А не основать ли мне музей современного искусства? — выдохнул я табачный дым из легких.

Нет, не из любви к искусству, тем более современному, вернее, к тому убожеству, что в мое время называли современным искусством, а чисто для уменьшения налогооблагаемой базы.

Как раз приближался самый нелюбимый для любого американца момент, особенно для состоятельного — выплата налогов любимому государству.

Левых доходов, которые могут раскопать у меня нет, я недавно подсуетился и на все получил вполне легальные документы. Вот только меня отчаянно душила жаба. Ну не хотел я делиться, вот хоть убей, да еще со своими врагами.

А как уменьшить сумму, которую я должен буду отстегнуть американскому правительству? Ответ есть — мне нужно заняться благотворительностью. Здесь же классная система: потратил доллар на благотворительность и на этот доллар тебе скидка от налоговой. Вот мне и нужно активно эти самые доллары тратить. Фиктивно, разумеется. Схема же элементарная и хорошо в моём времени известная. Заказываешь очередному непризнанному гению картину, по бумагам она будет стоить, допустим сто тысяч, а на самом деле ты платишь тысячу. И вуаля, вот тебе и сто тысяч экономии.

Только нужен еще и прикормленный искусствовед, который подмахнет нужные бумаги, но, думаю, это проблемой не станет. Искусствоведы тоже люди и никакие соблазны им не чужды.

Так что решено — быть тебе, Фрэнк, не только промышленником и биржевым спекулянтом, но и покровителем современного искусства!

* * *

31-е декабря 1954 года. Москва. Площадь Дзержинского, д. 2.

Начальник Второго Главного управления КГБ при Совете Министров СССР Федотов вот уже несколько минут с ожесточением распекал своих подчиненных.

— Это не выводы, это не аналитика — это профанация!

Полковники с покрасневшими от переполняющих их эмоций лицами, словно юные лейтенанты, стояли перед патроном навытяжку и не смели вставить слово в поток красноречия генерал-лейтенанта.

— С чего вы взяли что этот «Дядюшка Ванг» — предсказатель?! Лишь из-за того, что он угадал победу нашей сборной в хоккее? Тоже мне невидаль! Да таких предсказаний каждый может пачками выдавать! А последнее его послание, — в этом месте Федотов сплюнул, вспомнив его странный перевод «Морской Волк выходит на охоту, берегите ваших щук и Юлия Цезаря», который сперва все восприняли как бред сумасшедшего, но уже позже, когда отгадали все аллегории, стало не до смеха. — Это вообще не предсказание! Об американской атомной подводной лодке нам уже давно известно. Это очень изощренная провокация! Этот «дядюшка Ванг» хочет нас убедить в том, что Nsutilus начнет топить наши военные корабли. И как вы думаете зачем он это делает? Да чтобы мы нанесли превентивный удар! Он хочет стравить наши страны! Этот «дядюшка Ванг» или проект тех, кто заинтересован в войне с нами внутри США (ястребов) или кого-то из Европы.

— Итальянцы? — все же отважился вклиниться в рассуждения начальника его заместитель, полковник Шубняков. — Ведь «Новоросийск», бывший «Юлий Цезарь» — это как раз итальянский корабль, да и последнее послание пришло из Италии.

— Может и итальянцы, у кого-то из недобитков реваншистские идея в одном месте заиграли, вот и задумали провести диверсию, а вину свалить на Штаты, тем самым втравив нас в третью мировую войну.

— Но тогда почему нам о ней сообщили до самой диверсии, когда мы можем принять меры и она станет невозможной, а не после, когда уже ничего исправить будет невозможно? — недоуменно спросил Грибанов, второй из полковников.

— А вот ответ на этот вопрос и должен содержаться в аналитической записке, а также версии о тех, кто против нас играет, а не сказки о предсказателе! — генерал ткнул пальцами в лежащий перед ним документ. — И ведь что удумал поскудник, — вновь перешел генерал на личность «дядюшки Ванга», — нет, чтобы по-людски все написать, так он пишет какую-то дичь про медведей, щук и Юлия Цезаря! Еще корявые иероглифы нам рисует! Да, он издевается над нами!

— Товарищ генерал, эксперты говорят, что такими странными посланиями «предсказатель» привлекает к себе внимание, — сослался Шубняков на всю ту же аналитическую записку, что вызвала такое неприятие у Федотова.

— Пересмешник он, а не предсказатель, — заключил генерал-лейтенант и этот псевдоним отныне фигурировал во всех документах по «дядюшке Вангу».

Глава 12

Помимо сувениров и подарочной корзины для соседки я привез из Европы еще и пиво: упаковку бельгийского Ламбика и целых два вида Кельша. Мне хотелось познакомить сотрудников моей пивоварни с тем что варят на другой стороне Атлантики. Притом не в Англии, британские сорта как раз были в Штатах достаточно известны, хотя и не сказать, что популярны. Еще бы чешского пива сюда привести, но продукция социалистической Чехословакии мне не попалась ни в Италии, ни в Швейцарии, ни в Лихтенштейне.

Загрузив ящики с пивом в багажник Понтиака, Корвет был для этого немного тесноват, я выехал на Хайлэнд Авеню, где располагались синагоги, мне даже показалось, что я увидел Шапиро с Циперовичем, возле углового здания, которое делили местная радиостанция и газета я свернул налево, проехал мимо магазина Билли и вскоре уже парковался на стоянке пивоваренного завода со стороны бара.

Народу внутри было битком набито, что меня, как владельца, порадовало. А вот и причина. Она стоит на сцене и просто жжёт.

… — режь на хрен! — ну эту шутку Ленни я уже слышал во Флориде.

— Выпивку хорошо заказывают или люди пришли только для того, чтобы послушать Брюса? — стараясь перекричать смех в зале, спросил я бармена, двухметрового детину с копной рыжих волос и чертами лица, явно выдающими в нём ирландца.

— Все взаимосвязано, мистер Уилсон, — тоном знатока поведал мне Майк. — Как только у нас выступает этот парень, от посетителей не протолкнуться и всем им нужно выпить.

— Не буянят? — Мне совершенно не улыбалось иметь какие-то проблемы с полицией, тем более, когда ее шеф смотрит на меня волком. Кстати, вот еще одна пока неразгаданная мною загадка.

— У меня не забалуешь, — ирландец кровожадно ухмыльнулся, оголив крепкие зубы. — Мои маленькие друзья всегда со мной. — Он достал из-под барной стойки бейсбольную биту, а чуть помедлив, и дробовик.

— Отлично, — оценил я его вооружение. Вкупе с его грозным видом и кулаками размером с детскую голову этого было вполне достаточно чтобы остужать горячие головы, перебравшие со спиртным. — Налей-ка мне виски, Майк.

Бармен с той же грациозностью, с которой до этого вертел в руке громоздкую биту, управился с бутылкой и поставил передо мной шот виски с ближайшей вискокурни. Для лучшей выручки мне пришлось помимо пива подавать в баре и крепкие напитки.