большом желании он тоже может уронить пару небоскрёбов. Может быть, не так эффектно, как эта парочка порезвилась в Токио.

— Что же ты сразу не сказал, — с укоризной посмотрел Михаил. — Пойду шефу скажу. Он просил предупреждать о подобном.

Миша встал и поспешил выйти из кабинета. Я же решил позвонить отцу, пока выдалась спокойная минута. Ответил он сразу, прямо на первом гудке.

— Да, Вася, слушаю, — голос бодрый и спокойный.

— Как у вас дела?

— Нормально. Подруга твоя спит. Её даже сигнал воздушной тревоги не разбудил. А вот Вера с Катей стоят с телефонами у окна. Говорят, что не каждый день в столицу демоны заглядывают. Буквально десять минут назад они по нашему двору бегали. Четыре огромных красных монстра метались из одного угла в другой, не зная, куда деться. Потом что-то увидели на проспекте и туда умчались. Вера подсказывает, что с ними были две большие серые собаки.

— Не слышал, чтобы они собак разводили или приручали, — сказал я задумчиво. — Что там?

На заднем фоне послышались взволнованные голоса сестёр.

— Громыхает что-то неподалёку, — сказал папа.

— Наверное, военные демонов крошат. Я ещё позвоню позже, как освобожусь.

Я нажал кнопку завершения звонка, когда в кабинет заглянула незнакомая женщина из числа одарённых. Выглядела она довольно молодо для тех, кто провёл минимум десять лет в другом мире. Я бы дал ей лет тридцать, или даже меньше.

— Все на совещании, — сказал я, когда она обвела помещение задумчивым взглядом.

— Василий Молотов? — она остановила взгляд на мне.

— Он самый.

Женщина заулыбалась, впорхнула в помещение. Красивая, умело пользующаяся макияжем, карие глаза, волосы короткие, светло-каштановые.

— Оксана Юрьевна, — она протянула ладонь для рукопожатия.

Она что-то сказала на незнакомом языке и ослепительно улыбнулась.

— Ничего не понял.

— Это самый распространённый язык в светлых мирах, — пояснила она. — Я его преподаю в академии, где мы подготавливаем кандидатов на путешествие в другие миры.

— Вы бы ещё это туристической поездкой назвали, — улыбнулся я. — Нет, мне такое не нужно, я уже достаточно языков знаю.

— А нам нужен, — важно сказала она. — Преподаватель любого распространённого языка тёмных демонов. В серых мирах без него очень сложно освоиться.

— Нет, спасибо, мне и в научном отделе неплохо.

— Так это не просьба, — ещё шире заулыбалась она, — а приказ.

— С этого и надо было начинать, — в тон ей ответил я. — Я бы сразу тебя послал, и мы не тратили бы время друг друга.

— Что?

— Что?

Мы встретились примерно одинаковыми недоумевающими взглядами. Мне почему-то сразу стало понятно, что эта женщина очень любит командовать мужчинами. Её выдавала манера речи и жесты. Только Оксане очень далеко до высокопоставленных жриц из храма, они ей уроки могут давать, как помыкать и приказывать мужчинам. Я подобное нормально воспринимал только от одной женщины, которая одним своим голосом могла заставить дрожать пространство вокруг. Не то чтобы было страшно, просто всегда пробирало до глубины души, до мурашек.

— Василий, обязанность всех, кто побывал в других мирах, сделать всё от них зависящее, чтобы защитить людей здесь, — перешла она на серьёзный тон.

— Я туда уходил не по своей воле. Да и вернулся, тоже.

— Да, сейчас не самый подходящий момент, чтобы поговорить об этом, — сказала она. Посмотрела на меня многозначительным взглядом, словно не могла решить, оскорбиться и рассердиться, обидеться или отложить всё на потом. — Приятно было познакомиться.

— Взаимно, — хмыкнул я, когда она вышла в коридор. — И что это было?

Михаил вернулся через десять минут, хмурый, словно успел получить по шее. Сказал, что шеф недоволен и приказал написать отчёт о краснокожих демонах, чем мы с ним и занялись.

* * *

То же самое время, городской парк у реки

Два краснокожих демона, промокших, грязных и покрытых сажей, притаились в высоком кустарнике, не просматриваемом со стороны широкой серой дороги. Один из них сжимал в руке золотой кинжал с кривым лезвием и прислушивался к чему-то, закрыв глаза. Второй пытался нарубить веток с листвой, чтобы сделать укрытие менее заметным. Спасаясь от громыхающей повозки, обладающей невероятной разрушительной силой, им пришлось пересечь каменную реку вплавь. Несколько слабых людей пытались помешать им, но были безжалостно убиты.

— Никого рядом нет, — тихо сказал шаман, опуская руку с кинжалом, стараясь не показывать усталость. — В пределах дневного перехода нет ни вождя, ни шаманов, никого!

— Это очень странное и плохое место, — сказал второй демон, принёсший много веток. — Эти каменные дворцы, полные людей, железные повозки… Надо уходить домой.

— Надо вернуться, — сказал шаман, не обращая внимания на слова самого младшего из своих учеников. — Предупредить остальных.

— Женщины? — встрепенулся тот, бросая ветки на землю.

— Их никто не пустит в разлом без приказа вождя или моего слова, — сказал шаман. Он хотел снова поднять кинжал, но остановился. Эта магия отнимала слишком много сил. И без неё он прекрасно знал, что в пределах дневного перехода нет не только его старших учеников, но и ни одного крупного разлома, ведущего в обратном направлении. Он стиснул рукоять кинжала, затем вернул его на пояс, чтобы не бороться с искушением. — Нужно найти проход, пусть даже крошечный, но ведущий в тёмный мир. Или найти дами, у них на разломы особое чутьё.

— Вряд ли в таком месте живут белоглазые, — сказал ученик шамана и замер, так как недалеко что-то загрохотало.

Демоны прислушались, но грохот исчез так же внезапно, как и появился. Пару минут было необычно тихо, лишь ветер шелестел листвой пышных деревьев.

— Когда стемнеет, нужно будет уходить отсюда, — сказал шаман. — За город. Можно пойти вдоль реки.

— Учитель, — молодой демон хрустнул ветками, усаживаясь на землю, — Вы же говорили, что где-то рядом прячутся мелкие крысы из Ки́на. Они ведь всегда крутятся рядом с белоглазыми.

— Не всегда, — шаман нахмурился, опуская руку на кинжал. — К тому же он не рядом, а довольно далеко отсюда. Я не буду тратить силы, чтобы найти его.

— Я могу попробовать, — решительно сказал молодой демон. — Ведь это лучше, чем просто убегать за город и надеяться, что рядом откроется разлом.

— Подождём ночи, —