И знаете что? Я в очередной раз убедился, что в любом сложном эксперименте самым проблемным является именно первый этап. По крайней мере, я всегда именно на нём набиваю основные шишки, а дальше идёт как по маслу. Вот так и сейчас — единожды освоив переход по «мембране» на транспорте, дальше никаких трудностей мы не испытали. Ни с «нырком» в «хаб» второго уровня и обратно (я настоял, хоть Алекс и сопротивлялся), ни с финалочкой — перемещением в «тройку». Собственно, именно оно и являлось основной нашей целью. Маневровая система на пневмопатронах сработала выше всяких похвал, так что в центре «хаба» мы зависли без проблем. Осталось только проверить, как система «катер-пассажиры» будет реагировать на возню последних, что мы и проделали — сначала с известной долей осторожности, а потом и от души поскакав в креслах, для чего пришлось ослабить привязь. И снова я попал в точку — масса и инерция самого летательного аппарата настолько превосходили эти показатели безалаберных пассажиров, что «изнанка» попросту не среагировала на наши судорожные телодвижения.

Зато потом, когда мы успокоились и снова с удобством устроились на законных местах, случился сюрприз: уловив периферийным зрением какое-то мельтешение за боковым окном, я перевёл взгляд в этом направлении и наткнулся… на профессора Эйгена! Евгений Викторович, облачённый в скафандр высшей защиты, висел за бортом, приникнув всем телом к обшивке катера, так что в окно было видно только шлем и его рассерженную физиономию, и стучал по прозрачному хитину пальцем. Пока что пальцем, но в скором времени, как я подозреваю, и кулаком долбануть не постесняется.

Хотя теперь уже нет, я же его заметил! И всё равно интересно, что он тут делает, да ещё и в таком виде⁈

Глава 3

— Бро? — ткнул я напарника локтём в бок.

— Чего тебе, Вань? — отозвался тот, не отрывая крайне заинтересованного взгляда от нашего невольного попутчика.

— А можно профа как-нибудь… ну… внутрь, короче? — замялся я.

— Да без проблем! — хмыкнул Алекс и мысленным усилием заставил «проплавиться» в правом борту что-то типа люка, очертаниями удивительно напоминавшее контуры человеческой фигуры в громоздком скафандре.

Надо ли говорить, что не ожидавший подобного подвоха Евгений Викторович даже среагировать не успел? Тем не менее, Алекс подстраховался, «вырастив» заодно и нечто вроде хитиновых манипуляторов, которые моментально сцапали незадачливого профессора и затянули в пассажирский салон, правда, на задний ряд кресел. Прореху в обшивке мой напарник «зарастил» столь же оперативно, как и «проплавил» до того. А ещё поражённого до глубины души, а потому и неспособного на сопротивление Евгения Викторовича умная машинерия надёжно притянула к креслу целой крепёжной системой. И только после этого Алекс соизволил «впустить» профа в общую «дополненную реальность». Правда, постарался подсластить пилюлю безупречной вежливостью:

— Добрый день, уважаемый профессор! Могу ли я поинтересоваться, что столь занятой человек, как вы, делает в этом не самом приятном месте?

— Да-да, Евгений Викторович, у меня аналогичный вопрос, — всецело поддержал я напарника.

— Э-э-э… — не сразу нашёлся проф, — вообще-то, ребятки, я это у вас хотел спросить! Вы бы хоть предупредили, что эксперимент задумали!

— Если честно, проф, то мы и не особо задумывали, это по большей части экспромт, — вернулся к нормальному тону Алекс. — А что? Вы нас в чём-то обвиняете?

— Не то, чтобы обвиняю, — чуть сбавил обороты Эйген, — но считаю своим долгом указать на некое… э-э-э… отступление от правил техники безопасности…

— Так мы вас из «тройки» выбили, что ли⁈ — дошло до меня. — Вы тут ещё до нас были, а мы, значит, перенеслись из «хаба» второго уровня, и вас катером из центра сферы выдавило?

— Ваня, мальчик мой! — укоризненно покосился на меня Евгений Викторович. — «Выдавило» это слишком слабо сказано! И уж тем более «вытеснило»! Тут скорее вышибло. Как ту пробку из бутылки игристого!

— Стесняюсь спросить, уважаемый профессор, — встрял Заварзин, — а куда именно вас, как вы выражаетесь, вышибло? Это же, — обвёл он широким жестом ближайшие окрестности, то есть внутренности «сотовой» сферы, — «хаб» третьего уровня, то есть соответствующий точкам выхода в пределах звёздной системы? Я правильно понимаю?

— Совершенно верно, сударь! Именно так дело и обстоит, — заверил Эйген. — А вышибло меня… я не сразу понял, но потом при помощи Христофорушки сориентировался. Христофор, друг мой, будь добр, обозначь точку выхода на карте системы!

— Процесс активирован, профессор… процесс завершён.

— Ого! — недоверчиво протянул я, едва бросив взгляд на развернутую в «дополненной реальности» карту. — Далековато вас закинуло!

— Сам в шоке, мой мальчик! Но мне повезло, что объект… как бы это помягче… — замялся Евгений Викторович.

— Заброшен? — подсказал я. — Или, вернее, законсервирован?

— В точку! — похвалил меня проф. — На моё счастье, на этом богом забытом астероиде никого не оказалось. И вся машинерия не функционировала. Иначе не факт, что я сумел бы добраться до «мембраны»!

— Что, настолько далеко? — не поверил Алекс.

— Достаточно, сударь, чтобы крепко задуматься о перспективах!

— Евгений Викторович, давайте уже без чинов! — поморщился мой напарник. — Зовите меня Алексом! И обращайтесь на «ты», я же вижу, что вам трудно воспринимать меня как-то иначе, чем Ваньку!

— Уверены, сударь?

— Более чем, проф! — заверил Алекс. — Бросьте вы уже эти сословные предрассудки! Вы из свободных специалистов, я тоже уже давно не аристократ, так к чему все эти условности? Ориентируйтесь на разницу в возрасте, и этого более чем достаточно.

— Так-то оно так, — вздохнул Эйген, — да только я теперь аристократ… да ещё нежданно-негаданно целый глава рода! И никак к этому не привыкну…

— Вот и не надо! — поддержал собеседника Алекс. — По крайней мере, со мной. Потому что мне тоже не по себе. Давайте просто будем коллегами, разделёнными лишь прожитыми годами и опытом. Предлагаю общаться как учёный с учёным.

— Думаете, сударь, вы сейчас мне задачу облегчили? — с сомнением покачал Евгений Викторович головой.

— Вы опять, проф? — возмутился Алекс в ответ.

— Всё, ладно, не буду больше! — смутился Эйген. — Постараюсь… но Алекс всё равно слишком фамильярно.

— Зовите Алексеем, не ошибётесь! — весело отмахнулся главный корп. — Это даже