Алек посмотрел на часы и поморщился. Его глаза были словно засыпаны песком, и он никак не мог сосредоточиться на том, что говорит его советник.

Срочный вопрос, вернувший их во дворец после всего лишь одной ночи, вполне мог подождать еще день, или даже два-три. Дворцовые чиновники всегда пребывали в состоянии стресса во время его отсутствия и использовали самый незначительный повод, чтобы его вернуть. Это раздражало безмерно. Почему он не может провести целый день, занимаясь любовью со своей женой? Но сейчас он усилием воли перестал думать об этом. Теперь его больше волновало, что он хотел сделать.

Вопрос с иностранными дипломатами решила Хестер — она сделала ему несколько предложений, которые он тут же с радостью переадресовал своим советникам. Она умна, старательна и чертовски хорошо умеет решать проблемы. Чувствуя себя закоренелым эгоистом, он все время держал ее при себе на всех запланированных и незапланированных встречах, пока не заметил, что она сильно побледнела, и вспомнил, что она тоже очень устала. Он отправил ее в направлении ее апартаментов и продолжал решать важные (и не очень) вопросы до самого вечера. Когда он наконец вернулся, Хестер уже крепко спала, и у него хватило совести не будить ее.

Теперь, когда он вернулся в страну, не было никакого спасения от обязанностей, вопросов, решений, которых от него требовали, казалось, все, кому не лень. Он провел совещание с придворными. Оно отвлекло от мыслей о ней. Он сосредоточился на текущих делах и отодвинул подальше чувство непреходящей тоски.

Но у него было ощущение, что огромный булыжник медленно, но верно накатывает на него, с каждой прошедшей секундой придавливая его к земле. Беседы, которые он вел с Хестер у конюшен Трискари, на него произвели слишком большое впечатление, возродив элементы прошлого, которые он считал похороненными. Он о них много лет не думал. И теперь, мысленно возвращался к тому дню.

Он многое забыл. А теперь вспомнил? Это неприятно. Более того, это больно. Поэтому лучше всего заниматься бесконечными встречами, концентрироваться на дебатах и решениях. И еще думать о глупых мелких деталях, которые, по большому счету, не имеют никакого значения.

Только мысленно он все равно постоянно возвращался к Хестер, к интимным моментам на термальных источниках. Ее ничем не скованная невероятная реакция была сущим восторгом. Он прижимал ее к себе, не желая, чтобы она уходила. Он не желал, чтобы между ними опять возникли барьеры.

Он замер, внезапно осознав, что их вообще ничто не разделяло. Он не использовал контрацепцию. В тот совершенно свободный момент на лоне дикой природы он не смог остановиться и подумать о чем-то другом. Он жаждал одного — только быть к ней ближе. Все годы, во всех отношениях, в которые вступал, он ни разу не забыл о контрацепции. Он никогда не рисковал. Но в тот момент, у термального источника, он напрочь позабыл о необходимости предохраняться. Ему было наплевать на все — только бы быть к ней ближе.

А это значит, что она могла забеременеть. Нельзя исключить вероятность того, что Хестер зачала его ребенка.

У Алека потемнело в глазах. Он не хотел детей. Никогда. Хотя и знал, что в какой-то момент должен будет обеспечить королевству наследника.

Правда, он планировал откладывать этот момент как можно дольше. Но сейчас?

Сейчас у него была Хестер, и она могла быть беременна.

Он почувствовал, словно части головоломки сами по себе, без всякого его участия, встали на свои места. Если она беременна, что это будет означать? Останутся ли они парой?

Удивительно, но эта мысль не испугала его. Странно, но камень, все время давивший на него, вроде бы стал легче. Они хорошо подходили друг другу, Хестер — умелая и способная девушка. Нет никаких причин не продлить их брак надолго, возможно, даже навсегда, и все вопросы будут решены, разве нет?

У Хестер будет безопасность, которой она никогда не имела. Злоба и порочность ее кузенов и школьных задир ужасали его, а она получит возможность окончательно от них избавиться. Он не хотел, чтобы она страдала так же, как в юности. Средства массовой информации могут что-то заподозрить, но это ерунда. Его жизнь проходит в жестких рамках, и это повлияет на нее, но такая жизнь определенно лучше, чем та, что она имела. То, что он может ей предложить, перевешивает возможные негативные моменты.

Он поднял голову, услышав, что открывается дверь, надеясь увидеть Хестер. Что, если ее потянуло к нему так же, как его потянуло к ней? Но это оказался его личный помощник.

— Приношу свои извинения за то, что нарушаю ваш покой, ваше высочество, но вы приказали, чтобы мы сообщали вам сведения о вашей супруге, если…

— Что случилось? — Все инстинкты Алека моментально обострились.

— Она гуляет в саду, ваше величество. — Его ассистент почтительно улыбнулся. — Но я думаю, она не знает, что сейчас время публичных гуляний.

Алек нахмурился:

— Ее кто-нибудь видел?

— Ее телохранитель считает, что она общается с членами своей семьи.

— Проклятие! — воскликнул Алек и быстрыми шагами направился к двери.

— Я не знала, что вы еще здесь. — Хестер старалась сохранять спокойствие, отказываясь подчиняться внутреннему порыву убежать. Алека и Фи рядом с ней не было, но ведь теперь она сможет справиться с несвятой троицей из Джошуа, Бриттани и Кимберли сама, правда?

— Согласно приглашению, мы можем остаться на коронацию, — сказал Джошуа с легким оттенком враждебности. — А сейчас мы осматриваем сады.

Хестер кивнула, не в силах придумать ответ. Они напоминали ей крокодилов — с зубастыми улыбками и толстыми шкурами, и она мгновенно лишилась уверенности в себе.

— Ты выглядишь бледной, — сообщила Кимберли, пожалуй, со слишком большим вниманием. — Ты хорошо себя чувствуешь?

— Очень хорошо. — Хестер старалась дышать медленно и размеренно, чтобы успокоить зачастивший пульс. — Спасибо.

— Думаю, это было форменное безумство, — добавила Кимберли. — Такой неожиданный, поспешный брак. Как удачно, что он нашел тебя.

— Да. — Бриттани впилась в кузину недобрым взглядом. — Должна признать, над твоей внешностью здорово поработали. Я даже не поверила, что это ты, когда увидела тебя в церкви. Потрясающие платье и макияж.

Их визгливый смех едва не лишил Хестер возможности дышать. Они знали — и она знала, — что все это лишь фасад, такой же фальшивый, как их лесть и улыбки. Дымовая завеса.

— А теперь Алек будет коронован. — Взгляд Бриттани стал еще более недобрым — если такое вообще возможно. — Но я считала, что ты будешь больше похожа на счастливую невесту.

Ее кузены не сказали ничего слишком уж жестокого. Да они и не могли позволить себе особого злословия на ее территории. Нет, это были только маленькие порции яда, обернутые слоями сахарной вежливости. Но они всегда знали, как ударить побольнее. Мерзкие, злобные фурии. Таковыми они были с самой первой встречи.