Шрифт:
Закладка:
А дальше, джак обнюхал своего гостя, сделав особый акцент на куриных ножках.
— Хочешь? — с натянутой улыбкой спросил Леон.
Дракон в ту же секунду широко открыл пасть и у допеля снова душа ушла в пятки, от чего он поспешил задобрить дракона ещё одной куриной ножкой, на этот раз закинув её прямо в глотку Азгорату, но тот, казалось бы, ничего не почувствовал. Оно и не удивительно, что для него одна ножка, если на его громадный язык помещается сотня таких? Только тогда самозванец понял, насколько его еда выглядит жалкой по меркам этого существа.
— Слушай, я что-то мало с собой взял сегодня, ты ведь хочешь ещё, верно?
Азгорат захлопнул пасть и щенячьим взглядом уставился на самозванца
Леон Кортез выдохнул. Самым опасным моментом было то обнюхивание, ведь доппельгангеры могли имитировать внешность, но не запах. И хоть порой животных это настораживало, но знакомая внешность хозяина наряду с его голосом, делали своё дело.
Ещё одна победа. Всё-таки у него получилось расположить к себе глупое животное.
— Пошли, пошли.
Леон указал дракону на выход из пещеры и даже сам решился пойти вперёд, продолжая зазывать за собой следом Азгората.
— Давай же, иди за мной, — махнул рукой допель, — обещаю, я очень вкусно тебя накормлю!
Только после этого дракон сдвинулся с места и направился за хозяином.
После того как они покинули пещеру, Леону оставался только последний пункт в его списке, а именно — доставить дракона туда, куда нужно, а уж там с ним разберутся. Он достал из кармана свой коммуникатор, построил маршрут и, поняв в какую сторону ему нужно лететь, сам себе кивнул и обратился к дракону:
— Так, а теперь давай-ка полетаем!
Азгорат распахнул крылья и издал громкий, но довольный рык.
— Да, малыш, да! Полетаем, а потом я накормлю себя всем, чем ты только захочешь!
За всем этим действом наблюдали другие курсанты. Для всех них это был очередной полёт на драконе, и никто даже не подозревал, чем всё обернётся.
По меркам практически любого корабля от Академии до осколка Льюиса лететь всего ничего. Что такое пару тысяч миль для посудин, которые развивают гиперзвуковую скорость уже на старте. Но джак был для доппеля тёмной лошадкой, как быстро способны двигаться эти твари он не знал, а в тех материалах которые ему смогли предоставить в рамках подготовки к миссии информация очень сильно различалась. Разброс был от сотен миль в час до десятков тысяч.
И так как Леон считал себя человеком очень практичным он предпочёл планировать возвращение к Льюису учитывая худший вариант, при котором в седле джака ему придётся провести часов десять.
Хорошо хоть бывший хозяин этого монстра был человеком очень не бедным, жалко только, что его деньги пока недоступны, они стали бы очень приятным бонусом к вознаграждению, и вместо куцого седла, как на том-же грифоне, на спине джака красовалась самая настоящая кабина.
Открытая, правда, зато с системой подачи кислорода в лётный комбинезон, удобным креслом с подогревом и массажем и даже с мини-холодильником, который Леон забил сэндвичами и водой.
В общем, лети куда хочешь со всем комфортом.
И Леон решил не лететь сломя голову к Льюису, а сделать промежуточную остановку на необитаемом осколке, который очень удачно располагался точно посередине его маршрута.
Джак доппеля удивил, летать эта тварь умела очень и очень быстро. И, судя по всему, крылья ему были нужны только для полётов в атмосфере осколков. А, когда они покинули эту самую атмосферу, то джак сразу же сложил крылья превратился в устремленную в цель стрелу.
Притом от кончика морды до хвоста тело монстра было окутано переливающейся всеми оттенками красного плазмой. Со стороны это должно было смотреться очень эффектно.
Леон в эту минуту даже пожалел что ему скоро придётся расстаться с такой замечательной живой игрушкой.
«Было бы неплохо оставить его себе» — подумал он, — 'Но заказ есть заказ, да и стоит эта тварь столько, что можно будет уже прекратить заниматься всякими темными делишками, купить себе наконец гостиницу с небольшим борделем и жить в своё удовольствие.
Скорость, с которой летел джак, была такая, что доппель подумал было не делать паузу и сразу лететь к Льюису, но джак внезапно сам спикировал на осколок. Если бы не система безопастности, то он точно бы вылетел из седла.
«Вот ведь скотина» — злобно подумал Леон, когда лапы Азгората коснулись поверхности осколка, — «видать и правда хочет жрать. ладно, так уж и быть».
Доппель отстегнулся, выбрался из седла, лихо сбежал вниз по любезно подставленному Азгоратом крылу. А потом…
— Леон, можешь уже не притворяться и принимать свой истинный облик. Мне интересно, как выглядит мой сегодняшний ужин.
Громовой голос звучащий словно отовсюду впечатлил допеля так, что он перестал чувствовать ноги. Его буквально парализовало от страха.
— Что? Страшно? Знаю что страшно. Не ты первый кто так реагирует на мой голос. Давай, давай, оборачивайся. А не то я тебя не просто сожру, а сначала поотрываю ручки-ножки, а только потом сожру.
— Тттыыы, мммаллыыш, ттты ччего, — жалобно засипел Леон, джак его прервал.
— Что ты там пищишь, Леон? Говори как мужчина. Ну!
Чтобы немного вдохновить доппеля джак дыхнул на него огнем. Азгорат умел дозировать свою силу, так что сейчас Леон отделался только сожжёнными бровями, не больше.
В животе у доппеля предательски заурчало, и джак это услышал.
— Даже не думай еще и обделаться, я не люблю мясо с душком.
— Ммаллыш, ты чего? — наконец, нашёлся доппель, — это же я, Влад. Твой хозяин.
— Нет, ты самый настоящий идиот. Не зря у тебя был такой провал даже в неспециальных предметах, с которыми настоящий Влад, справлялся лучше всех на курсе. Ты не Владислав О’Нил, ты Леон Кортез, тридцатичетырехлетний доппель, которого твой наниматель Льюис де Пейн послал в Академию, чтобы ты доставил ему меня, единственного во всём содружестве джака, который формально принадлежит человеку.
— Отттккудда ты этто знаешь?
— Монстр, — ехидно ответил его словами Азгорат, — умеет читать мысли. Так что ты был обречен едва только я тебя первый раз увидел. Ладно, надоел ты мне. Время обедать, прощай Леон.
— Подожди, подожди. Мы можем договориться! Что тебе нужно?
— От тебя? Ничего. Я и так знаю где Влад. И твой наниматель не помешает мне его выручить. Я сожгу там всё, заберу Влада и Льюиса еще с собой прихвачу.
— И твоего хозяина обвинят в нападении на законопослушного гражданина. Слово О’Нила будет против слова Льюиса. И поверят совсем не ребёнку.
— Ну допустим. Что ты предлагаешь?
Леон на минутку задумался а потом заговорил в отчаянной попытке сохранить свою жизнь.
— Смотри, — дрожащими руками он достал из кармана скафандра коммуникатор, — здесь есть видео камера. Я запишу признание. С моим превращением. Я всё расскажу, а ты меня отпустишь. Коммуникатор я положу в кабину у тебя на спине.
— Ну хорошо, — тут же согласился Азгорат, — уговорил. Только без глупостей. Я умею читать мысли и пойму, если ты захочешь схитрить.
— Да, да. Я всё сделаю.
— Тогда начинай…
Через двадцать минут, говорил Леон долго, он положил коммуникатор в кабину и обратился к Азгорату.
— Я всё сделал. Могу я идти.
— Нет конечно. Я тебя всё равно сожру.
— Но у нас же был уговор! — закричал Леон.
— Не повезло тебе, — равнодушно отозвался Азгорат. — Договорись ты с Владом, он был благородно сдержал слово, ну а меня не волнуют человеческие условности. Да и вообще, какие могут быть уговоры с едой?
Чудовищные челюсти клацнули один раз и всё. Был доппель Леон и нет доппеля Леона.
— Маловато будет, — обращаясь в пустоту отрыгнул Азгорат, — ну ладно, продолжу у Льюиса.
Не успел я даже толком задуматься о том, как открыть заблокированную дверь или найти другой выход, как потолок надо мной начал плавиться, а потом и вовсе обвалился так, что пришлось отпрыгнуть подальше, но всё равно едва не попал под раскалённые обломки.
Азгорат, а это, конечно, был именно он, ухмылялся во всю свою клыкастую пасть, заглянул внутрь здания.
— Только не говори, что ты уже всех своих тюремщиков завалил.
