— Ты сама сказала, Кэрол, что теперь у него на мушке. Что он собирается убить тебя. Так вот, продолжение звучит так: если мы не убьем его.

На уговоры уходит много времени, но я беру измором, и теперь Кэрол мне верит. Потом мы начинаем планировать убийство, но ничего дельного не выходит. Проще всего было бы застрелить Джима, но где взять пистолет? Может, столкнуть его с платформы метро, когда будет подходить поезд, и обставить как самоубийство? Бедная глупышка Кэрол… про свидетелей она не слыхала? Про камеры видеонаблюдения? Правда, я могла бы толкнуть Джима под машину, он сам рассказал, как это делается: притворяешься, будто пытался не дать человеку упасть, а на самом деле выпихиваешь его навстречу смерти.

Нет. Слишком рискованно.

— А если у тебя? — спрашиваю я.

Она крутит головой, озираясь по сторонам, потом вперяет взгляд в меня.

— Что у меня?

— Можем мы убить его у тебя?

— Нет! Конечно, не можем. Вообще-то, это квартира моих родителей. И что мне потом делать с телом?

— Дом где стоит, у моря? Сможем мы бросить его в океан?

Кэрол быстро смагривает.

— Как ты можешь быть такой… прагматичной?

— Да, я понимаю твои чувства, но мы уже договорились, что у нас только один выход, так?

Она кивает.

— Ладно, вот. — Я наливаю ей вина из заказанной мною бутылки, что вызывает короткую дискуссию.

— Не знаю, следует ли мне пить, — мямлит Кэрол.

— Ну так не пей, мне все равно. Хочешь, воды тебе добудем.

Она делает глоток и говорит:

— У родителей есть лодка.

— Правда?

Кэрол кивает.

— Отлично. А ты умеешь ходить под парусом?

Она мгновение ждет, не уточню ли я вопрос, потом отвечает:

— Немножко. Ребенком с родителями на яхте ходила, а потом еще подростком. Но это было давно. А что? Почему ты спрашиваешь?

— Пока не знаю, но с этим уже можно работать. Джим тоже мореход. Он как-то брал меня в море, много лет назад, на мой день рождения. Скажи ему, что хочешь походить на яхте денек-другой, — предлагаю я.

— Возле Лонг-Айленда?

— Нет, на Карибах.

У нее отпадает челюсть, и я невольно возвожу глаза к небу в безмолвной молитве.

— Конечно, возле Лонг-Айленда, — заверяю я.

Кэрол прикусывает заусенец на большом пальце, но мысль явно запала ей в душу. Мы сближаем головы. Шепчемся. Вроде бы мозг у Кэрол включился. Мы обе выдвигаем идеи и отбрасываем большинство из них. Моя будущая подельница то и дело выдает реплики вроде «я не смогу» или «у меня ни за что не выйдет», а также другие вариации на эту тему. Разговор занимает какое-то время, но в конце концов логика побеждает и нам удается разработать, на мой взгляд, превосходный план.

— Я найду, где взять напрокат яхту. Для наших целей нужна определенная пристань — из тех, что поменьше.

Дело в том, что мы решаем не использовать лодку Кэрол. По разным причинам. Для начала, она слишком маленькая, но вдобавок нам нужны свидетели, причем много.

— Я добуду и все остальное, что нам понадобится, — заверяю я. — Тебе не придется ничего делать.

— Когда?

— Дай мне пару недель.

— Не знаю, смогу ли я столько протянуть, — дрожащим голосом говорит Кэрол.

— Конечно, сможешь. Просто притворяйся, что любишь его, про Тунис расспрашивай, буклетов каких-нибудь прихвати.

— Нет-нет-нет! Я не могу так долго ждать. Эмма, он действительно на грани. Бог весть что может произойти за две недели. Насколько я знаю, Джим уже купил два билета в Тунис.

— Понимаю. — И я действительно понимаю. Она права. — Дай мне свой номер. Я сообщу тебе дату. Просто надо сперва кое-что разведать.

— Нельзя, чтобы ты мне звонила.

— Ладно, а сообщения слать можно?

Кэрол качает головой:

— Нет. Куплю на обратном пути одноразовый телефон и скину тебе номер.

Я наливаю себе еще бокал из стоящей в ведерке со льдом бутылки, и рука замирает возле бокала Кэрол — наливать или нет? Она закрывает его рукой.

— Нет-нет, а то унюхает. Возьму лучше содовой. — Она встает, чтобы идти к стойке, но поворачивается ко мне: — Не откажешься заплатить? Я без налички, а кредитку светить не хочу.

— Да? Ладно, конечно.

Я роюсь в кошельке, чтобы дать Кэрол какую-нибудь купюру, но она просто выхватывает его у меня. Если честно, это уже раздражает. Не настолько мы близки. Не хочется, чтобы она возомнила, будто мы теперь подружки, хоть нас и объединила ненависть.

Когда она возвращается со стаканом и бутылкой минералки, я вырываю у нее кошелек и отправляю обратно в сумку.

— Надо поторапливаться, Кэрол. Пора тебе подумать о возвращении домой.

Она быстро кивает.

— Не уверена, что мне удастся убедить его покататься на яхте, Эмма.

— А я уверена, что удастся.

— Может, обставить морскую прогулку как сюрприз?

— Нет, пожалуйста, не надо. Он решит, что ты собираешься его копам сдать или еще как-нибудь подставить. У него же мания преследования, помнишь?

— Тогда скажу, что перед отъездом в Тунис нужно разработать план.

— Да. Вот это хорошо.

Она делает несколько глотков минералки.

— Но обсуждать его лучше не дома на тот случай, если за нами следят.

— Соображаешь! Отличная идея. А вообще говоря, почему бы тебе не включить собственную паранойю, когда ты вернешься?

Она косится на меня:

— Уж тут-то я справлюсь.

— Я вот о чем: скажи, что вроде бы видела, как внезапно включилась веб-камера, хоть на твоем ноутбуке, хоть на Джимовом, если, конечно, она у него больше не заклеена этим дебильным скотчем.

Кэрол кивает, часто и мелко.

— Притворись, что дома обсуждать планы отъезда тебе неспокойно. Но ты знаешь, где можно поговорить так, чтобы уж точно никто не вмешался и не подслушал.

— Посреди океана.

— Ну, может, не совсем уж посреди, но в целом мысль такая.

— Думаешь, получится?

— Конечно. Ты отлично справишься, Кэрол.

ГЛАВА 19

Я нашла идеальное место для воплощения нашего плана. Всю ночь прочесывала Интернет в поисках подходящей пристани, где можно взять напрокат яхту, а утром нанесла туда визит. А потом сказала Кэрол, что можно провернуть дельце в среду, то есть через два дня. Не такой уж большой срок, а еще предстоит переделать кучу дел. Начнем с того, что раздобыть в городе мужской парик оказалось на удивление сложно. Женские парики — да запросто, а вот с мужскими дело плохо. Видимо, считается, что мужчины предпочитают накладки или пересадку волос, и в первых двух