несколько человек зараз, накалывая их на себя, как на вертел. В ответ в воздух взлетали топоры и дротики, находя щели в доспехах. Кровь орошала вытоптанную землю, превращая её в грязное месиво.

Но самое невероятное возвышалось над полем боя. Я протер глаза, не веря увиденному. Гигант — иначе это и не назовешь. Он был не меньше двадцати метров в высоту, его голова терялась где-то в высоте. Но вот он посмотрел вниз. Его лицо…

Огромные глаза, каждый размером с телегу, пульсировали нездоровым светом. Рот растягивался в неестественной улыбке от уха до уха, обнажая ряды заостренных зубов. Носа не было вовсе, только гладкая кожа, натянутая на череп как пергамент.

Чудовище играло с армиями внизу, как ребенок играет со своими солдатиками. Огромные руки хватали людей горстями, сминая доспехи, ломая кости, раздавливая черепа. Латники и варвары одинаково истошно кричали, когда исполинские пальцы превращали их в кровавое месиво. Боевые кони разлетались по сторонам под его ногами.

Гигант хохотал — звук, похожий на раскаты грома, разносился над полем битвы. Он давил людей, словно муравьев, с каким-то детским восторгом. Даже пушечные ядра, выпущенные по нему, казалось, только забавляли это существо.

Я потянул за нить реальности, чувствуя, как пространство сопротивляется моему вторжению. Но новая сила внутри не признавала отказов. И реальность прогнулась, впуская меня. Запахи ударили в ноздри сразу, без предупреждения — пороховой дым, кровь, страх и смерть…

Времени на размышления не было. Я рванул прямо в гущу событий, чувствуя, как подошвы выбивают комья земли из истоптанной почвы. В голове билась одна мысль: «Помимо стража-гиганта где-то здесь должен быть Рурик. Завалю громилу — найду старика». Звучало это просто, но я уже знал: в Изнанке ничего не бывает простым.

Я с ходу врезался в строй рыцарей, расталкивая закованные в сталь фигуры. Кто-то замахнулся на меня мечом — я ушел перекатом, подсекая ноги противника. Латник рухнул, гремя доспехами. Тут же пришлось уворачиваться от копья — его наконечник прошел в считанных сантиметрах от шеи.

Топор варвара едва не раскроил мне череп, и спасло меня от этого печального исхода только чутье, заставившее отклониться в самый последний момент. Сталь просвистела рядом с ухом, взъерошив волосы. Я ответил ударом в челюсть, чувствуя, как хрустнула кость под кулаком.

Всадник попытался снести мне голову длинным мечом — я поймал его за руку, дернул на себя. Рыцарь вылетел из седла как пробка из бутылки. Конь заржал, поднялся на дыбы. Пришлось откатиться в сторону, чтобы не быть растоптанным.

«Сука, где же Рурик⁈» — мысль пульсировала в такт ударам сердца.

Я помчался к гигантской твари, лавируя между сражающимися. Громила заметил меня — огромная рука опустилась, намереваясь раздавить как букашку. Пришлось резко менять направление, делать крюк. Снова удар — на этот раз ладонь впечаталась в землю рядом, подняв фонтаны грязи и крови.

Тварь наклонилась, попыталась схватить меня. И тут я увидел свой шанс — подхватил оброненный кем-то меч и с силой вонзил его в гигантскую ладонь. Лезвие вошло глубоко, черная кровь брызнула тугой струей. Не теряя времени даром, я начал карабкаться вверх по руке, используя меч как опору.

Гигант взревел, и рев этот был подобен грому. Второй рукой он попытался прихлопнуть меня, но я уже перепрыгнул ему на предплечье. Огромные пальцы врезались в собственную плоть, оставляя кровавые борозды там, где я находился мгновение назад.

Продолжая взбираться все выше, я уворачивался от попыток твари сбросить меня. Один раз чуть не сорвался — пришлось вонзить меч по самую рукоять в мускулистую плоть, чтобы удержаться. Наконец добрался до плеча и поднял глаза к шее…

— Чего⁈ — машинально вырвалось у меня.

В ухе гиганта поблескивала огромная серьга — металлический круг размером с повозку. И внутри этого круга, прикованный толстыми цепями, бился Рурик. Старик извивался, пытаясь освободиться, но оковы держали его крепко, не оставляя ни единого шанса.

Не успел я осмыслить увиденное, как громила ударил гигантской ладонью по своему плечу. Я едва успел вонзить меч в складку между шеей и плечом — иначе точно бы сорвался. Удар был такой силы, что клинок согнулся, но выдержал.

— Где же ты, кристалл? — пробормотал я, оглядывая исполинское тело. — А, плевать!..

И выпустил силу. Черное пламя сначала робко лизнуло бровь твари, но быстро набрало мощь, и очень скоро огонь расползался по коже гиганта, как чернильное пятно по бумаге. Существо взревело, замотало головой, но было поздно — пламя уже впилось в плоть, выжигая её изнутри.

Пока гигант отвлекся на пожар, пожирающий ему лицо, я полез к его уху. Цепи, державшие Рурика, были толщиной с мою руку, но старик все равно продолжал бороться.

— Милорд! — закричал он, заметив меня. — Уходите!

— Ага, щас, — процедил я сквозь зубы, быстро осматривая оковы, чтобы найти в них слабое место.

И тут гигант начал падать — прямо лицом вниз. Время замедлилось. Я видел, как земля стремительно приближается, как разбегаются в панике воины внизу. Рука моя сорвалась, и я покатился кубарем по исполинской шее.

Едва я успел вскочить на ноги, как тварь уже начала подниматься. Я рванулся вперед, ухватился за мочку уха — единственное, за что можно было здесь держаться.

— А почему бы и нет? — усмехнулся я, чувствуя, как внутри поднимается новая волна силы.

Черное пламя хлынуло потоком — не наружу, а внутрь, прямо в ушной канал. Я вложил в этот удар все, что у меня оставалось. Огонь устремился к мозгу твари, если он там вообще был, выжигая все на своем пути. Голова гиганта вспыхнула изнутри, как факел.

Вслед за этим существо издало такой крик, что земля задрожала. Я соскользнул ниже, превращая руки в черные клинки. Начал рубить — методично, яростно, не обращая внимания на потоки черной крови, заливающие меня с головы до ног.

Тело уже не слушалось, каждое движение отдавалось тупой пульсацией. Даже боль притупилась, её стало настолько много, что нервы просто отказывались её воспринимать. Но я продолжал рубить, превратившись в живую машину для убийства.

Удар, еще удар — черные клинки, выращенные из рук, вгрызались в плоть гиганта. Шея существа постепенно превращалась в месиво из разрубленных мышц и сухожилий. Тварь билась, пыталась стряхнуть меня, но я вцепился в него намертво, как клещ.

— Сдохни! — рычал я, вкладывая в каждый удар остатки силы. — Сдохни же ты наконец!

Последний разрез — и голова гиганта начала заваливаться набок. Я