с ним свяжусь. Вы, кстати, управляющий?

– Да… Семенов моя фамилия… Документы в кабинете.

– Так идемте в кабинет, заодно и владельцу позвоним. Федор Ильич, а вы пока осмотрите комнату номер… – Она выразительно посмотрела на управляющего: – Кстати, у вас ведь ведется учет всех, кто приезжает, правда? И наверняка есть картотека на всех членов клуба? Мне необходимо взглянуть.

Но управляющий уперся:

– Я не могу вас впустить без распоряжения владельца.

Мезенцев еле сдерживался, чтобы не сгрести его за шиворот. Олеся прекрасно видела это по сжатым губам и засунутым в карманы куртки кулакам – Федор всегда так делал, когда старался удержать рвущийся гнев. Она незаметно ткнула мужа в бок и отрицательно покачала головой.

– Федор Ильич, я, кажется, в машине забыла ручку, не принесете?

Мезенцев хмуро кивнул и ушел, а Олеся, вздохнув, обратилась к управляющему:

– Господин Семенов, вы, я вижу, так и не поняли, что дело серьезное: убит один из членов вашего клуба. У владельца будут неприятности, потому что я сейчас могу перевернуть тут все и найти что-то еще, помимо трупа, правда? Да, потеряю пару часов, пока из города привезут ордер на обыск, но потом, уж поверьте, обшарю каждый угол. Так что – будем владельцу звонить или пошлем опера в Следственный комитет за ордером?

Семенов бросил на нее откровенно неприязненный взгляд, но вынул мобильник и, отойдя на пару шагов, набрал номер:

– Алло… Виктор Максимович… извините, что беспокою… да… у меня тут следователь… ну, какой… девка какая-то из Следственного комитета, коркой трясет… говорит, убили кого-то из наших, ей надо комнату осмотреть… да, сейчас… Это вас. – Он сунул трубку Олесе и демонстративно закурил, давая понять: отлично понимает, что сейчас она услышит.

– Следователь Вадис Олеся Ивановна, – представилась она. – С кем я говорю?

– Виктор Максимович Хлопов, владелец охотничьего клуба. – Мягкий баритон приятно лился из трубки. – Чему обязан вашим визитом?

– Дело в том, Виктор Максимович, что на территории охотничьего хозяйства найден труп мужчины, который, по словам обнаружившего тело, является членом вашего клуба. Мне необходимо осмотреть его комнату и опросить всех, кто может чем-то помочь. Человек убит с особой жестокостью, думаю, подробности вам не понравятся.

– И чего вы хотите от меня, Олеся Ивановна?

– Чтобы вы разрешили оперативникам доступ на территорию клуба, минуя формальности, на исполнение которых уйдет время.

– Нет вопросов, – вальяжно сказал Хлопов. – Можете осмотреть все, что нужно, а я подъеду через пару часов и покажу все бумаги – вы ведь, как я понимаю, интересуетесь картотекой?

– Да, это облегчило бы нам работу.

– Договорились. Передайте, пожалуйста, трубочку Семенову, я распоряжусь.

Олеся вернула телефон управляющему, тот выслушал все, что сказал владелец, и с недовольным лицом пробурчал:

– Идемте…

Олеся махнула остановившемуся неподалеку Мезенцеву и его оперативникам:

– Федор Ильич, работаем. Давайте так – вы осмотрите комнату, а я пока попробую с кем-то из персонала поговорить. – Она посмотрела на управляющего: – Кто из горничных обслуживает домик, где остановился Сольский?

– А я помню? – огрызнулся тот. – Надо график посмотреть, у нас тут дежурства…

– Так давайте в первую очередь это выясним, да? – Краем глаза Олеся увидела, как из-за спины одного из оперативников Мезенцев показывает ей поднятый большой палец – молодец, мол, так и продолжай.

Муж всегда упрекал Олесю в том, что она порой излишне мягко ведет себя с подозреваемыми и свидетелями, а потому не сразу добивается нужного результата, затрачивая куда больше времени, чем ее коллеги. Но Олеся считала, что иногда мягкость действует на людей куда убедительнее, чем напор и жесткость. Сегодня, выходит, Федор одобрял ее манеру себя вести…

Она иной раз ловила себя на том, что присутствие мужа мешает ей, превращает в маленькую девочку. Но работать с Мезенцевым никогда не отказывалась, доверяя его опыту и чутью.

Семенов тем временем довел их до крайнего домика, у крыльца которого стояла перевернутая резиновая лодка.

– Вот… тут вся их компания остановилась… только нет сейчас никого, они часа в три на озеро ушли, одну лодку взяли, а эту оставили.

– Как давно эта компания приезжает в ваши угодья?

– Года четыре, может, чуть больше. Нормальные мужики, при деньгах… никогда ничего лишнего. Ну, выпьют вечерком, не без этого, но чтоб порядок нарушать – нет.

В это время из домика вышла невысокая девушка в камуфляжном костюме и кроссовках. В одной руке у нее было ведро, в другой – швабра.

– Здрасьте, Антон Антонович, – буркнула она, и управляющий удивился:

– Надя? А ты чего здесь, неделя ж не твоя вроде?

«А говорил, что график не помнишь, – отметила Олеся. – Зачем соврал?»

– Лариска приболела, попросила на выходные подменить, – ответила девушка, бросив на Олесю настороженный взгляд.

– Скажите, Надя, кто-то из живущих в этом доме возвращался с озера? – спросила Вадис, разворачивая удостоверение.

– Нет… а что?

– То есть с ночи никто еще в доме не был?

– Нет, конечно, как ушли часа в три, так и стреляют еще – слышите?

Со стороны озера периодически доносились звуки выстрелов, и Олеся подумала, что надо бы это прекратить, пока работает опергруппа.

– И вы уже убрались в номере?

– Только мусор не вынесла.

– Отлично, – обрадовалась Олеся. – Тогда я осмотрю, если вы не возражаете? – Это относилось к управляющему. Тот махнул рукой:

– Я так понял, мое мнение тут особо никого не интересует. В общем, хозяин приедет – с ним и разбирайтесь. Картотеку я сейчас подготовлю.

– Готовить не надо. Пройдите со мной, пожалуйста. – Олеся шагнула на крыльцо и взялась за дверную ручку. – А вы, Надежда, тоже задержитесь, я должна вас опросить.

Ей показалось, что девушка затравленно взглянула на управляющего, но тот даже не смотрел в сторону горничной. Олеся вошла в темный коридорчик, где на вешалке висели куртки и стояло несколько пар кроссовок – все, как заметила Вадис, дорогие и хороших спортивных марок. «Ну, судя по всему, сюда люди со средним достатком вообще не попадают», – отметила она про себя.

В кухне, где стояло мусорное ведро, готовое к выносу, было тепло, пахло почему-то яблочным пирогом. Олеся огляделась, но никаких признаков выпечки не нашла.

– Есть чистый мусорный пакет? – спросила она у прислонившейся к дверному косяку Нади. Та молча кивнула, прошла в кухню и достала упаковку из ящика стола. – Спасибо, одного достаточно.

Расстелив пакет на полу, Олеся вывернула содержимое и принялась рассматривать.

– Там еще в туалете ведро имеется, – не удержался управляющий.

– Если будет нужно, осмотрим и его, а вы мне поможете, – невозмутимо пообещала Олеся, внимательно вглядываясь в остатки еды, упаковки от продуктов, окурки и сигаретные пачки. – Так… понятно. Погодите… – Она ногтями