Шрифт:
Закладка:
— Слушайте, мы, блять, не сыщики. Илюх, на кой хрен опять ввязываемся туда, где ментам надо работать.
— А то ты не знаешь, Клим, они те ещё работники, — фыркает Антон. — Как с Якушевой будет. Нет тела, нет дела. Сидят на жопе ровно.
— Я не могу отказать этому человеку, — твёрдо заявляет Илья.
— Придётся Свечку попросить помочь. Попробует себя в роли невесты. А прикиньте, реально найдёт себе там бизнесмена какого-нибудь или шейха.
— Лена в деревне. Мать слегла с пневмонией.
— Тогда нужен кто-то из знакомых, проверенных тёлок. Такая, чтобы не спалилась. А твоя Са…
— Тебе ещё раз зубы выбить? — агрессирует Паровозов. — Мало мне той херни в лесу было, по-твоему?
— Ну просто она у тебя яркая, красивая.
— Ага, и дочь мента по совместительству, пять баллов, Череп, — хмыкает Даня.
— Ой блин, забыл.
— Дебил лохматый.
— Нанять мож эскортницу какую?
— Да это бред. Они тоже по базам числятся.
— Давайте Катьке позвоним.
— Череп, она беременна але. Живот уже с арбуз размером.
— Да?
— Вообще-то да.
— Может быть Дым с Кирой поговорит? — предлагает Череп.
— А может, вы дружно перестанете тупить? — разозлившись, открываю дверь и вхожу.
— О, Яська, привет.
— Я всё подслушала. Буду вашей невестой для агентства Жарова, никого не ищите, — уверенно сообщаю.
— Нет, — хмурится Паровоз.
— Ой, слушайте, а Яська же реально в этой теме, как никто другой шарит. И фоткаться умеет! Чё мы сразу-то про неё не подумали?
Дурила.
— Молодая. Лицо смазливое, худая, сиськи-жопа есть. Её точно возьмут в каталог, если накрасить и переодеть во что-то нормальное, — делится своим мнением Динамит.
— Так и я о том, — игнорирую грубую подачу текста. В принципе, сказал он всё по факту.
— И спиздить сможет влёгкую то, что потребуется, — у Черепа загораются глаза.
— Очередная дерьмовая идея.
— Да так-то Яська — идеальный вариант, — подключается к Антону Даня.
— У меня и легенда что надо. Вышла из колонии. Приёмная семья турнула. Бабла нет, жрать нечего, жить негде. В Москву поехала с горя строить карьеру модели, но и тут не задаётся. Нужен богатый жених, я на всё согласна.
— Очень складно! — хлопает в ладоши Череп.
— Подождите, обмозговать надо.
Вижу, что Паровоз сомневается.
— Илюх, да не очкуй, я всё сделаю. В моей жизни столько дерьма было, что поиграть в сиротку-модель, рассчитывающую найти папика — плёвое дело. Тем более, что…
— Нет, Ясь, — обрывает меня резко.
— Да почему? Классный же план!
— Не обсуждается. Одевайся, Тоха подкинет тебя домой.
***
— Пацаны куда поехали?
— У Илюхи с Яном какие-то дела. Даня и Динамит к Калашу стартанули. Им с Юлькой мебель привезли, собрать надо.
— Понятно, а где старуха Изергиль? — интересуюсь как бы между прочим.
— Пхах, угораю с этого прозвища, — хохочет Тоха, сидящий за рулём своей десятки. — Его жёстко свалило с температурой.
— Неудивительно. Кто в кожанке по морозу ходит?
Чихал, гундосил, шмыгал носом накануне.
— Лечится чем?
— Выпил порошок, который в кипятке растворяют.
— Не в кипятке, а в горячей воде.
Припекло значит конкретно, раз выпил.
— Это ерунда. Ну-ка, высади меня вон там.
— Зачем? — хмурит брови.
— Надо.
— Ладно, — послушно сворачивает и притормаживает на площадке перед супермаркетом. — Ты в магаз? Захвати мне, по-братски, чипсы, пивас и шоколадное яйцо.
Выхожу из машины, накидываю капюшон на голову и направляюсь в аптеку.
Там, посоветовавшись с фармацевтом, затариваюсь по полной программе: противовирусное, какая-то хрень для иммунки, спрей для носа, леденцы, витамин С шипучий, раствор для полоскания горла.
Цены в столице на это добро, мягко говоря, недешёвые. Очень пригодилась купюра, которой меня щедро одарила та дамочка в мехах. И на лекарства хватило, и на продукты. Крутяк!
Уже мысленно планирую, что приготовлю, когда приеду домой.
— На, — отдаю Антону огромную пачку чипсов и яйцо. Закидываю пакеты назад.
— А пивас где? — ноет, расстраиваясь.
— Не продали.
— Блин. А ты в аптеку на фига ходила? Колёса Дыму покупала, что ли?
— Я не болею, я не болею, — передразниваю, усевшись на пассажирское.
— Он сказал, что это ты его сглазила, — заводит мотор.
— Ну конечно, я во всём виновата! — фыркаю.
— Напрасно потратилась. Он твою заботу не оценит. Ты его страшно раздражаешь, Ясь.
— Спасибо, что напомнил! — цежу сквозь зубы.
— Взъелся на тебя из-за того портмоне капитально. Постоянно пацанам приседает на ухо.
— Насчёт?
— Недавно предложил нам с тобой съехать. Мол, типа, спелись, валите из квартиры на пару.
— Понятно.
Не новость, что Дымницкий спит и видит, когда я исчезну, но, как всегда, это очень меня задевает.
— Говорил, чем раздражаю? — зачем-то продолжаю больную тему. Хотя чего врать, понятно зачем. Мне нужно знать, что Кирилл говорит обо мне ребятам.
— Ой, Ясь, да всё то же самое.
— Череп…
По интонации понимает, что не отстану, пока не услышу развёрнутый ответ.
Вздыхает.
— Старая шарманка про то, что воровку подселили под бок.
— А ещё?
— Внешность твою обсуждали, татухи.
Тааак…
— И что сказал?
— Что ты обычная и ничего особенного в тебе нет. Мы с пацанами вот ваще не согласились, если чё. Ты огонь огнище! — добавляет быстро.
— Что ещё? — спрашиваю совершенно безэмоциональным голосом.
— Ну, типа бесит его, что все носятся с тобой, опекают.
— Мм.
— Пользы от неё никакой, — продолжает с энтузиазмом цитировать Дымницкого. — Мелкая, глупая. Как хозяйка — ни о чём. Если вкратце, домашними делами не занимаешься. В хате не убираешь, невкусно готовишь, жрать невозможно. Забей короче, — отмахивается, а у меня в груди будто тугой узел скручивается.
Обидно. Насчёт последнего вдвойне. Я же реально стараюсь научиться готовить. Да, пусть не всегда всё получается, но ситуация ведь реально в разы стала лучше.
«Внешность твою обсуждали»
«Обычная»
А мадам-ебу, значит, у нас необычная, да?
— Это когда всё было? — уточняю, вздёрнув подбородок.
— За подарком когда Сашке ездили.
— Ясно, — поджимаю губы.
— Не вешай нос! Он просто человек такой, тяжёлый, — пытается подбодрить меня, но после всего вышесказанного, это звучит как-то глупо и нелепо. — Яська, Кирилл тебе нравится, что ли?
— Это не твоё дело, — подрубаю громкость на проигрывателе и отворачиваюсь к окну.
Злюсь.
Очень-очень злюсь.
На Дымницкого, в первую очередь. А во вторую, на Антона, лихо выложившего за минуту всю болезненную и жестокую правду.
С другой стороны, чего обижаться и психовать? Сама же настояла на том, чтобы он рассказал всё, как есть.
Вот на тебе, получи.
— Не надо было тебе говорить, — уже у подъезда, произносит он виновато.
Молча выхожу из машины. Забираю пакеты
