Шрифт:
Закладка:
Царевичев снова смотрит на меня и никак не комментирует услышанное. У него вообще в последнее время участились эти нечитаемые долгие взгляды. И поди пойми, что за ними скрывается — коварные планы на мое тело или простое человеческое сочувствие.
Пауза затягивается, и я тороплюсь спросить:
— А вам что нравится?
— Мне?.. — отвечая, Царевичев достает из кармана телефон и быстро печатает там кому-то сообщение. — Пожалуй, я предпочитаю инди-рок. Но вообще мне уже давно все равно. Я стал равнодушен к музыке. Слишком много дел.
Когда наступает время возвращаться домой, на парковке возле темно-синего внедорожника нас встречают охранники Царевичева в полном составе. К моему удивлению, он отправляет с ними детей домой без нас.
— У меня есть сюрприз для тебя, — улыбается мне, когда мы остаемся одни.
— Ещё один? — я настороженно смотрю, как босс открывает передо мной дверцу внедорожника. Невольно жду какого-то подвоха, непременно связанного с домогательствами.
— Да. Я тут немного поднапряг партнёра… Морозова не забыла? Он шоу-бизнесом занимается в том числе. Это одно из наших направлений в Сэвэн.
— Не забыла.
— Он мне билеты на живой концерт фолк-рока организовал. Поехали?
Неожиданное предложение вызывает у меня очередной ступор. Этот Царевичев с ума меня сведёт эмоциональными качелями!
Сомнения не отпускают. Молчу, исподлобья разглядывая щедрого на сюрпризы босса.
— Ну что ты такие большие глаза делаешь? Не хмурься, моя строгая Золушка, — Царевичев прикладывает руку к груди и шутливо кланяется мне: — Обещаю вести себя прилично.
Девочки, приглашаю вас в свою новую параллельную историю про второго босса корпорации Сэвэн. Ее можно читать отдельно. Надеюсь, вам она тоже понравится.
Как и обещала, героиня в ней названа по имени читательницы, которая угадала название книги «Босс для Гадкогоутёнка» в комментариях моей группы Книжная Жизнь | Алёна Амурская.
Благодарна вам за любую поддержку — звёздочками и вашим вниманием ☺️
Рок-клуб «СуРок» переполнен, как бочка с селедками. Так мне кажется, потому что перед входом очередь длиной в километр, как минимум.
— Здесь всегда такой ажиотаж? — спрашиваю я у Царевичева.
Тот насмешливо приподнимает брови и мельком осматривает многолюдную, гудящую от голосов площадку перед клубом.
— Ну что ты, Катя, это ещё цветочки. Настоящим ажиотажем и не пахнет. Ты просто не видела, что здесь творится во время живых концертов поп-звезд. У них фанатов намного больше.
— Какой кошмар, — ужасаюсь я, глядя на людское месиво тел, заполонивших весь парадный вход. — А внутрь вообще реально попасть живым через эту мясорубку?
— Реально, — усмехается босс, — если у тебя есть нужные связи.
Он быстро набирает чей-то номер, бросает в трубку короткое «Я на месте!» и слушает, что говорит ему собеседник.
Я топчусь на месте, поглядывая на толпу, и вдруг вижу знакомую фигурку Людки. Она активно жестикулирует, что-то втолковывая администратору на входе, но в ответ получает только пожатие плеч и равнодушный игнор. Рядом с ней пасется какая-то девица. Вероятно, приятельница по тусовкам.
— Я отойду ненадолго? — спрашиваю у босса. Тот, не отрываясь от телефона, кивает.
Уже подходя к подруге, слышу, как она громко возмущается:
— Да что же это за такое! У нас билеты есть, между прочим! Мы купили их через распространителей и…
— Девушка, билеты фальшивые, — перебивает ее администратор. — Все претензии к тем, у кого их приобрели. Не задерживайте очередь, иначе я охрану позову.
— Да, вали отсюда, фальшивка! — торопит ее какой-то нетерпеливый грубиян в красной футболке с принтом известной рок-группы на всю грудь. — Лохушкам вход воспрещён!
— Сам вали, урод! — мгновенно заводится Людка.
— Чё ты сказала?!
Дело плохо. Чужое хамство она никому не спускает, и вот-вот разгорится скандал с крайне неприятными для нее последствиями.
— Люд! — зову я.
Она удивлённо оборачивается, и брови ее ползут вверх.
— Катька, ты..? Кажется, я сплю. Ну-ка, ущипни меня. Ты же никогда не ходила на тусовки!
— Ну… так получилось. Некогда было.
— Хм, а сейчас, значит, время появилось… Кстати, это Наташка, — кивает она на спутницу, и та растягивает рот в дежурной улыбке. — Мы часто вместе тусим. Ты одна тут?
— Нет, я с Артёмом… — я запинаюсь и быстро добавляю: — С Артёмом Александровичем.
— С Царевичевым? — ахает Людка. — Ну ты даёшь! Теперь наш босс и по клубам тебя развлекает? Да ты ведьма! Признавайся, каким зельем его напоила, что он стал таким ручным..?
— Эй, курицы! — снова орет грубиян, обозвавший Людку лохушкой. — Валите кудахтать в другое место!
— Сам ты… петух! — огрызается подруга.
— Люд, пойдем в самом деле, — вмешиваюсь я, пока скандал не начал разгораться по новой. — Я попрошу Артёма Александровича, может, и вас пропустят. У него тут знакомые какие-то есть.
— Да какие у вашей куд-кудах-компашки могут быть знакомые? — ржёт грубиян. — Наверное, такие же лохи! Все билеты тю-тю, давно распроданы, дуры!
Людка багровеет и набирает воздуха полную грудь, чтобы обматерить его… но, к счастью, этот скандальный порыв гасит спокойный голос моего босса:
— Катя, ты идешь? Нас ждут.
Администратор, Людка с Наташей, нетерпеливый грубиян и все ближайшие соседи из очереди, которые с базарным любопытством слушали перепалку, дружно оборачиваются.
Царевичев стоит перед нами в небрежной позе, сунув руку в карман брюк. На запястье другой руки, держащей телефон, поблескивают запонки. У него будничный и снисходительный вид человека, на лбу которого буквально написано: мое время — ценность, которую вам надо ещё заслужить.
— Да, Артём, — нерешительно говорю я, стесняясь всеобщего внимания. — А можно, Люда с подругой зайдут с нами?
Глаза его вспыхивают теплом. Ой… да я же второй раз назвала его по имени… сама…
— Конечно, — отвечает он и даже не смотрит, на кого я показываю. — Для тебя я проведу внутрь хоть всю эту толпу.
После его слов наступает всеобщее молчание. Во всяком случае все, кто стоит поблизости, замерли и со жгучим интересом уставились на меня.
Ага, пытаются понять, что во мне такого особенного, если мужчина уровня Царевичева делает подобное заявление. Да ещё и при толпе, непосредственно заинтересованной в вопросе проникновения в клуб.
Людка отмирает первой.
— Спасибо, Артём Александрович! Вы настоящий мужчина, — она косится в сторону грубияна, — не то, что некоторые.
