Шрифт:
Закладка:
— Господи, — прошептала я, приложив ладонь ко рту. В голове возникла запоздалая догадка:
«Кровавые братья пришли за нами. Раньше они убивали своих рабов, а теперь им стало мало».
От страха задрожали ноги, и я села прямо на траву рядом с мертвой овечкой. Словно в полусне провела рукой по ее гладкой шерстке в последний раз:
— Прощай, Джульетта.
Родители, брат? Неужели они тоже?
В дом идти не хотелось. Если бы можно было отложить этот момент… Лучше жить в томительном ожидании, чем узнать страшную правду
— Страшно…
Словно услышав мой голос, заколыхались от ветра ветви деревьев. По коже прошел мороз.
Надо вставать! Надо зайти в дом! Почему же мне так холодно?
Могло ли лето в один миг смениться зимой?
— Апчхи! — Я чихнула, разрушив застывшую тишину. Затем кое-как поднялась. — Я должна зайти в дом.
Внезапно кто-то вздохнул совсем рядом. Или мне показалось?
— Вам холодно?
Я резко обернулась, пытаясь найти источник голоса.
На вершине деревянной ограды, защищавшей наш дом от хищников, сидел мужчина. Я с трудом смогла разглядеть его лицо. Кажется, незнакомец был молод и хорош собой. Его костюм с белоснежной сорочкой больше подходил аристократу, чем простолюдину.
Я кожей почувствовала исходящую от незнакомца опасность и еще какую-то странную тоску.
Не зря мама говорила: «Простым людям не дано понять помыслы господ». Мама!
Набравшись смелости, я ответила:
— Немного. Вы не знаете, что здесь произошло?
Легким движением руки незнакомец кинул мне кусок серой ткани. Это был плащ.
— Наденьте. Не стоит такой юной фройляйн мерзнуть, — в голосе собеседника снова проскользнула грусть.
Глава 15
— Фро… что?
— О, простите, в этих краях юных дев называют по-другому. Наверное, стоит к вам обращаться «мисс»? Вы ведь не замужем?
Я мотнула головой.
— Нина — мое имя. Вы путешественник?
Вопрос был глупым, но отчего-то мне стало интересно. Это человек приковывал взгляд. И все мысли о родителях и брате куда-то улетучились.
— Да, можно и так сказать. Приходится часто менять место жительства. Знаете, Нина, за свою жизнь я видел многое, даже слишком. — Незнакомец спрыгнул с забора и оказался совсем рядом. — Наверное, поэтому в такие ясные ночи мне грустно и тоскливо. Я живу так долго, но не знаю, зачем. Все потеряло смысл. Tacere Frigidus. — Он прикоснулся ладонью к моей щеке, и я кожей почувствовала холод. Ледяные руки. Как странно.
Странным было и то, что грядки с тыквами у ног этого господина покрылись тонким слоем льда.
— Нина, — он вздохнул, — вы показались мне таким чудесным ребенком, с такой нежностью гладили погибшую овечку. Чистая душа, милая пастушка. Может вы и есть мое спасение?
Мир сузился до льдисто-серых глаз незнакомца. Я молча стояла, не в силах что-то сказать.
И тут в голове промелькнула мысль: «Родители… Брат… Надо зайти в дом, узнать, что с ними».
— Простите, господин, мне надо спешить. — Я поклонилась и, развернувшись на каблуках, быстро направилась к дому.
— Вот как, устойчивость к чарам. Что ж, — незнакомец за моей спиной снова вздохнул.
И дверь в наш простой дом покрылась льдом. Она словно примерзла, и сколько бы я ни дергала, ручка не поддавалась.
— Не надо. Я избавил вас от жутких воспоминаний. Они мертвы, как и эти овечки. Мне очень жаль, Нина.
Я охнула и села на ступеньку. Ноги снова подкосились. Глаза застилала пелена слез.
— Не верю! Откройте дверь! — мой голос больше походил на жалобный стон. Наверное, так же плакала моя бедная мама или милая Джульетта, увидев лик смерти.
И тут в голове возникла страшная догадка: кровавые братья. Их было всегда двое. Они жили в замке рядом с кукурузными полями и убивали рабов. Говорят, от рук этих Арделианов погибали и местные фермеры. Говорят, они нечисты духом и питаются кровью.
Неужели этот господин…
— Как вас зовут? — голос мой был хриплым от холода и слез. — Отвечайте!
— О-о-о, так ты тоже решил развлечься, брат? Кто эта крошка? Наш десерт?
Дверь ограды скрипнула и на дорожке, ведущей к дому, появился другой незнакомец. Глаза его горели красным, лицо и одежда были испачканы в крови.
— Ты такой ненасытный, мне стыдно за тебя, Руфус, — тихо произнес сероглазый. — Убить целое поселение. Уму непостижимо!
— Да ладно тебе, — проворчал Руфус, — жалкие людишки годны лишь на еду. И, кстати, спасибо за десерт.
Он подошел ко мне и схватил меня за руку. В этот момент в его лице появилось что-то звериное. А дальше все произошло очень быстро.
У Руфуса появились клыки, тонкие и острые. Я закричала. В следующий миг клыки вцепились мне в шею. Где-то издалека сероглазый закричал:
— Руфус, нет! Нельзя!
Сознание уплывало. Перед глазами была только огромная луна на безжизненном ясном небе. Неужели сейчас я умру?
Вдруг все закончилось. Небо стало чернильным, а может, я наконец-то обрела последний покой.
— Нина, — меня позвал знакомый голос. — Проснись.
Я открыла глаза. Передо мной возникло лицо сероглазого незнакомца. Мы все еще были около моего дома. Я судорожно вздохнула, не чувствуя ни жара, ни холода. Потрогала шею. Следов укуса не было. Рядом со мной лежал обездвиженный Руфус. Его остекленевшие глаза смотрели в пустоту, из груди торчал серебристый клинок.
Я снова закричала.
— Тише. — Незнакомец закрыл мне рот рукой. — Сюда уже едут охотники, я чувствую их мерзкий запах. Послушай меня, Нина. Руфус успел выпить слишком много твоей крови, пришлось спасать тебя подручными средствами.
Он отвел глаза.
— Я сделал тебя одной из нас. Ты знаешь, что это значит?
— Нет… — говорить было тяжело. Хотелось пить.
— Понятно. — Незнакомец протянул мне что-то красное, завернутое в его серый плащ: — Съешь это.
Я хотела спросить: «Что там такое?», — но пахло просто умопомрачительно. Может, это сможет утолить мою жажду? Тем более мне нечего терять, а незнакомец добр.
— Давай сделаем так.
Он снял с плаща пояс и завязал им мои глаза.
— Лучше тебе этого не видеть.
Я кивнула. Пить хотелось до дрожи, и так вкусно пахло от этой штуки, завернутой в плащ.
Она смогла немного притупить мой голод.
Я освободила глаза и снова взглянула на тело Руфуса. Оно становилось прозрачным, а затем и вовсе исчезло, будто ничего и не было. Осталась лишь горстка пепла.
— Вы кровопийца? — Я посмотрела на сероглазого незнакомца и зачем-то добавила: — Как вас зовут?
Он улыбнулся, и ледяная корка на грядках с тыквами превратилась в воду.
— В этих краях мое имя Даниэль Арделиан. Да-да, Нина, тот самый кровавый граф. Но это не я убил твою семью, это все