У кого-то закручиваются ледяные сферы, дрожащие от морозной энергии.

Холодное оружие блестит, как серебро на солнце, мечи извлекаются из ножен с металлическим звоном и наполняются энергией бойцов.

Шереметев выхватывает из-за пояса склянку, где жидкость кипит и пузырится, как зелье алхимика.

А лиса Алиса меняется — оборачивается в звериную форму своего существования.

В мгновение ока привычная Алиса с её рыжими волосами и насмешливой ухмылкой исчезает.

На её месте появляется нечто другое. Нет, не милая сладкая лисичка с пышной шкуркой и хвостом на загляденье.

Перед нами огромное, монстрячье отродье. Чудовище с перекошенной в зверином оскале мордой и хитрющими глазами.

Лапы её толстые, с мощными когтями, а спина вздымается горбом, будто тело её готово к атаке. Рыжая шерсть встает дыбом, а зловещие золотистые глаза смотрят в упор — в перед, туда, откуда исходит угроза.

Она оборачивает к нам морду, и я вижу, как из пасти скалятся клыки. Она скалится на меня, проверяет, готов ли я.

И я скалюсь в ответ.

Не специально — это происходит само собой.

Мой внутренний зверь отвечает подруге по школе.

В груди что-то рвётся наружу, пробуждается.

Это чувство, это инстинкт зверя, который пробудился во мне во время инициации.

В груди бешено колотится сердце, но кажется, что оно не моё — не человеческое сердце. Оно звериное, дикое, принадлежащее существу, которого я никогда раньше не видел.

Алиса издаёт утробный рык, и я понимаю, что она признаёт моего внутреннего зверя, готового атаковать врага.

В этот момент мы уже не просто люди, мы — охотники.

— Держитесь ближе друг к другу, — командую я, хотя голос мой звучит странно даже для меня самого.

Он внутриутробный, идет из моей утробы, как у шаманов.

Я занимался горловым пением, посещал пару месяцев факультатив, но мне не удалось вызвать ни одного духа предка с его помощью. Я быстро разочаровался, и бросил занятия. Выбор факультативов был слишком велик, хотелось успеть везде, а маховика времени у меня никогда не было. Он слишком дорого стоит в нашем мире — целое состояние.

— Дошли, — шипит кто-то за спиной.

Перед нами открывается вход в пещеру.

Оттуда доносится тяжёлое дыхание, влажное, словно кто-то ранен, изнемогает. Зловоние здесь настолько сильное, что кружится голова.

— Готовы? — спрашивает Воротынский, сжимая меч в руке.

— Готовы, — откликаюсь я, чувствуя, как кровь пульсирует в висках.

Мы врываемся внутрь. Пещера встречает нас тьмой, но наши глаза быстро привыкают. Стены здесь покрыты чем-то липким и тёмным, а из угла доносится приглушённое рычание.

— Свет! — командую я.

Маги мгновенно исполняют приказ. Сотни светлячков появляются под сводами пещеры и вспыхивают ярким живым светом над нашими головами, освещая всё вокруг.

Картина предстает нерадостная.

На драконов, проживающих в заповедной зоне школы напали!

На моей памяти это произошло впервые!

На земле валяется тело одного из драконов.

— Муромец! — к нему бросается Шерметев. — Черт. Как так?

Зеленые крылья раскинуты, глаза закатились.

Шкура испещрена кровавыми ранами.

Возле него стоит другое существо, зверь созданный из мрака и плоти. Его облик трудно разобрать, но смотреть как оно пожирает кишки нашего боевого товарища Муромца не выносимо больно.

— Гнида! — рявкает Оболенский.

Мы бросаемся вперёд — в бой. Алиса — первой. Её огромная звериная фигура мчится на врага, когти впиваются в плоть, рвут ее, но животное монстрячее снова воссоздает себя из энергии. Оболенский посылает вперёд ледяные шары, которые с треском разрываются о стену пещеры.

Я чувствую, как огонь горит в моих руках, и бросаю его, не думая, прямо в чудовище.

Крики, рычание, звук металла о плоть.

Всё сливается в одну бурю, но я знаю только одно — мы должны победить. Уступить нельзя.

Веллеса ранена, как и несколько других драконов, и к ним на помощь бросается джиннири, она погружается в каждое животное, полностью сращивается с ним, и спустя мгновение покидает выздоравливающее туловище дракона, отдав ему часть своей энергии.

Надо будет узнать у Джинни ее секрет — как она чистую энергию трасфомирует в любой другой вид энергии, в данном случае, в жизненную, дающую клеткам живых организмов рост и регенерацию.

— Они подпитываются от энергетического источника, — выкрикивает кто-то, видя, как монстры возрождаются вновь и вновь.

— Почему нападение монстров произошло именно сейчас⁈ Когда мы шли за артефактом земледелия?

— Может, узнали, что Лаврентий покинул школу на два дня?

— Но охрану с школы и заповедника никто не снимал!

— Лучше ответь на другой вопрос — как монстры прошли по лесу незамеченными.

— Так камеры мы лично отключили. Остались включенными две наши, надо будет их проверить.

— Черт. Откуда они узнали? У монстров нет разума только инстинкты. Они даже наполовину сделаны из мрака, а не из плоти.

— Значит, ими управляют. И у хозяев есть хакеры!

— Логично.

— Напишите эсэмэс нашему программеру, чтобы включили камеры немедленно, как только мы уйдем через порт, и напишите лекарю, что звери ранены.

— Сейчас раненных нет, только двое убиты — Муромец и маленький дракон, тот что на подхвате работал, почту переносил. Лекарь им не поможет.

— Может Джинни? — предложил Оболенский.

— Нет, она нам нужна. Если отдаст свою энергию на их воскрешение, то сама останется без нее. Мы не знаем, что нас ждет там, в далеких землях, может ее чистая энергия пригодиться в любом деле, — говорю жестко.

— А если нас ранят?

— Один лекарь в команде у нас есть. К тому же у меня с собой в рюкзаке сто настоек от всех видов хворей.

— Откуда?

— Позаимствовал у домашнего аптекаря. К моему лекарю приехал брат — аптекарь. Весело живем.

— Шшш, — шипит Алиса, и мы возвращаем свое внимание к бою после небольшой передышки, во время которой драконы бились с монстрами.

— Алиса ранена! Кто-нибудь вынесите ее из пещеры. — Выуживаю из скрытого кармана брюк пузырек с прозрачной жидкостью, бросаю первому, кто раскрывается, принимает мой вызов. — Это точно поможет.

— Аррш, — издает возглас демоническое существо, и набрасывается на меня.

Не медлю, атакую.

Мой огненный шар достигает монстра, взрывается у основания его хвоста с шипами.

Жаркое пламя облизывает чешую, оставляя черные следы копоти. Существо рычит, сворачивая хвост, словно хлыст, а затем устремляется на меня. Его глаза — два яростных кровавых прожектора — горят ненавистью, и я понимаю: это не просто атака,