платье, в точности такая же, какой некогда встретила его впервые в этом же офисе. И Данте задал ей тот же вопрос, что и тогда:

– Кто вы?

– Не та, кем была раньше. – Миа улыбнулась. – Как твои родные восприняли новость?

– Нормально, – пожал плечами Данте. – Ну, отчасти. Ариана зла на мать.

– Ей понадобится время, чтобы принять правду.

– Да.

– Ты можешь сказать совету директоров все, что хочешь, – решительно произнесла Миа. – Я приму любой вариант.

– Уверена?

Миа кивнула:

– Да. Ты прав, глупо прятаться, тем более, скоро все поймут, в чем дело.

Данте посмотрел на нее – и внезапно понял, что Миа выглядит и вправду в точности как в день их первой встречи.

– Я бы хотел вернуться в тот день, – сказал он. – И пусть бы ты действительно была секретаршей моего отца – не более.

Миа улыбнулась.

– Я бы давал тебе уроки итальянского.

– И позвал бы на свидание?

– Миа, я хотел тебя с первого дня – и поверь мне, тогда я не думал о свиданиях.

– Иногда ты слишком честен.

– Я знаю.

Это было так – и Миа знала, что это одна из причин, заставлявших ее любить Данте. Подойдя к нему, взглянув в его черные глаза, она решила, что хватит быть слабой. Пока его не было в офисе, она приняла решение – единственно возможное в подобной ситуации. И сейчас, вероятно, она поцелует его в последний раз – но все равно она благодарна ему за все, что было между ними. Она прижалась к нему, погладила его затылок и поцеловала его напряженные губы.

– Жаль, что ты не сделала этого в момент нашей первой встречи, – сказал Данте.

– Да.

Тут Миа поняла, что момент настал – она больше не боится.

– Данте, – произнесла она, – тебе нужно придумать что‑то получше.

– Ты о чем?

– О том, что я больше не буду скрываться в твоем поместье. Это пройденный этап, и я больше не буду твоей случайной подружкой.

Данте улыбнулся, и в его улыбке было недоверие.

– Серьезно, я больше не собираюсь прятаться.

– Хорошо, – ответил Данте, нахмурившись, потому что не до конца понял, на что намекает Миа, но уловил предупреждающие нотки в ее голосе. – Ведь так?

– Для меня – да. Я решила, что хочу ходить на свидания, хочу романтики.

– Я покупал тебе цветы, – возразил Данте. – И шоколад, и те серьги…

– Да, ты мечта, а не любовник. Думаю, все твои подружки были довольны подарками. – В глазах Миа загорелся огонек. – Но знаешь что? Мне нужны серьезные отношения, у которых есть будущее.

– Я узнал про то, что ты беременна, вчера!

– При чем тут это? – спросила Миа. – Мы уже три месяца спим вместе и более двух лет знакомы. Если ты не можешь дать мне то, что я хочу, я найду того, кто сможет.

– Ты беременна, – усмехнулся Данте.

– Я подожду. Но больше не буду твоей, когда ты этого хочешь. Со временем я построю настоящие отношения.

– Отлично, – сказал Данте, решив, что Миа попросту дразнит его, не собираясь идти ни на какие уступки. – Но не со мной.

– Я понимаю.

– Ну так вперед.

– Спасибо, – съязвила Миа. – За благословение.

Внезапно раздался чей‑то голос:

– Данте!

Данте повернулся к двери и увидел, как по коридору к ним спешит Сара.

– Я звонила, но никто не отвечал, – сказала она. – Там не очень‑то спокойная обстановка.

И, кинув на Миа последний сердитый взгляд, Данте пошел за помощницей.

– Как ты мог?! – кричал Луиджи, красный от гнева. – Как мог опозорить имя своего отца и имя Романо?

Данте провел рукой по лбу – однако расстройство его не имело ничего общего с криками дяди и недовольством родственников. В ушах его звенели слова Миа об отношениях – и он не мог заставить себя их забыть. Конечно, она его дразнит, но Данте чувствовал, что за этим стоит что‑то большее. По крайней мере, он чувствовал себя не только уязвленным – стоило представить себе будущее без Миа, лето, выходные, вечера в компании ребенка, но без нее, и ему становилось не по себе.

– Данте! – снова крикнул Луиджи. – Да он едва покинул нас, ты отвратителен! Как мы оправимся от этого? У нас семейный бизнес…

– Может, тебе сказать, что ты утешал Миа? – предложила Ариана.

– Да, – поддержала ее Анджела. – Можно сказать, что Миа оплакивала Рафаэля, а ты предложил ей помощь.

– А помогая, случайно прижал ее к колонне и едва не поцеловал? – насмешливо спросил Стефано, и Данте не удержался от улыбки.

Заговорили остальные члены совета – все они как один осуждали Данте, не сдерживая эмоций. Он, однако, едва слышал их – странное равнодушие овладело им, и он знал, что может развернуться и уйти прямо сейчас, не заботясь ни о чьем мнении. Только долг перед семьей удерживал его. Подойдя к окну, Данте задумался, но отнюдь не о том, какие слова подобрать для объяснения своего поведения, а о последних словах Миа о том, что она построит отношения с кем‑то другим… а до этого она отказалась аннулировать брак с Рафаэлем, сказав, что не осквернит память о нем. Вот, пожалуй, поступок, достойный семьи, – именно так поддерживают тех, кто дорог.

И вдруг Данте понял, что уже знает, что такое любовь – только если раньше слово это неизменно вызывало ассоциации с тяжелой ношей, неподъемным грузом, теперь на душе его было легко. И это была не какая‑то мимолетная мысль – он никогда прежде не чувствовал себя так уверенно. Приняв решение, он повернулся к столу и сказал:

– Я не буду обсуждать с вами свои отношения с Миа.

– Отношения? – воскликнул Луиджи. – С каких это пор ты говоришь об отношениях?

Но Данте не поддался на провокацию.

– Я даю компании достаточно и не обязан объясняться относительно личной жизни. Скажу лишь одно: пока отец был жив, между нами не было ничего. Думаю, сейчас он бы меня поддержал.

Внезапно заговорила Анджела, чем удивила Данте до глубины души.

– Да, он бы тебя поддержал.

– Спасибо, – отозвался он. – Совет меня поддержит?

– Я да, – произнесла Ариана.

– И я, как всегда, – сказал Стефано.

Остальные молчали.

– Кому что‑то не нравится, те могут уходить, – предложил Данте, но, разумеется, все остались на местах, понимая, что им работа нужна куда больше, чем они – компании. – Ну вот и все, – ответил он. – И отныне ведите себя вежливо с Миа, как бы вы к ней ни относились – иначе вам придется держать ответ передо мной. А теперь прошу меня извинить, мне нужно уйти.

* *