Дежурный (на консьержа этот мужик всё же не тянул по мнению Вики) лишь рассмеялся на эти слова Ивона и махнул рукой, вроде как разрешая им пройти. Ивон уверенно вёл её по узкому коридору типичной капсульной общаги, а Вика тем временем пыталась сложить два плюс два в своей голове. Ивона тут знали. Под именем «Ванька». Ивон-Иван-Ванька, трансформация имени была понятна. Непонятно было, почему дочь дежурного ему словно сестра и каких ещё девчонок он сюда приводил на экскурсии. И почему именно сюда. Теперь про «врезал» и «получить сдачи». И парализатор на поясе. Хм… Вике уже интересно будет прочитать не просто краткую справку по претенденту, а просмотреть полное личное дело Ивона. Или Ивана?

На окружающую обстановку Вика обратила внимание только после того, как они дошли до лифта в конце коридора. Обшарпанный поцарапанный пластик покрытия стен, изношенное напольное покрытие в пятнах всех форм и цветов, одинаковые двери с номерами комнат в боковых, ещё более узких, коридорах. И поверх этого — росписи аэрозольными красками, которые безуспешно пытались стереть дешёвыми средствами, причём не раз и не два. Серый быт, который пытались раскрасить яркими красками. Безнадёга, которую умело маскируют в стабильность. И бунт против неё, энергии которого хватает лишь на разрушение. А вот на создание чего-то лучшего — сил уже нет.

— Сколько здесь людей живут? — спросила Вика.

— На этаже или вообще в общаге? — решил уточнить Ивон.

— И то, и другое, — подумав, ответила ему Вика.

— Чуть больше полутора сотен на этаже. Восемь жилых этажей. И несколько комнат есть на пятом и десятом, которые считаются общими. Полторы тысячи во всей общаге. Максимум. Но это хорошая общага, здесь редко когда комнаты пустуют.

— Это — хорошая общага, — удивлённо констатировала факт Вика, с опаской заходя в исписанную кабину разболтанного лифта.

— Точно, — сказал Ивон, нажимая последнюю кнопку. — Камеры постоянно работают, отдел СБ недалеко, общаг одиночек поблизости нет, а вот семейная — на следующей улице. Дед настаивал на обычной, в которой и сам рос, но мать упёрлась рогом. Упрямая она у меня, из Быковых. Хотела вообще моё обучение отменить, но дед пригрозил, что лишит наследства. Так что свои положенные шесть лет в общаге я прожил, как и все Морозовы.

— Шесть лет, — поражённо выдохнула Вика, выходя вслед за Ивоном из лифта.

— Ага. А потом ещё три года в общаге для одиночек жил. Дед ворчал, конечно, но меня бы соклановцы не поняли. Лучший некромант клана, а как нуб в комнате на четверых ютится.

— «Эра героев»? — встрепенулась Вика.

— Она самая, — со странной улыбкой сказал Ивон. — Твой огненный дождь произвёл на меня глубокое впечатление, Вивикана. Даже ШустроЛиса не заметил.

— Так ты — Арантир Снежный! — ахнула Вика. — Чтоб тебя! Пока я тут с тобой развлекаюсь, ваши «Смертники» нашу цитадель штурмуют! Это…

— Не переживай, принцесса, — с улыбкой перебил гневную тираду Ивон. — Отобьётся от наших «Камнецвет». Меня же тоже с ними нет. Идём, с крыши общаги отличный вид на башни первого сектора.

* * *

— Можешь открывать глаза, — промурчала мне прямо в ухо госпожа.

Ого. И куда это госпожа меня привела? С виду — обычное современное жильё без всяких тематических особенностей вроде крюков, скоб и цепей. Выбрала для себя новые апартаменты? Тогда почему с нами не отправился Митька? Странно, но…

— С возвращением, господин Ал, — с поклоном сказала появившаяся передо мной девушка-лисица.

Господин Ал. Я, что ли? Ну да, точно, я. Она всегда меня так называла. Моя Лада. Тогда это — моё Гнездо? Моё⁈ Конечно, моё. Как я мог забыть об этом? Как мог не узнать? Хотя да, понятно как. Если я собственное имя забыл, почему я должен помнить, как выглядит мой дом?

— Сгинь, малявка, — зашипела на Ладу Катрин. — Не до тебя сейчас. Запускай форматирование архива Рокшенара, раб.

Я невольно вздрогнул. Да, всё верно. Не Катрин, а госпожа! Не господин Ал, а раб Слабак. Всё остальное осталось в прошлом. Недостижимом теперь. Рокшенар… Архив… Ох ты! Воспоминания хлынули на меня нескончаемым потоком, словно прорвало трубу в ванной комнате. Форматирование. Полное уничтожение всего архива. Вот ради чего я тут. Прости, Тим. Я не могу ослушаться госпожу. Слишком страшно.

— Да, моя госпожа, — смиренно говорю я, подтверждая, что услышал и понял.

И как это сделать? А, точно. Вызвать консоль управления архивом. Вот нужная вкладка. А вот и раздел команд. Как их много! Форматирование будет внизу, алфавитный порядок.

— Что ты делаешь, Ал? — спросил меня Ар, появляясь прямо передо мной.

Желтоглазый, привет. Зачем задавать такие глупые вопросы?

— Выполняю приказ госпожи, — быстро сказал я.

Ты же знаешь всё лучше меня. И понимаешь в разы больше. Прости и ты. Я не хочу вновь потерять спальню. Я не хочу оказаться на подиуме. Не снова.

— Зачем? — спрашивает он меня снова. — Это ведь ничего не изменит в твоей жизни. Неужели ты не хочешь это прекратить?

А я даже листать список команд перестал. Боль, страх, унижение, ужас. Они что, действительно могут закончиться?

— Зачем ты слушаешь её? Ведь она всё равно будет тебя пытать ради своего удовольствия. В любом интерьере и при любом твоём поведении. Она не может по-другому.

Тело вздрогнуло, признавая правоту Ара. Всегда. Она всегда причиняла боль. Как бы я себя не вёл. Ей нравилось слышать мои крики. И нравилось видеть мои страдания. Ар прав. Уничтожение Рокшенара не вернёт мне мир без боли. Его ничто не вернёт. Прекратить это. Могу ли я?

— Что ты там бормочешь? Быстрее ищи нужную команду, раб! — сказала госпожа Катрин, приставляя к моей спине жезл боли.

— Да, госпожа, конечно, — быстро ответил ей я.

Что же делать? Я посмотрел на турели, которые увидел под потолком. Благодаря миникарте, я знал, где они спрятаны. Кажется, я нашёл способ обрести покой. Вечный покой. Я быстро сменил вкладки. Список команд стал списком пользователей с уровнями доступа. Да, вот он я, первый в списке. А теперь, сменить уровень допуска. Брони на мне нет, конечно, так что это будет быстро.

Разряд