class="p1">– Мама отдыхает, она устала сильно, – успокоила ее.

У Юры на лице мелькнула тень.

– Агнета, мы тут с Юрой обсуждали новую беседку. Может, веранду к дому лучше пристроить? – спросил Саша.

– Веранда хорошо, но беседка лучше. Разговариваем, в доме ничего не слышно, никому не мешаем. Да и у чужих нет соблазна в жилище пройти, – ответила я.

– Около беседки можно построить мангал со столом и с раковиной, – продолжил Юра.

– Да, да, мне кто-то обещал сделать такой уголок, – я красноречиво посмотрела на Сашу.

– Сделаю, сделаю, я же обещал, – посмеялся он.

– Юра, можно тебя на минуточку? – позвала я кузнеца.

Мы вышли во двор.

– Про дверь Саше не рассказывайте, пожалуйста, – попросила я.

– Хорошо. Как там Мара?

– Она в летней кухне. Как-то не очень она себя чувствует, – ответила я.

– До конца не успели все сделать, так сказать, не дозарядилась она, – устало вздохнул он.

– И что будет?

– Не знаю, может, выспится, и все пройдет, – пожал плечами Юра.

– А если не пройдет?

– Тогда я не знаю, что делать

Однако мне казалось, что мы не обойдемся малой кровью.

Саша позвал ужинать. Вернулись в дом, Яна уже уплетала яичницу с помидорами, хрустела огурцом. Поужинали, попили чай с пирогом. Процедила настой, добавила меда и отнесла Маре в летнюю кухню. Она дремала, во сне стонала. Поставила на стол банку с настоем и стакан. Женщина проснулась и поблагодарила, поинтересовалась, как там ее близкие. Ответила, что все в порядке. Левая рука Мары ссохлась до локтя. Она выпила сразу половину банки зверобоя и снова рухнула на диван.

Я вернулась в дом. Все тусовались в зале. Юра рассказывал какие-то интересные истории из прошлой жизни. Все с любопытством слушали. Посидела и я с ними немного. Затем занялась хозяйством, как говорится, козы сами себя не подоят. Да и поливать лучше всего вечером в ночь, чем утром. Саша пошел мне помогать.

Когда вернулись, Юра и Яна спали на диване, дети тусили в Катиной комнате.

– Может, Славку к бабушке отвезти? – спросил Саша.

– У нас еще на кухне есть диван и у меня в кабинете.

– Он к тебе в кабинет заходить боится, – сказал Саша и поморщился.

– Значит, кухня, двери тут тоже закрываются, считай отдельная комната, – кивнула я.

На том и порешили.

Мара не давала мне покоя. Надо будет ее перед сном навестить.

Спустилась в подвал, открыла окно в своей лаборатории и выкинула на улицу свой новый инструмент, может пригодиться. Через дом проносить косу не захотела, мало ли. Вроде все по комнатам разбрелись, а если тащить ее будешь, то как всегда все выпрутся.

Ближе к полуночи народ улегся спать. Я налила в кувшинчик квасу и отправилась проведать Мару. Женщина вроде спала, но громко стонала.

– Мара, с тобой все в порядке? – спросила я.

– Нет, плохо мне.

Я включила маленький светильник и ахнула: левая сторона лица Марены была покрыта морщинами, словно у столетней старухи.

– Твою ж налево, – ахнула я.

Она потрогала свое лицо и застонала, посмотрела на свою левую руку, и слезы потекли у нее из глаз.

– Я так понимаю, ты превращаешься в старуху?

– Правильно понимаешь, и не просто в старуху, а в ту самую.

– А как же жнецы?

– А при чем тут они?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Делать-то чего будем?

– Мне надо восстановиться, сделать я это могу только на кладбище, – сказала она. – Там воронье сидит, и, по всей видимости, еще кто-то нас караулит. Папу трогать пока нельзя, если что со мной случится, то пусть у Яночки будет родной человек.

– Тогда пошли, – кивнула я в сторону двери.

– Ты не боишься?

– Я, по-твоему, совсем безумная? Конечно, боюсь. Будем брать подкрепление, – ответила я.

– Я тебе доверяю, – вздохнула женщина и стала вставать с дивана с оханием.

– Подгребай к калитке, я сейчас, – сказала я и отправилась за косой.

Инструмент лежал там же, около подвального окна. Подвязала его за древко, чтобы при ходьбе не тащить в руках. Разместила за спиной. Просто красотка, в белом сарафане и с косой.

Мара уже стояла около калитки. Вышли с ней за порог, тихо, где-то стрекочут кузнечики, поет какая-то пташка. Ухнул филин над ухом.

– Петрушка, вернись во двор, наших надо охранять, – скомандовала Мара.

Он еще раз ухнул и скрылся за забором. Я мысленно позвала Шелби. Он тут же явился. Одет в больничный халат, такой, который позади на завязки завязывается.

– Добрый вечер, – поздоровался он с нами.

– Добрый, – кивнула я. – Ты чего такой красивый?

– Да я своего потомственного колдуна до психушки довел, вот теперь вместе с ним там тусуемся. Вернее, я с другими обитателями там зажигаю, в нарды играем, в карты, в шахматы. Там очень забавный контингент, – ответил он.

– Это что, бес? – ахнула Мара.

– Томас, – представился он и слегка поклонился.

– Ты с ума сошла, беса с нами тащить, – возмутилась женщина.

– Ну, вы, мадам, тоже сейчас не особо на человека походите, – усмехнулся он.

– Могу позвать батюшку Николая, – ответила я. – Вот только он неопытный и на нашего Томаса зуб точит.

– Еще лучше, – ахнула Мара.

– Тогда ешь, что дают, – сказала я.

– Меня есть не надо, я сам кого хошь слопаю, – ответил бес.

– Хватит болтать, алга, – показала я направление.

Так как это на прогулку мало смахивало, мы прибавили шагу. Над полем кружило воронье.

– Как интересно, девушки, и кому это вы так насолили? – прокомментировал Шелби.

Птицы словно нас услышали, собрались в стаю и направились в нашу сторону. Шелби встряхнулся, обратился в свой демонический облик и воспарил над землей.

– Бежим, – сказала я Маре.

Мы рванули в сторону кладбища. Женщина прихрамывала на левую ногу, видно, процесс старения шел вовсю. Перед калиткой стояло нечто, что загораживало нам вход. Тут и пригодилась моя коса. Махнула ей три раза, сверху, снизу и поперек тулова.

– Это же коса жнецов! – ахнула Мара.

– Подарочек с подковыркой, – кивнула я.

Нечто распалось, освободив нам вход. Мы прямо-таки ворвались на территорию кладбища.

– За мной, – скомандовала я.

Интуитивно нашла могилку Ангелины. Открыла калитку к ней и втолкнула туда Мару. Сама осталась снаружи, мне с ней рядом находиться опасно, пока она заряжается, да и там она под защитой. Я же останусь здесь, буду охранять периметр.

На небе полная луна освещала кладбище, красота невероятная, жуткая. Над территорией стали сгущаться тучи, вот только не облака это были, а всякие сущности со всех сторон полезли. Ну, все, думаю, нам конец пришел. Они же накроют нас, и дыхнуть не успеешь. Но тут произошло невероятное – кладбище словно куполом