class="p1">В подтверждение сказанному, я сжимаю его руку с такой силой, что у него кости трещат. И, хотя он сам оказывается обладателем довольно крепкой хватки, я заставляю его поморщиться.

— А я-то всё никак понять не мог, — отвечает он, не меняя радостного выражения лица, — почему такого салагу с бабками послали. А ты вон что, молодой, но дерзкий, крутой чувак, да?

— Поверь, ты не хочешь этого знать.

Мы расцепляем руки и он смеётся.

— А ты симпатичный паренёк, — говорит этот Артурс. — Но только даже ты должен понимать, что в чужой монастырь со своим уставом ходить не надо. В общем так. Хочешь получить назад свою девушку, принеси мне сто тысяч рублей.

— А чё не долларов? — спрашиваю я.

— Ты напрасно тут пытаешься что-то из себя строить, — хмыкает он. — Всё гораздо серьёзнее, чем тебе кажется. Её просто убьют, если денег не будет.

— Так легко? Убьют и всё?

— Да, — подтверждает он с улыбкой, уже не добродушной, а довольно зловещей.

— Но если так просто, значит уже могли убить. Я должен с ней поговорить.

— Нет, — качает он головой.

— До свидания, — я поднимаюсь и иду в сторону выхода.

Иду уверенно, но не очень быстро. Надо дать ему возможность оценить ситуацию и принять решение. Подхожу к дверям. По моим расчётам он уже должен просить меня вернуться. Ёлки. Неужели перегнул палку? А если он так и не побежит за мной? Что если они действительно уже её грохнули? Нет, бабки-то нужны. Если это вообще всё из-за денег…

— Егор! — всё-таки догоняет он меня уже у самого лифта.

Психолог хренов, думал переиграть меня? Дитя неразумное. Хипарь сраный. Вообще, на блатного он не похож, скорее, на гэбэшника. А это плохо. Очень плохо, потому что непонятно, что им надо. Чего они хотят? Вообще концы с концами не сходятся. Если бы блатные, можно было бы ещё что-то предположить, а так…

— Да, Артурс, — поворачиваюсь я к нему.

— Погоди. Думаю, нам всё же стоит закончить разговор.

— Хорошо, — легко соглашаюсь я. — Но моё требование нельзя отменить. Возможно, ты не сталкивался с похищениями. Я, к сожалению, сталкивался. Мне нужно однозначное, не допускающее интерпретаций, подтверждение, что женщина жива и с ней всё в порядке.

— Я подумаю, как это можно… давай в сторонку отойдём. Подумаю, как это можно организовать.

Мы отходим от лифтов, где появляется много народу.

— Артурс, я очень хорошо запомнил тебя и смогу составить идеальный фоторобот. Поверь, в твоих интересах, чтобы мы закончили наше дело как можно скорее и к обоюдному удовлетворению. Ста тысяч у меня нет. Я могу дать только тридцать. Но только после того, как удостоверюсь, что с женщиной всё в порядке. Можно позвонить из фойе, там телефон-автомат и всё решить сразу, не откладывая в долгий ящик.

— Давай так. Я признаю резонность твоих требований и готов попытаться их выполнить. Это твоё твёрдое условие?

— Да.

— А моё твёрдое условие сумма. Найди. Вон ты какой крутой. Ты сможешь. Пусть из дома пришлют.

— Пришлют? Издеваешься что ли? Переводом?

— Мне всё равно. Займи у кого-то. Твоё дело. Сам слетай и привези.

— А она у вас тут неделю будет сидеть?

— Это от тебя зависит. Прояви себя. Стой здесь, я попробую позвонить.

Он спускается на первый этаж в фойе. На небольшом расстоянии за ним идёт парень, который пытался отрезать палец тому бугаю, что вскрыл сейф. Хорошо работают ребята. Ещё бы подсмотрели номер телефона, цены бы им не было.

Через несколько минут он подходит ко мне.

— Да, я договорился. Пойдём.

— Куда? — уточняю я.

— Позвоним из автомата, но не отсюда. На Кирова есть автоматы, где всегда люди толкутся. Оттуда и сделаем звонок.

Я иду за ним. В двух минутах от гостиницы действительно расположены жёлтые будки таксофонов.

— Почему не из отеля? — спрашиваю я.

— Так безопаснее. Отвернись.

Я отворачиваюсь. Он набирает номер а потом говорит по-латышски.

— Егор, — окликает он меня, — говори.

— Алло, Ира!

— Егор! — выдыхает она. Бедная. В том, как она произносит моё имя, я чувствую весь ужас того, что на неё обрушилось.

— Ира, слушай внимательно! Ничего не бойся. Я за тобой скоро приду и заберу. Всё будет хорошо. Слышишь? Ответь мне. Ты в порядке? Тебя били?

— Нет! — испуганно отвечает она.

— К тебе применяли насилие?

— Нет.

— Запугивали?

— Да.

— Суки. Ничего не бойся. Это психологическое воздействие. Скоро всё кончится. Думай только об этом. Где тебя держат?

— В комнате.

— У тебя есть вода, еда?

— Да… Когда ты придёшь? Что это вообще за херня?!

— Тише-тише, милая, всё будет хорошо. Всё будет хорошо, Ириш. Не думай ни о чём. Просто постарайся поспать.

— Хватит! — раздаётся мужской голос на том конце провода и в трубке раздаются короткие гудки.

Я вешаю трубку.

— Когда? — спрашиваю я у ковбоя.

— Что? — удивляется он.

— Когда обмен? — хмуро отвечаю я.

— Когда будут деньги, тогда и обмен.

Деньги есть. Пятьдесят настоящих тысяч и ещё пять кукол по десятке. Но, как все хорошо знают, заложники редко остаются в живых после выплаты выкупа. В этом конкретном случае, конечно, вряд ли мы имеем дело с профессиональными похитителями, но кто знает, что у них на уме.

Так что деньги есть, да, но нужно подготовить операцию. Захочет ли в этом участвовать Маркусс? Зачем это ему? Дружба и бизнес с Большаком — это хорошо, это дорогого стоит, но станет ли он рисковать своими людьми?

— Деньги будут рано утром, — говорю я.

— Тридцать тысяч? — недоверчиво спрашивает он.

— Нет, все сто. Деньги у меня есть. Их подвезут к утру.

— Отлично. Вот видишь, не зря я в тебя верил. Тогда я позвоню в пять утра и скажу, что делать дальше.

На этом мы расстаёмся. Я возвращаюсь в отель, а Артурс сворачивает за угол. Я думаю, что он идёт за машиной и долго стою, чтобы запомнить номера. Но он мимо меня не проезжает, собака, и мне ничего не остаётся, как вернуться в гостиницу.

Следом за мной заходит тот парняга с ножницами. Молодец, толковый малый.

— Они ждут в