раз, когда я услышал о женитьбе на Алиске, которую до этого воспринимал только как надоедливую сестру.
Ее выпускной запомнился страшной скукой. Спасала только музыка, под которую можно было колбаситься, забыв обо всем. К счастью, я нужен был Алисе только чтобы пафосно появиться перед одноклассниками, и она забыла обо мне сразу же, как только увидела подруг, таких же разодетых в пышные блестящие платья… Но среди них, одинаковых, как сошедших с одного конвейера кукол, выделялась одна девушка. Я не запомнил лица, поскольку больше интересовало ее платье. Создавалось ощущение, что она просто обмотала себя куском ткани, и завязала ее в узлы в стратегически важных местах.
И я ловил себя на том, все чаще смотрю на незнакомку, стараясь разгадать как же это сооружение на ней держится, и, кажется, не я один — вокруг девушки, не оставляя ее ни на миг одну, постоянно вилась стайка парней. Кто-то куда-то приглашал, кто-то что-то предлагал. И ни одного из них не отпугнуло ее необычное одеяние. Наверное, каждый тайком хотел развязать все эти бесчисленные узелки.
— Ты куда это смотришь?
Зазвучала медленная композиция, и Алиска вспомнила о моем существовании. Она проследила за моим взглядом и снисходительно фыркнула:
— Марька. Как всегда, нашла способ выпендриться.
А девушка уже кружилась в чьих-то объятиях. Тогда я ее обращал внимания ни на что, кроме ее наряда, а она, окруженная толпой поклонников, не обращала внимания на меня. Даже сейчас я с большим трудом вспомнил ее имя — Марька. Неужели от Марина? Неужели именно она тогда привлекла мое внимание той самой необычностью, которая оттолкнула при первом собеседовании? Но тогда, молодой идиот, я даже не вспоминал о ней после того, как завершая нескончаемый выпускной, над горизонтом появилось солнце.
Каникулы пролетели незаметно в каком-то отчаянном угаре. Мы с ребятами отрывались так, словно это последнее лето в нашей жизни, а когда началась учеба в универе, я все чаще слышал о нашей с Алисой свадьбе и как было бы хорошо, если бы две семьи объединились. А Алиска уже полноправно считала меня своим женихом — таскала на все вечеринки и просила встречать после поздно заканчивающихся пар.
Наши родители были только рады этим отношениям, и я сам не заметил, когда начал думать точно так же. Алиска стала такой же неизбежностью как осенние дожди, а единение компании — единственной целью, к которой я стремился.
***
Но проведя рядом с Мариной всю ночь, наблюдая за ее сном. Укрывая одеялом, когда она металась по кровати. Видеть, как лунный свет ложится бледными бликами на матовую кожу, обрисовывает изгиб бедра, сгущая тень и делая талию еще более тонкой, высвечивает хрупкое плечо и приятную округлость груди.
И отказаться от нее? Утренней, еще немного сонной и пронзительно нежной. И, несмотря на то, что Марина сама проявила инициативу, осталось будоражащее ощущение украденности. Это и интриговало и пугало. Ничего такого я не испытывал со времен… Да никогда не испытывал.
С Алисой все было по другому. Механические поцелуи. Обязательный секс по пятницам. Мы оба знали, что поженимся, а как она проводит свое свободное время меня мало интересовало. Лишь бы ребенок, когда мы решимся его завести, был моим. А это я обязательно установлю.
