– И тебе сошло это с рук?

– Не совсем. Минут через тридцать на мой пост примчался «уазик» в сопровождении бронетранспортера. Из машины как ошпаренный выскочил начальник заставы и давай орать дурным голосом: «Где корабль?! Где инопланетяне?!» Я прикинулся дурачком и развел руками. Дескать, какие еще инопланетяне?

Уже на ходу, едва группа двинулась вверх, Молодцов вынул карту и прикинул маршрут, по которому Рахимов решил оторваться от преследования. Выше лощина постепенно превращалась в ущелье, лежащее меж двух довольно высоких хребтов. Заканчивалось оно ледником, коих в горах имелось немало. Лежит такая белая ледяная махина посреди бескрайнего «ничего». Ни селений вокруг, ни растительности. Одни камни и ветер среди острых вершин.

«Итак, куда направится Рахимов? – размышлял Константин. – На ледник он определенно не полезет. Не дурак ведь. У него ни снаряжения, ни подходящей одежды, ни продуктов. Долго он там не протянет. Повернет налево? Тоже не вариант, так как этот тип опять вернется к границе, а у него иные цели. Значит, ему остается один путь – повернуть вправо. В этом случае Рахимову придется пересечь хребет и долго спускаться по его склону в соседнее ущелье. Уже по нему он сможет снова выйти на дорогу и продолжить движение к нужной точке».

– Да брось ты. Семьдесят один процент поверхности нашей планеты покрыт водой, остальные двадцать девять – идиотами. Просто выяснилось, что мой научно-фантастический репортаж услышали не только наши, но и штабные радисты. Они приняли все за чистую монету и тут же доложили оперативному дежурному района, а тот то ли с перепуга, то ли с недосыпа выслал маневренную группу, – тяжело дыша, рассказывал снайпер.

Капитан-подрывник с интересом его слушал, а Молодцов на фоне негромкой болтовни двух друзей подумывал о привале. Группа успела отойти от дороги на пару километров, поднялась метров на семьсот. Парни здорово устали. Им требовалась хотя бы десятиминутная передышка.

«Ладно, пусть Серега завершит свою историю, – подумал Костя. – Потом объявлю остановку».

Но Серега и не думал ставить финальную точку. Действо, описываемое в его повествовании, только набирало обороты.

– Оперативный дежурный на этом не остановился и доложил дальше – командующему группировкой войск. От него сообщения полетели в особый отдел, в местные органы власти, в правоохранительные структуры и даже руководству гражданской обороны.

– Надеюсь, ты сразу сознался?

– Я что, похож на больного? К чему гусей-то дразнить? Меня же на месте четвертовали бы.

«Рахимов определено двигается медленнее нас, – размышлял Молодцов, мешая дыхание с хрипами. – Мы идем налегке. У нас только оружие, боеприпасы да фляжки с водой. Мы даже рюкзаки с собой не прихватили. Ни сухпаев, ни медикаментов, ни прочего барахла. А он с одним или двумя уцелевшими корешами тащит два тяжеленных ранцевых боеприпаса. Доводилось мне пару раз на них любоваться. Совсем не шуточная масса. С такими торбочками на горбу не потанцуешь и в гору не разгонишься».

– Переполох охватил военных с погонами всех мастей. На участок, который мне выдалось охранять, резво съезжались бронетранспортеры, БМП, БМД, «уазики». Возню на нашей территории заметили китайцы и начали приводить свои заставы в боевую готовность.

– Охренеть! – Капитан покачал головой. – Кого же страна должна благодарить за несостоявшуюся войну с китайцами?

– Слушай дальше.

Молодцов просигналил лидерам остановку и сам сбавил шаг. Рассказ Ковальчука мог затянуться до вечера. Подобные прецеденты имели место. Так что пора было дать людям передохнуть.

– Привал десять минут, – негромко объявил подполковник, и эта команда понеслась дальше по цепочке.

– Напряженность нарастала с обеих сторон контрольно-следовой полосы. По склонам наших гор сновали парни в камуфляже из группы быстрого реагирования. Китайцы постоянно прослушивали эфир, были в курсе событий и тоже лихорадочно искали пришельцев. В общем, все вертелось, крутилось, бегало и ездило. Благо авиацию в воздух никто не догадался поднять.

– И как долго это продолжалось?

– Я все это наблюдал, пока не сменился наш караул. Ближе к вечеру нас привезли в казарму. Там меня встретила толпа особистов и военачальников всех рангов – от лейтенанта до полковника. Все жаждали одного: чтоб я рассказал, где прячутся инопланетяне.

Оказывается, рассказ снайпера краем уха слышал не только Молодцов. Спецназовцы, шедшие позади двух друзей, также наслаждались воспоминаниями буйной молодости Ковальчука. Теперь, в минуты короткого отдыха, они расположились вокруг него, желая услышать, чем же закончилась этакая вот незаурядная выходка.

«После привала нужно изменить тактику преследования, – подумал Константин и отхлебнул воды из фляжки. – Пора заканчивать бродить вслепую. Этак можно прошуршать до самого ледника. А там наших друзей не окажется».

Он поглядел на часы и присел на гладкий булыжник. Отдыхать оставалось семь минут.

– Кто бы из офицеров меня ни допрашивал, я твердо стоял на своем. «Шестнадцатый» – действительно мой позывной, но в эфир я не выходил и никаких зеленых человечков не видел, – ответил Ковальчук на нетерпеливые вопросы сослуживцев. – Не знаю, может, кого другого и сгноили бы на гарнизонной гауптвахте, но меня отцы-командиры простили. Я же нормальным солдатом был. Уставы знал и чтил аки Библию, дисциплину не нарушал, в нарядах отрабатывал за троих, нормы ВСК сдавал, по стрельбе вообще первым был по заставе.

– Раз простили, значит, догадались, что в эфир выходил ты? – не унимался друг-подрывник.

Снайпер загадочно улыбнулся и проговорил:

– Конечно, догадывались. Иначе в ближайшие выходные не заставили бы бежать кросс с полной выкладкой. Весь личный состав налегке, на меня же навьючили тяжелый броник, а на спину повесили радиостанцию Р-105 весом чуть менее пуда.

– Подъем! – скомандовал Молодцов, пока у этой истории не обнаружилось продолжение.

После привала Костя выбрал четверых самых свежих ребят во главе с Лебединским и отправил их вперед. Задачу Иван получил несложную. Во-первых, необходимо было визуально обнаружить уцелевших людей из отряда Рахимова. Во-вторых, доложить по радио о количестве этих персонажей и их состоянии, а также о наличии ранцевых боеприпасов. В-третьих, продолжать скрытную слежку до подхода основной группы.

Разведчики с ходу взяли приличный темп и быстро скрылись из виду. Молодцов засек время и дал команду двигаться следом.

Примерно через час Молодцов вызвал по радио Лебединского и поинтересовался, как дела у его группы. Тот в привычной для себя манере бодро отрапортовал о том, что они протопали около двух километров, людей Рахимова пока не нагнали, но в нескольких местах видели свежие следы.

– Кто-то прошел по ущелью совсем недавно, – уверенно закончил доклад Иван.

Константин попросил его усилить внимание и не пожалел об этом, так как через минуту после сеанса связи услышал выше по ущелью стрельбу.

– Сокол, ответь Снегирю! – прохрипела рация голосом заместителя.

– Да, Снегирь! Что у вас?!

– На засаду нарвались! Один тяжело ранен.

– Сколько их?

– Пока палит только один.

– Понял тебя. Держитесь! Мы сейчас подойдем.

По приказу подполковника группа ускорилась и через двадцать минут подошла к месту вялотекущего боя.

Единственного бандита, удобно засевшего между крупных скальных обломков, удалось ювелирно прикончить снайперу Ковальчуку. Он, как и всегда, выполнил свою работу обстоятельно и грамотно, поглядел издалека на позицию противника, прикинул самый выгодный сектор обстрела, пробрался на одно местечко, примерился, поменял его на второе. В общем, справился с задачей за три-четыре минуты.

– Судя по одежде, это афганец, – осмотрев труп, сказал Лебединский и добавил: – Ранен был. Бинтовая повязка на плече, вся одежда в крови.

– Да, вероятно,