Как я вчера и обещала, сегодня у нас будет проведена контрольная работа. Передайте, пожалуйста, по рядам листочки с заданиями, они будут у всех вас разными, так что списать ни у кого из вас не получится.

А потом контрольная, действительно, началась. Все дружно заскрипели мозгами, пытаясь решить выданные им примеры и задачи, один Благодухов, высунув кончик языка, старался чернилами в своей тетрадке какую-то кривобокую калябалу изобразить.

Минут двадцать такая напряженная творческая идиллия продолжалась, Андрейка успел уже большую часть заданий сделать, когда к ним в класс сильно взволнованный чем-то Трофимыч заглянул.

— Варвара Аполлоновна, там этот, весь из себя важный приехал, а у Людвига Герхардовича уроки только после обеда сегодня начинаются. Не могли бы вы выглянуть, объясниться с ним?

— Ребята сидите тихо, я сейчас вернусь! — С этим напутствием Варвара Аполлоновна вышла из класса.

Сидеть тихо? На контрольной, когда, как назло, половина примеров не решается, а рядом целая куча вроде как знающих одноклассников? Да никак такое не возможно! Сначала почти шепотом, вполголоса, потом погромче, чтобы собеседнику в другом конце класса было лучше слышно условия трудной задачки, а потом и просто, перекрикивая соседа, все начали очень громкие деловые переговоры. А Витька Благодухов поступил еще более кардинально и, как ему казалось, весело: он за привязанную веревочку извлек из мешочка принесенную с собой сегодня в школу дохлую крысу и, раскрутив ее, метнул в первые ряды, метя в мелкого и вечно зашуганного Ваську Трубачева. Попал. Васька, которому вонючая крысиная тушка впечаталась прямо в затылок, с громким воплем ужаса отбросил прилетевший «подарочек» прочь… в сторону парты Семена и Андрейки.

Вообще-то телекинез, полученный от Семенова предка, Андрейка уже неплохо натренировал. С попыток сдвинуть единственный березовый листочек он давно уже перешел на управление полетами медной полушки вокруг печки. Ну, разумеется, в те моменты, когда эти тренировки не могли увидеть его болтушки-сестренки…. Но тут-то вовсе не мелкая медная монетка в него летела! Крыса, принесенная в класс Витькой Благодуховым, при жизни была вполне взрослой и крупной особью, не кошка, конечно, по размеру, но….

Тем удивительнее было для самого мальчишки, когда под действием его телекинетического рефлекторного щелчка эта мерзкая тушка, сменив направление полета едва ли не на противоположное, сбила на парте приятелей Благодухова открытую почти полную чернильницу, забрызгав не только их, рядом сидящих, но и самого Витьку, вповалку хохотавшего от устроенной им проказы за партой, стоявшей одним рядом далее. Разумеется, после этого разрозненные, хоть и громкие крики, звучавшие ранее, сменились, что называется, ором до небес.

И тут в их классе широко распахнулась дверь, и к ним вошел, сопровождаемый пунцовой от волнения Варварой Аполлоновной, тот самый губернский инспектор, устроивший целое представление с уроком художественного мата в день их прошлого чаепития.

— … И что же мы здесь видим? — Нисколько не стесняясь учеников, едким голосом продолжал отчитывать этот неприятный господин их взволнованную наставницу. — Содом и Гоморру! Я непременно отражу данную возмутительнейшую ситуацию, свидетельствующую о вашей вопиющей неспособности руководить детьми, в своем отчете в главное управление.

Еще раз окинув довольным взглядом залитых чернилами ребятишек, чиновник развернулся на каблуке и вышел наружу.

— Вы меня очень подвели, ребята! — Выпалила Варвара Аполлоновна и, не сумев сдержать хлынувших потоком слез, тоже выскочила за дверь.

— Ну, теперь-то уж точно, уроков не будет! — Витька, как был заляпанный чернилами, соскочил из-за своей парты и, с видом победителя, размахивая пестерем со своими учебными принадлежностями, тоже унесся к выходу.

Остальные ребята, громко обсуждая произошедшее, еще некоторое время оставались в классе. Ну, за исключением той парочки Витькиных приятелей, которой досталось чернилами сильнее всего. Но постепенно, видя, что учительница так и не возвращается, один за другим, потянулись к выходу и они.

— Ну, что пойдем и мы? — Обратился к Андрейке Сеня, когда в классе, кроме них оставалось всего один или два человека.

— Ты, Семен, иди, я еще посижу…. — Пробормотал Андрейка, и сам с трудом сдерживая подступающие слезы.

— Ну, как знаешь, пошли, Герасик.

И они ушли, как и все остальные, а Андрейка, решив исправить хоть что-то из произошедшего сегодня в классе, полез в учительский стол. Ну, именно туда же учительница в прошлый раз убрала свечки, потребовавшиеся ей для ритуала очистки неправильно нарисованного рисунка змеи.

Свечки отыскались на должном месте, кусочек мела для рисования ритуального круга и рун маленький чародей взял с полочки возле классной доски. Вскоре первая порция разлитых чернил тоненькой витающей струйкой начала поступать в позабытую ушедшими учениками чернильницу, возвращая залитой чернилами парте первозданную чистоту.

Чернила были разбрызганы по классу достаточно широко, площадь очистительного ритуала, когда он еще мог полноценно срабатывать, была не слишком большой. Неудивительно, что процесс уборки класса затянулся на достаточно продолжительный срок. Последним свидетельством закончившегося безобразия оставалась та самая, злополучная крыса.

— А ты чего тут разлеглась? Вали обратно к своему Благодухову! — В сердцах выпалил Андрейка, глядя прямо на оскаленную крысиную морду.…Внезапно дохлая крыса зашевелилась и, неуверенно перебирая закоченевшими лапками, направилась к выходу из класса. Перед глазами ученика-повелителя темных сил внезапно вспыхнула надпись: Управление нежитью улучшено. Дух +1. И, в заключение всей этой цепочки событий у маленького заклинателя, охваченного внезапным оттоком сил, подогнулись колени.

— Андрюшка? Ты почему остался? — Варвара Аполлоновна застала своего ученика в тот момент, когда тот дожевывал последние остатки принесенного с собой обеда. Ну, никто же не предполагал, что уроки сегодня закончатся так быстро и внезапно, потому какой-никакой обед в узелке у него с собой отыскался, смог утраченные силы подкрепить.

— Я в классе убирался, — признался Андрейка, пытаясь по лицу учительницы определить, что ждет их класс в дальнейшем. Может, расстроенная Варвара Аполлоновна вообще откажется продолжать их учить? Потому, на всякий случай решил извиниться: — Варвара Аполлоновна, извините нас, это все случайно так получилось,…мы не хотели.

— Контрольную все же придется пересдавать, — вздохнула учительница, которой предстояло сегодня вечером во второй раз переписывать на отдельные листочки условия задач и примеров для целого класса.

— А… этот инспектор…. Он вас не уволит? — С замирающим от тревоги сердцем вопросил ученик.

— Руки у него коротки, — улыбнулась учительница, — где они еще найдут такую дурочку, готовую работать у них забесплатно? А наша школа уже учтена в управлении, как действующая. Без меня же, с одним Людвигом Герхардовичем, вместо двухгодичной школы по всем действующим нормативам у них получатся одни только годичные