Шрифт:
Закладка:
Наконец она озадачилась вопросом: не ощущает ли что-то странное и ее супруг? В верхней комнате он хотел сделать свой кабинет, но потом передумал; хотя меблировка дома проходила быстро, он оставил эту комнату пустой.
* * *
В начале мая дом был почти готов для жилья; весь день разгружали коробки и мебель, пришла помогать пара слуг, и Хью с Вайолет собирались впервые переночевать здесь, потому что находиться на месте, как сказал Хью, – вернейший способ ускорить решение таких задач, как развешивание картин и укладка ковров.
Вечерние сумерки были теплыми, и они с Вайолет сидели на каменной скамейке в саду, поставив рядом коробку бумаг, которые следовало просмотреть, прежде чем предать огню. Сад уже тоже начали приводить в порядок: лужайку выкосили, подготовив для обработки газонокосилкой, дорожку очистили от мха, на клумбах шла прополка.
– Почва тут плохая – кислая, – сказал Хью, развязывая очередную папку. – Клумбу у дома нужно вскопать и удобрить, прежде чем она будет пригодна для посадки. Ого, фотография… Гляди-ка, она была сделана здесь, в саду. Оба моих дяди сидят на той же скамейке, что и мы сейчас. Думаю, снимок сделан прежде их добровольного отшельничества.
Вайолет заглянула ему через плечо.
– Который из них дядя Роберт? – спросила она.
– Тот, что слева, постарше и лысый.
– А другой – тот, что исчез? – спросила Вайолет.
– Да.
Тут Хью быстро поднял глаза, и Вайолет, проследив за его взглядом, на секунду увидела в сумерках какую-то фигуру, стоявшую на мощеной дорожке в двадцати ярдах от них. Нет, должно быть, показалось… Фигура растворилась в воздухе, превратившись в блик на стене сада. Вайолет снова взглянула на выцветшую фотографию. Семейное сходство было заметно: довольно длинные носы, широко расставленные глаза – можно догадаться, что это братья, но в остальном мужчины были не очень-то похожи.
Просмотрев всю папку до конца, Хью унес ее, чтобы бросить в тлеющий костер. Стало холодать, и когда Хью ушел, Вайолет поднялась и дошла до поворота мощеной дорожки. Закат бросал темно-красный отсвет на каменный фасад дома, и, обернувшись к окну комнаты на верхнем этаже, Вайолет увидела мужчину, стоявшего там и смотревшего на нее. Она только мельком увидела его лицо, ибо мужчина почти мгновенно отвернулся, но и этого было достаточно, чтобы понять: это лицо младшего из двух братьев, которых она только что рассматривала на фотографии.
На секунду ее охватил ужас, однако разум тут же подсказал ей, что это и есть материализация того, что она ощущала уже много дней. Это он заслонил от нее солнце в самый первый день, это он, незримый, появлялся в доме, и особенно часто в комнате, где она сейчас видела его. Молодую женщину трясло от страха, но в то же время ей было чрезвычайно интересно. И Вайолет продолжала смотреть вверх, отчасти боясь, отчасти надеясь, что снова увидит призрака.
Потом она услышала шаги возвращающегося Хью.
– Что случилось, Вайолет? – спросил он. – Ты побледнела, твои руки дрожат.
– Ничего, – сказала она, овладев собой. – Что-то напугало меня.
Глядя на Хью, она догадалась, о чем он подумал, когда спрашивал, что случилось.
– Хью, ты тоже видел что-то… не из этого мира? – спросила она.
Он покачал головой.
– Нет, но я знаю, что это там, – сказал он. – В комнате наверху. Вот почему я ничего не сделал с помещением. Ты видела его? Это он испугал тебя сейчас? Что произошло?
Она указала на окно.
– Там, – сказала она. – Мужчина смотрел на меня из окна. Это был Генри Листер. Его комната, понимаешь?
Теперь они оба смотрели наверх, и пока Вайолет говорила, в окне снова появилась фигура, которая затем развернулась и исчезла.
Они долго смотрели друг на друга.
– Вайолет, тебе страшно? – спросил Хью.
– Нет, – ответила она. – Чем бы это ни было, зачем бы ни пришел призрак, он не обидит нас. Я думаю, он хочет, чтобы мы что-то сделали для него… Но, Хью, почему Роберт кричал: «Сжалься»? Почему он убежал из дома?
У Хью не было ответа.
– Я пойду, – наконец сказал он. – Открою дверь той комнаты и посмотрю, что она скрывает. Я запер ее, я знаю. Не ходи со мной, Вайолет.
– Но я должна, – сказала она. – Я хочу все знать. То, что мы видели, что-то значит.
Вместе супруги поднялись наверх и на секунду помедлили у двери. Но вот, вложив ключ в замок, Хью повернул его и распахнул дверь.
Комнату освещал угасающий вечерний свет, но все было ясно видно. Обстановка – в точности такая, как в тот день, когда они появились здесь впервые. Но теперь на кровати лежал мужчина, тело его сотрясали легкие конвульсии. Он смотрел в сторону, но в последней судороге его голова откинулась на подушку, и они увидели его лицо. Челюсть отвисла, щеки и лоб покрылись алыми пятнами, вокруг шеи была затянута веревка… А потом они увидели совершенно пустую комнату, без мебели, недавно покрашенную и оклеенную новыми обоями.
* * *
На следующее утро рабочие начали тщательно перекапывать цветочную клумбу у фасада дома, и час спустя вошел садовник, сообщивший Хью о своей находке. Раскопки продолжились под надзором полицейского инспектора, выкопанное тело отправили в морг. Расследование установило личность убитого; стало известно, что смерть наступила в результате удушения – кусок веревки все еще был обвязан вокруг шеи. Хотя абсолютной уверенности не было, все известные факты складывались в единственную версию. В ночь накануне своего «исчезновения» Генри Листера задушил брат, который и похоронил его в саду. Рано утром Роберт Листер, ростом и осанкой напоминавший брата, должно быть, прошел по берегу реки (тогда его и заметил рабочий из города), оставил на земле кепи и кинул трость в реку. Также он с дьявольской хитростью подготовил комнату брата, чтобы она выглядела так, будто Генри, как обычно, встал, оделся и отправился на прогулку. Час или два спустя
