Мне снилась тетушка Авдотья. Мы сидели с ней на старом чердаке, среди всевозможной рухляди, которую ни у кого из смотрителей приюта не поднималась рука выкинуть. Ребенком я очень любила там прятаться. Видимо, подсознание решило, что это самое надежное место.

Смотрительница печально вздыхала и заплетала мои волосы в косу.

— Ну что же ты, глупая, я же тебя просила!

— Обстоятельства вынудили, — покаялась я.

— Ох, девонька, — тетушка неожиданно разрыдалась. На моей памяти это было впервые.

— Ну чего ты! Не ты ли говорила мне, что смерть, это еще не конец? — попыталась я обнять своего наставника.

— Откуда же мне знать, старой, конец это или нет! Я так говорила, чтобы ты глупости не делала, чтобы за родителями вслед не отправилась.

Я хотела было обидеться на старушку, но все неожиданно вдруг завертелось, и картинка резко сменилась.

Теперь я находилась на крыльце своего старого дома, того самого, который сгорел дотла. Мама и папа сидели по бокам, мы втроем встречали рассвет. Моя мечта воплотилась во сне. Или это что-то другое?

— Я скучаю, — улыбнулась я им, взяв обоих за теплые руки.

— Мы тоже, — рыжеволосый папа неожиданно наклонился и чмокнул меня в макушку. — Ты стала такой красивой и сильной.

— Мы увидимся, — пообещала мама. У нее были очень приятные глаза цвета янтаря и печальная улыбка. — Но гораздо позже.

— Гораздо позже, — кивнул отец, и картинка вновь начала исчезать. Эй, погодите, я даже не попрощалась и не обняла их. Нет, хочу назад! Эй!

Яркий свет в палате меня ослепил, а из груди вырвался пугающий лающий кашель. Я испуганно схватилась за то место, где ещё недавно торчал кончик меча, но вместо него нащупала толстый слой бинта. Кто-то переодел меня в белую просторную рубашку и укутал одеялом. Этот кто-то яростным шепотом ругался:

— Нет, я сказала, что не ясно в этом слове, Ладены?! Живо в свою палату!

В ответ ей также яростно что-то ответили, но профессор Алиса (а это была она) оставалась непреклонной.

— Сейчас позову охрану, ребят. Вы меня достали.

А потом хлопнула дверью. Всегда её немного побаивалась.

Встретившись с ярко-зелеными, кошачьи глазами, я попыталась было подняться, но была тут же остановлена изящной, но довольно сильной рукой целительницы.

— Капельницу не сорви! — голос прозвучал укоризненно и устало. — Рада, что ты очнулась.

Хотела ответить, что тоже несказанно рада, но из горла вырвался хрип.

— Шшш, — прохладная ладонь с длинными красными ногтями подоткнула на мне одеяло. — Голос скоро вернется. И магия тоже.

О последнем я и не думала, но после замечания Алисы щелкнула пальцами, ожидая появления привычного и родного язычка пламени, но… ничего. Даже искорки.

Магии во мне не было. И Иладара рядом не было.

— Она вернется, — с нажимом повторила Алиса. — Все будет хорошо, Иша. Сначала с тобой поговорит ректор, а уже потом я, так и быть, разрешу твоим друзьям войти. Они все пороги лазарета отбили.

Не хочу ректора, хочу видеть Иладара! Но вместо голоса снова хрип.

— Только давай без истерик, а то сама знаешь, как тяжело восстанавливаться с нестабильным эмоциональным фоном. Соберись, девочка.

И целительница ушла, а потом вошел Светлый.

— Думаю, это последняя неделя, когда я занимаю должность ректора, — вместо приветствия признался он, устало плюхаясь на стул для посетителей.

Выглядел Светлый плохо: осунувшийся, глаза красные, волосы неопрятными спутанными прядями спадают по плечам. Даже не хочу думать, как тогда выгляжу я.

— Много погибших? — на этот раз озвучить вопрос получилось, хотя голос звучал как после великой попойки.

Декан поморщился, помассировал виски пальцами и покачал головой:

— Хвала Всевышнему, студентов среди них нет.

Новость обрадовала и удивила. Предвещая новые вопросы Светлый просто начал рассказывать.

Хвала Всевышнему, что интуиция меня все-таки не подвела, и мы с ребятами затеяли эту безумную слежку за нашим профессором, который на поверку оказался абсолютным злодеем. Хвала Всевышнему, что Милана оказалась внимательней нас всех и не смогла удержаться, чтобы не опробовать кристаллы. В общем, если сложить все наши действия, то именно благодаря им Сэмюель не успел провести до конца какой-то там только ему понятный эксперимент и не обратил до конца студентов, которых держал в своем секретном подземном доме. Да-да, кроме Шона и Криса там как минимум было еще человек пять, и всех удалось спасти. Ну а среди тех зомби, с которыми нам пришлось сражаться и тех, кто помешал ребятам из ночного патруля, как выяснилось, студентов не было. Даже труп, который нашли мы с Агни, принадлежал сторожу местного кладбища.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Но как так? Он ведь хвалился, что студенты сильнее, а оружие он хочет самое лучшее!

— Ну, видимо, молодых и крепких ребят он оставил на потом, а тренироваться начал на выкопанных свежих трупах и тех, кто просто подворачивался под руку. Думаю, форму он на беднягу надел, чтобы ты и твои дружки прекратили его преследовать. Но вы не прекратили, и он решил по-быстрому сбежать из города, убив напоследок всех заложников, но именно в этот момент Милана и Ставр все-таки нашли и освободили близнецов, ну а дальше ты знаешь…

Светлый решил благоразумно закрыть глаза, что именно по нашей вине запретные книги попали в лапы ненормальному, но в то же время он прекрасно понимал, что не согласились бы мы, нашлись бы другие охотники озолотиться. К тому же, как выяснилось после тщательной проверки, книги, что мы украли, служили скорее дополнением, а самими экспериментами Сэмюель, видимо, занимался давно, так как именно он и растил своих кошек… Какой-же гад все-таки. Растить животных, чтобы потом опробовать на них свои ошейники.

Сэмюеля и его сторонников поймали, скоро они предстанут перед судом. Подземный домик обыскивают, но запретные книги и оружие будет изъято. Все закончилось относительно хорошо, но Светлого все равно могут легко снять с должности, так как он не заметил злодея на собственной территории и подверг опасности своих студентов.

Когда он закончил, какое-то время в палате стояла тишина. Я понимала, что он не решается признаться, а я попросту не решаюсь услышать то, что и так знаю наверняка. У нас получилось одновременно:

— Его забрали?

— Его забрали.

И тогда я, наконец, заплакала. Попыталась уткнуться в подушку, но чуть не сорвала капельницу.

Ректор терпеливо ждал, когда закончится истерика, не предпринимая никаких попыток успокоить студентку, лишь вздыхал и грустно изучал потолок. Вспомнилось, как реагировал на мои слезы Иладар, и я заревела еще сильнее, Светлый заметно напрягся.

— Ну перестань, — его холодная рука неожиданно дотронулась до моих волос и осторожно их погладила, — ты не виновата. Он сам