Шрифт:
Закладка:
Слыша о двух природах, человеческой и Божественной, и о двух сыновьях, о Сыне Божием и Сыне человеческом, ты не подумай только, что речь идет о двух ипостасях или о двух разных сыновьях, но припомни тот образ, который я тебе привел немного раньше, — образ железа и огня. Ведь как железо и огонь, соединившись друг с другом, становятся единой ипостасью, каждый имея при этом совершенно отличную от другого природу, так и мой Христос, будучи по природе единосущным Отцу Богом, соединившись невыразимым и выходящим за пределы всякого объяснения образом с плотью, стал единой с ней ипостасью. Словами невозможно объяснить происшедшее чудо — как две чуждые друг другу и на человеческий взгляд совершенно несоединимые природы стали единой ипостасью, полностью соединившись и при этом сохранив свои собственные свойства, так что слияния и смешения их совершенно никакого не последовало, даже такого, как у железа и огня: железо делается ипостасью огня, а у Христа наоборот — ипостась Сына Божия сделалась ипостасью и плоти.
Итак, поскольку, как сказано, слова «Бог Твой» обращены к воспринятому и относятся к нему, сказав «жезл царства Твоего, Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие», Давид добавляет, как если бы тому за таковую добродетель было дано воздаяние: «...посему помазал Тебя, Бог, Бог Твой елеем радости больше причастников Твоих». Каких причастников? Был обычай, когда избирали священников и царей, изливать им на головы из рога масло помазания; таким образом некогда был помазан и сам божественный пророк Давид (см.: 1 Цар. 16,13) — когда извергся на него забивший ключом елей, а также Саул (см.: 1 Цар. 11,15) — руками Самуила, помазавшего и Давида, а прежде них Аарона помазал в священники его брат пророк Моисей (см.: Лев. 8,12).
Обрати внимание, что Давид сказал не просто «помазал Тебя Бог елеем», но — «елеем радости». Всех прежде Христа помазанных священников и царей помазывали ведь приготовленным маслом, а человека, которого воспринял Сын Божий, помазал Дух Божественным и всесвятым елеем радости. Он ведь всесвятую Христову плоть и помазал, и освятил ее, вознесшуюся. Тем отчасти давалась благодать Духа, а по чину Мелхиседекову Царю и Священнику Христу все дарования, все дары были даны, сама полнота Божества вселилась (см.: Кол. 1,19) в Его тело. Этого ни о ком из всех когда бы то ни было живших людей невозможно сказать, за исключением человека, сверхъестественным, недоступным для всех ангелов и людей образом появившегося от Пресвятой Приснодевы Марии.
СЛОВО ПЯТОЕ
Ксен: Извини, царь, если тебе еще что-нибудь хочется привлечь и добавить к уже сказанному: я вторгнусь в твою речь, вновь чувствуя желание спросить о том, что мне трудно постичь. Ибо некоторая необходимость настоятельно меня на это толкает.
Император: Говори, не сомневаясь, что хочешь. Не в первый ведь раз, ты знаешь, я тебе это предлагаю: еще где-то в начале беседы тебе была дана полная свобода говорить о Христе все, что хочешь, даже самое непозволительное. Ведь об огне если кто-нибудь возьмется доказывать, что он тяжел, холоден и делим, то это будет свидетельствовать лишь о неразумии и несерьезности говорящего.
Ксен: Ты, царь, знаешь, что незадолго до этого у меня возникло сильное желание послушать разъяснения относительно Троицы, и ты охотно пообещал это мне разъяснить. Обещанное и ныне за тобой, однако же из того, что ты уже сказал и говоришь, ясно следует, что ты представляешь Дух Богом. Хоть ты и не назвал его прямо Богом, но из твоих слов вытекает именно это. Что же еще можно подумать, слыша, что никакая человеческая природа не может вместить всю благодать, все дары Святого Духа, но только родившийся от Девы Марии странный сверхъестественный человек, как не то, что и Дух является Богом; и получается, что речь идет о трех богах, а ведь Моисей с обнаженной головой взывал: «Слушай, Израиль: Господь Бог твой Господь един есть» (Втор. 6,4). Вместо того, чтобы поклоняться Одному, вы, как ты сам показываешь, поклоняетесь уже трем богам, а тех, кто думает иначе, чем вы, вы называете нечестивцами и безбожниками.
Император: Я еще помню, Ксен, что обещал, и не забываю. Но мне кажется, что лучше было бы сначала окончить рассмотрение занимающего нас псалма и лишь потом коснуться этой темы. Итак, вернемся туда.
Что пророк имел в виду, говоря: «Боже, суд Твой дай царю» (Пс. 71, 1), хорошо, мне кажется, рассмотрено нами в предыдущем слове. Следом пророк добавляет: «И правду Твою сыну царя» (Пс. 71,1). Давид сказал это о себе или о своем сыне Соломоне? Нет, конечно: ни к нему, ни к Соломону сказанное не подходит, но все ясно указывает на Христа, ибо Он — Сын истинного, настоящего Царя. Это же следует из слов того же Давида во втором псалме, который у евреев истолкован неправильно, потому что он явно обращен ко Христу как бы от лица человека, воспринятого единородным Сыном и Словом Божиим: «Я же поставлен царем от Него», т. е. от Бога, «над Сионом, горою святою Его», т. е. над Иудеей и Церковью (ибо Сионом и она называется), «чтобы возвещать», т. е. проповедовать, «повеление Господне» (Пс. 2,6-7), т. е. Божественное учение. Далее пророк говорит: «Господь сказал мне: ты сын Мой, Я ныне родил тебя. Проси у Меня, и Я дам тебе народы, твое наследие, и владение твое, концы земли» (Пс. 2, 7-8). Кто, будучи в здравом уме, скажет, что хоть что-то из этого приложимо к Соломону? Когда он был господином вселенной и владел ее концами? Все хорошо знают, что он господствовал над одним народом и малой частью вселенной. Христос же был и есть начало всей вселенной, и имя Его, как всем известно, дошло до концов земли.
Но вновь обратим нашу речь, если ты не возражаешь, к прежнему псалму: «Судить народ Твой по справедливости и нищих Твоих в суде» (Пс. 71,2), т. е. рассудить между верующими в Тебя и
