застолье накануне, и собеседник из меня был аховый.

— Они пришли не за кем-то, а за тобой, — продолжала развивать мысль Оксана. — Почему?

— Ты и сама знаешь ответ, — посмотрел на неё я. — Не правда ли?

Оксана поёжилась от моего взгляда, кутаясь в тонкое пальто.

Юбка учительницы разошлась по шву, обнажая бедро. Колготки изорваны, на коленках ссадины, как и на скуле. На голове воронье гнездо.

— Это был язык демонов? — уточнила она, отворачивая лицо и наблюдая за полуразрушенным городком.

— Да.

— Когда ты его изучил?

— В тысяча пятьсот втором до падения мира, когда демоны впервые вторглись к нам, — ответил я, наблюдая, как Оксана замерла и перестала дышать.

— Каково это было? Не понимать, что происходит.

— Это было лучшее время, пока мы не победили, в тот момент я понимал, кто враг, — немного подумав, ответил я.

— Что ты намерен делать теперь, — неожиданно спросила она, — когда вернулся?

— Защищать то, что мне дорого, как и всегда, — твёрдо сказал я.

— Я никому не расскажу, — взглянув мне в глаза, произнесла Оксана.

— Я знаю, — с благодарностью ответил я.

Встав, попрощался кивком, отправляясь в дом, где принял душ и наконец-то сменил одежду.

На первом этаже собрались все те, кто вчера чудом спасся. Желания разговаривать ни у кого не было. Они ещё не спали, устало смотря перед собой.

— Советую отдохнуть, — высказался я. — У Академии будут выходные, но всё равно, не стоит подвергать организм лишним нагрузкам.

Ответом мне послужили полупустые взгляды. Словно говорил я вовсе не с людьми, а с бездушными стенами. Силы улыбнуться нашла в себе лишь Катя, сперва махнув на прощание рукой, а затем догнав меня.

— Можно с тобой? — спросила на выходе Ваймер.

— Можно, — просто ответил я.

Михаил ждал у входа, желания доставать меч в этот день не было. В этот день я прощался со своим родным братом.

Авто вырулило между сгрудившихся машин с логотипами телевизионных компаний и выехало на тракт.

По радио вещали о небывалом по масштабам разломе. Ведущие утреннего шоу были эмоциональны, они постоянно упоминали императора, будто тот был виновен во всех бедах этого мира.

Попросив Мишу прибавить громкости, я прислушался.

— Сегодня у нас в гостях тот, кто, пожалуй, может дать хоть какой-то вменяемый ответ. В то время, когда администрация нашего императора сохраняет молчание, мы пригласили в студию ректора крупнейшей академии в стране. Стародубцев Никита Владимирович лично расскажет нам о событиях, не побоюсь этих слов — кровавой ночи.

— Добрый день, уважаемые радиоведущие, прибыл, как только смог распределить силы и урегулировать взаимодействие спасателей и правоохранителей, — спокойно поприветствовал и начал беседу ректор.

— Никита Владимирович, — начала женщина. — Я приношу семьям погибших и вам искренние соболезнования, знаю, что многие студенты — часть вашей студенческой семьи. Я говорю о тех ребятах, что получили право на обучение и спонсируются лично пресветлым родом Стародубцевых.

— Спасибо, — сухо ответил Старик.

— Сколько сегодняшней ночью потеряла империя? — сокровенно спросил мужчина ведущий, театрально понижая голос.

— Вы хотели спросить, сколько потерял я, родители этих детей и их друзья? Это не оценивается, — резко изменился голос Старика, но я видел, что он попросту бравировал своим сочувствием.

Он это умеет, поставить на место, играть эмоциями, но мне не надо видеть этого человека, чтобы понимать, что ему сейчас всё равно.

В голове свербела какая-то мысль, я пытался её поймать, но мне слабо удавалось. Сказывалось жесточайшее похмелье, истощение резерва и бессонная ночь.

— Извините, — попросил прощения ведущий. — Так сколько же?

— Потери не так велики, как могли бы быть, мы попали на место разлома первыми, спустя двадцать минут, так как находились за пределами академии, — поделился Старик. — Но убитых было бы гораздо меньше, если бы паладины империи успели вовремя.

— Вы говорите о столичной страже? Что подчиняется напрямую императору и хранит спокойствие в городе? — уточнил ведущий.

— Да, именно о них, — твёрдо ответил Старик. — Ни для кого не секрет, что земли академии не автономны, а в особенности студенческий город. Он под покровительством императора, поэтому мы в любом случае были бы бессильны перед угрозой.

— Мне кажется, сегодня вся империя увидела, что подобные законы архаичны и чреваты неоправданными потерями, — заметил ведущий. — Сколько уже длится этот спор об автономности учащихся в академии? Вторую сотню лет, если я не ошибаюсь.

— Я уже отправил прошение об отделении земель, как и родители почти сорока студентов, погибших этой ночью. Не говоря уже о персонале и разрушенных домах, парализующих наш график занятий.

Слушая речи Старика, я всё больше уверялся в том, что что-то тут не так. Слишком избирательные темы и большой акцент на автономности академии, больше чем на людских потерях.

Они ещё несколько раз затронули тему старых законов, но в основном полезного в выступлении ректора было мало. Только укоры в сторону императора. Ведущим и не надо больше, они получили настоящую сенсацию. Уверен, заголовки завтрашних газет будут пестрить провокационными тезисами.

Вопрос, зачем?

— Миша, разворачивайся, надо заехать в центр городка… — попросил я водителя.

Машина тотчас остановилась и поехала в обратном направлении, плавно развернувшись.

Катя посмотрела на меня, скрывая удивление, но ничего не сказала.

— Где был твой дом? — осматривая пепелище, спросил я у Ваймер.

— Вот тут, — показала она на один из особняков, почти сравнявшийся с землёй.

Вокруг сновали люди императора, я заметил также пару преподавателей, что активно помогали гвардии и спасателям. В воздухе пахло гарью, от бывшего пожарища вверх поднимались робкие струйки дыма.

Катя последовала за мной, я вошёл внутрь дома, осматриваясь по сторонам.

Пол разметало, как и лестницу. Пришлось натурально перелезть через порог. Благо дом был невысоким, но я всё равно подал Кате руку, чтобы та не запнулась.

Ваймер посмотрела по сторонам с грустью. Это всё, что было у неё в жизни и сейчас этого не стало.

— Что ты ищешь? — настороженно спросила она.

— Совпадения, судьбу, карму, это называют по-разному, — отмахнулся я и попросил её замолчать, поднося палец к губам.

Рассматривая погром, я перешёл на астральное зрение, наблюдая за тем, как вокруг роятся духи. Но в магическом плане ничего необычного увидеть не удалось.

Поэтому выйдя из транса, провёл