Переглянувшись, коллеги осторожно переступили порог спальни, которую только что покинули медики. Встали в дверях. Патрик вскрикнул, увидев окровавленные постели. Желчь подступила к горлу, и мысли снова обратились к Майе, Ноэлю и Антону. Невозможно было остановить поток образов, как и избавиться от того, что он видел сейчас.

Краем глаза Патрик заметил, как Мартин прижимает руку ко рту, и крепко сжал его локоть.

– Я не могу… мне нужно выйти.

Патрик кивнул, и Мартин поспешил прочь. Патрику тоже хотелось уйти. Бежать, покуда несут ноги, пока глаза не перестанут видеть то, что сейчас перед ним. Но было поздно. Картина успела впечататься в сетчатку. Что-то сломалось внутри него, пока он, застыв от ужаса, стоял в дверях.

* * *

В полдень Эрика прибыла в Стокгольм. Тошнота не прекращалась на протяжении всего пути. Эрика остановилась на платформе и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, прежде чем двигаться дальше. Она совершила ошибку, поднявшись на лифте до акведука Клараберг. Запах мочи, плохо замаскированный чистящим средством с запахом ванили, снова вызвал приступ тошноты, и Эрика выбежала из лифта, как только тот остановился на верхнем этаже.

У входа стояли такси. Эрика выбрала машину одной из самых известных компаний, произнесла название отеля и снова взялась за телефон. По-прежнему ничего – ни от Патрика, ни от Луизы. Эрика покачала головой и решила отпустить ситуацию. Позвонила Кристине, справилась, всё ли в порядке. По словам свекрови, все было просто супер. Теперь Кристина с детьми собиралась в супермаркет «Куп», откуда, вероятно, вернется с кучей ненужного хлама. Эрика давно перестала с этим бороться. Приходилось мириться с недостатками Кристины, поскольку другой бабушки у детей не было. Родители Эрики погибли в автокатастрофе еще до рождения мальчиков. Отец Патрика был милый, но не горел желанием участвовать в жизни детей. Так что заменить Кристину было некем.

Такси остановилось, и только тут Эрика сообразила, как близко находится виадук Клараберг от отеля. Разочарование водителя пришлось компенсировать дополнительными чаевыми.

В номере ее приветствовала с большой черно-белой фотографии Грета Гарбо, и Эрика вот уже в который раз поразилась, насколько искусно старый паб был преобразован в отель в стиле ар-деко. Патрик предпочитал более современные интерьеры, с позолотой и большим количеством стекла, но, путешествуя в одиночку, Эрика могла выбирать отель по своему вкусу.

Заселившись в номер, она села на кровать и погрузилась в раздумья, как лучше спланировать недолгое пребывание в Стокгольме. Эрика обещала Кристине вернуться через два дня, поэтому нужно было действовать эффективно и не терять понапрасну время.

Эрика спросила Франка эсэмэской, как продвигается расследование в отношении Лолы, и получила немедленный ответ. У Франка была «зацепка», он предлагал встретиться за чашкой кофе в баре «Хаймаркет» в пять часов. Эрика широко улыбнулась. Машина запущена. Из писательского опыта она знала, что предварительный рапорт о расследовании – лучший старт для новой книги. Там должно быть все, что нужно, – имена, факты, сюжетные нити… Этот этап работы она любила больше всего. Следовать намеченному сюжету тоже приятное занятие, но больше всего Эрику увлекало, как на основе реальных фактов складываются общая картина и образы героев будущей книги.

Она подошла к окну. На площади Хёторгет, у ступеней Концертного зала, кипела торговля. Когда Эрика жила в Стокгольме, она любила ходить на блошиные рынки, но в будние дни и здесь продавались цветы, овощи и разные безделушки.

Она вернулась в постель. Предстояло назначить еще одну встречу. Рольф связан не только с Лолой, но и с клубом «Бланш». И Вивиан намекала, что там имеются свои секреты.

Эрика включила ноутбук и зашла на страницу клуба. Там все дышало таинственностью и элитарностью. Вся информация – намеки для тех, кто понимает. Но, увидев анонс очередного мероприятия, Эрика воспрянула духом. Ей не нужно связываться с издателем, она сама нашла путь в святая святых.

* * *

– Что происходит? Почему так внезапно прервали пресс-конференцию?

Паула вздрогнула, увидев в дверях мужчину лет тридцати с небольшим. Она узнала в нем одного из журналистов, вот только из какой газеты, не могла вспомнить.

– Маркус Реберг, «Афтонбладет».

Паула накрыла газетой бумаги на столе и на всякий случай свернула документ на мониторе.

– Мне нечего вам ответить. Я думала, вас попросили покинуть здание.

Резкий тон его, похоже, не смутил.

– Я был в туалете. Наверное, пропустил.

– Теперь знаете.

Паула смотрела на Маркуса Реберга так сердито, как только могла. Вечерние газеты не входили в число ее любимых, да и настроение было паршивое. Несмотря на ужасные новости о матери, Бертиль велел ей оставаться в отделении, а сам уплыл на Шелерё. Паула в полиции не первый год, как долго еще ее будут держать за «новенькую»? Она велела коллегам оставить Мельберга в покое, но сама… Паула толком не представляла себе, чего хотела сама, но точно не этого.

– Раз уж я здесь, могу задать несколько вопросов?

– Мне нечего вам сказать, – повторила Паула и сама удивилась тому, как раздраженно это прозвучало.

– Это как-то связано с убийством Рольфа Стенкло?

Маркус Реберг оказался на редкость упертым типом. Паула вздохнула. Отвязаться от журналиста – все равно что пытаться стряхнуть прилипший к подошве клочок туалетной бумаги.

– Мне не о чем с вами говорить.

Не обращая внимания на ее протесты, он прошел в кабинет и сел за стол напротив Паулы. Она была близка к тому, чтобы крикнуть Аннику, которая в крайнем случае могла бы выволочь наглеца за ухо. Но Анника – слишком мощное оружие, которое лучше приберечь на самый крайний случай.

– У меня информация, которая может вас заинтересовать. Это касается Рольфа Стенкло и его причастности к клубу «Бланш», – сказал журналист.

– Правда?

Паула изо всех сил старалась не подавать вида, но Маркусу Ребергу определенно удалось привлечь ее внимание.

– Наша газета давно занимается тем, что происходит в «Бланш». Скоро мы наберем достаточно материала для публикации. И у нас есть то, что может иметь значение для вашего расследования.

– То есть вы предлагаете торг? Или из чувства солидарности хотите поделиться важной информацией, имеющей отношение к расследованию убийства?

Маркус Реберг замахал руками:

– Мы оба знаем, что мир не таков.

– Очень может быть, что мы с вами видим его по-разному, – возразила Паула.

– Это не значит, что мы не можем работать вместе.

Паула откинулась на спинку стула. Заманчиво, что и говорить… Клуб «Бланш» – одно из приоритетных направлений в расследовании смерти Рольфа Стенкло, и теперь у полиции появилась возможность срезать дистанцию. С одной стороны, Паула помнила, что