- Так в чем заключается работа?

- Во-первых, нужно выяснить, где держать жену и сына доктора. Во-вторых, освободить их строго в определенный день и час. Как я уже говорил, работа будет оплачена.

- Почему их не освободить, как только найдем?

- Потому что, пока похитители уверены в наличии козыря в рукаве, я знаю, откуда ждать опасность. Если же они поймут, что потеряли аргументы, то могут начать действовать. И тогда каждый, кто приблизится к Исидоре или ко мне, может являться потенциальной угрозой. Это все равно, что вычесывать блох вилами. Конечно, если вдруг возникнут чрезвычайные обстоятельства, то семью ветеринара придется срочно освобождать.

Винокуров отвернулся и с минуту смотрел в тонированное окно. Потом вынул из кармана пиджака телефон, быстро набрал несколько цифр и показал мне.

- Столько это будет стоить твоему барону. Соглашаюсь, потому что должен тебе. Деньги беру, потому что ребята будут рисковать собой.

Я кивнул.

- Есть подозрения, кто похитители?

- Ветеринар подозревает Казимира Боброва, главного конкурента Васильева.

- Резонно, - протянул Юрий Иванович.

Он снова набрал несколько цифр, и у меня в кармане раздалась едва слышная трель звонка. Я удивленно посмотрел на Винокурова.

- У вас есть мой номер?

- Теперь и у тебя есть мой. Запиши и будь на связи. Оплата после освобождения. Когда нужно произвести операцию?

- Примерно через две недели. Точную дату и время сообщу чуть позже.

Винокуров вдруг усмехнулся.

- Дочка спрашивала про тебя. Видимо, ты ей приглянулся.

Вот только влюбленной дочери темного дельца мне и не хватало среди прочих проблем.

- Юрий Иванович, думаю, будет лучше, если наши отношения останутся в чисто деловом русле, - ответил я, почесав в затылке.

- Согласен. Ты мне не до такой степени нравишься, чтобы я хотел видеть тебя в качестве ее мужа.

Он протянул мне мешок, который все это время держал в руках.

- Разговор окончен.

- Можно еще один вопрос? – наивно хлопнул глазами я.

- Что ж ты неугомонный, Тимофей Александрович, - беззлобно проворчал Винокуров. – Спрашивай.

- Перстень этот у вас откуда? И что за камень в нем.

- Это уже два вопроса, - хмыкнул мой собеседник.- Что за камень – не знаю. Я его к знакомому ювелиру носил. Тот тоже не опознал. Перстень этот мне в карты один аристократ проиграл лет двадцать назад. Род у него древний, но он игрок и умудрился спустить все немалое состояние своих предков. Перстень я носил все это время, поэтому все ребята, которые меня знают, знают и его. Мне кажется, он поначалу вроде даже удачу приносил. Подпитывал, что ли.

- Как же вы расстались с такой ценной вещью.

Винокуров вновь пристально посмотрел на меня, словно сам впервые задался этим вопросом.

- Какая разница, отдал и отдал, - смутившись, ответил он. – Пусть теперь тебе удачу приносит. Надевай.

Я послушно натянул на голову мешок.

- Как только что-то узнаю о похитителях, сообщу.

Я услышал звук открывающейся двери.

- А на Исидору я все-таки поставлю, - было мне сказано напоследок.

Через мгновение вновь послышался хлопок закрывающейся двери.

- Куда вас отвезти? – спросил Толя.

- Усадьба графа Никольского, – коротко ответил я, даже не спросив, знает ли водитель, где это находится.

- Будет сделано, - ответ был таким же коротким.

Я добрался до дома уже за полночь. Игнатждал меня в холле.

- Тимофей, я, конечно, понимаю: молодость, город, соблазны… Но я, как твой наставник, прошу тебя, будь осторожнее.

- Непременно, Игнат, - кивнул я и устало улыбнулся.

- Ты плохо выглядишь. Тебе надо больше спать.

- А вот этот совет я приму к сведению и исполню прямо сейчас.

Я все же решил посвятить Игната в подробности дела Васильева, но отложить этот сложный разговор до утра.

Утром меня разбудил тихий, но настойчивый стук в дверь. Я с трудом продрал глаза и обнаружил себя одетым и в одном ботинке.

- Ваше сиятельство, ванна готова, завтрак будет через двадцать минут, - известил с той стороны двери голос моей домработницы.

- Спасибо, Лизонька, - выкрикнул я и, услышав за дверью звук удаляющихся шагов, отправился совершать водные процедуры.

Против ожидания, ванна меня взбодрила, и я вновь был готов приводить в исполнение план по обустройству спокойной жизни в этом мире.

Спустившись в столовую, я нашел там Игната, терпеливо ждавшего моего появления. Едва гувернер приступил к очистке яйца всмятку, я радостным тоном сообщил:

- Игнат Семенович, скоро за этим столом нас будет больше!

Гувернер, так и не опустив рукоятку ножа на яйцо,вскинул на меня растерянный взгляд.

- Ожидаются гости? – раздался голос Лизы.

Домработница вплыла в столовую с подносом в руках. Тут же запахло травами и свежей выпечкой.

- Да, - ответил я и на взгляд гувернера и на вопрос Лизы.

- И кого мы ждем? – сморгнул растерянность Игнат и постучал рукояткой по скорлупе.

- Во-первых, мы ждем Исидору.

- Какую комнату подготовить для госпожи, - деловито поинтересовалась Лиза, выставляя содержимое подноса на стол.

- Конюшню, - отрезал Игнат, увлеченно ковыряя яйцо ложкой.

Домоправительница едва не уронила блюдце, со стоявшей на нем чашкой.

- Ну и шутки у вас, Игнат Семенович, - неодобрительно покачала она головой. – Разве можно так о девушках!

- Игнат Семенович не шутил, Лизонька. Дело в том, что Исидора – это лошадь. А вот для Артема Артемовича и Сергея Васильевича комнаты действительно надо будет приготовить. На втором этаже, справа от моей.

- Займусь после завтрака, - ответила домработница, исчезая в дверном проеме.

- Откуда вдруг такая делегация? – расправившись с яйцом и потянувшись к чаю и выпечке, поинтересовался Игнат, чем отвлек меня от созерцания удалявшейся женской фигурки. – Надеешься, что пребывание в имении благотворно скажется на отношениях между тобой и лошадью?

- Как минимум, я надеюсь этим спасти жизнь Исидоре и паре человек, - ответил я, сплетая пальцы и укладывая на них подбородок.

- Во что ты опять влез, Тимофей Александрович? – уже весьма сурово спросил гувернер.

- В то, что может помочь мне вернуть к жизни умирающее поместье. И я искренне надеюсь на твою помощь, Игнат Семенович.

- Я, конечно, весьма неплохо справился с твоим обучением, но вот, боюсь, лошадь – это за гранью моих возможностей.

Я сделал вид, что