— Спроси у Егора Лексеича.

Митя посмотрел на спину Егора Лексеича, крутившего руль мотолыги. В действиях Типалова Митя что-то пока не заметил никакой особой миссии.

Костик слушал разговор, но мало что понимал, однако очень хотел влезть, потому что в разговоре участвовала Маринка, и нетерпеливо дёргал ногой.

— У нас, прикиньте, пацан с класса был, по математике шарил, — наконец всунулся он. — Родаки хотели его с Магнитки увезти в город какой-нибудь, с института там учиться, короче. Мы его пиздили. Он стукач был. Предатель. Все такие на Челябу, или на Уфу, или на Екат едут. Там предателям все свои.

— Нехорошо других ребят бить, — назидательно заметила Алёна.

— Да ты не видела его, мам! — возмутился Костик. — Всё нормально!

Митя закрыл глаза и попытался вспомнить город, в котором когда-то жил. В памяти всплывало что-то невнятное: стеклянные фасеточные плоскости огромных зданий — в них отражались облака; пологие своды метрополитена и серебристый цокот поездов; какие-то длинные эстакады, изгибом ныряющие друг под друга; каменные парапеты набережных; тихий гомон кафе во время ланча; стада автомобилей у мегамоллов; вереницы фонарей, уходящие в темноту ночных проспектов, и россыпи огней в тёмном небе — светящиеся окна офисов; эскалаторы; голос диспетчера в каком-то переполненном зале; беззвучно полыхающие над перекрёстками экраны сити-виженов… Что он делал в городе? Кем был? Почему оказался в селератном лесу?..

Впереди меж деревьев засверкала синева — просека скатывалась со склона горы в долину реки Белой. До экскаватора было уже совсем недалеко. Егор Лексеич нажал на тормоз; мотолыга клюнула носом, останавливаясь.

— Кому по нужде — идите сейчас, — оборачиваясь, сказал Егор Лексеич. — Всё как обычно: мальчики налево, девочки направо.

Алёна, Талка, Фудин, Костик и Матушкин полезли из мотолыги. Вильма как сидела, вжавшись в дальний угол, так и продолжала сидеть; она казалась совершенно чужой, и никто её не замечал. Холодовский тоже выбрался из транспортёра на дорогу, отошёл немного вперёд и вытянул руку с пультом: вскоре словно из пустоты появился жужжащий коптер и ловко опустился на пульт, как в старину ловчий сокол возвращался на рукавицу хозяина.

— А вы бываете в больших городах? — спросил Митя у Серёги и Маринки.

— Да я каждый год по работе дважды на Челябу гоняю, — хмыкнул Серёга.

— И я на Челябу ездила, — сообщила Маринка. — Там у дяди Гора квартира здоровущая. Ходила там везде, всё видела.

— И что, предатели в городе живут?

Маринка посмотрела на Серёгу.

— Мы для них — лохи, — убеждённо сказал Серёга. — Они нас называют лесорубами или дровосеками. Им на наши проблемы плевать.

— А вам разве не плевать на их проблемы?

— Да какие у них проблемы? — возмутился Серёга. — Баблососы! Всё у них есть, и не по талонам! Любой дефицит достать можно, даже пиндосовский!

— Дядя Саша не зря так за городских говорит, — Маринка смотрела на Митю очень серьёзно. — Дядя Гора рассказывал, что дядя Саша двенадцать лет на Челябе жил. Институт там закончил, работал, стал главным инженером со стройки. А начальство что-то там распиздило, дом обрушился, и всё свалили на дядю Сашу — типа, тупой, ничего не умеет. Не те материалы использовал, не так построил… И суд поверил. Дядя Саша — он же с дровосеков, не свой им, не городской. У него квартиру и машину отписали, все деньги забрали, с работы уволили и запретили заниматься инженерной деятельностью. И он обратно на Магнитку уехал, как обосранный. Это нормально, по-твоему?

— Нет, не нормально, — признал Митя.

— Пусть городские благодарны будут, что мы к ним не ломимся порядок навести, — с превосходством заявил Серёга. — Хотя давно пора. Ничего, как войну закончим — они сами приползут.

Мите всё это не понравилось, но он решил не спорить.

— А когда войну закончите? — осторожно спросил он.

— Ну, когда-нибудь, — отмахнулся Серёга. — Рано или поздно.

— Нас-то всё равно никому не победить, — пояснила и Маринка.

26

Шагающий экскаватор (I)

— Предлагаю сделать так, — сказал Холодовский. — Транспортёр отвлечёт драглайн ложной атакой, а в это время десант бежит на захват с тыла.

Егор Лексеич задумался. Доверял он только Холодовскому, но при таком варианте ему с Холодовским придётся разделиться. Или Саня ведёт мотолыгу, а он, бригадир, возглавляет десант, или наоборот. Однако Егор Лексеич не хотел в столь острой ситуации оставаться без надежды на Холодовского.

— Усложняешь, Сань, — Егор Лексеич смотрел на драглайн в бинокль. — Он же долго разворачивается. Успеем проскочить.

Преодолев обмелевшую реку Белую, мотолыга замерла на месте бывшей деревни — развалы фундаментов густо заросли кустами бобовника и всякой непролазной хмызью. Впереди расстилалась просторная луговина, покрытая дремучей дикой травищей человеку по плечи; вдали её ограничивала длинная и неровная скальная стена — она называлась Арским камнем. Река делала здесь большую излучину, а стена Арского камня вытянулась вдоль перешейка — по линии исчезнувшей старицы.

Мимо скалы полз драглайн. Или не полз, а шагал — он же был шагающим экскаватором. Только вот ноги у него были не паучьими, как у харвера, и не лошадиными, как у рипера. Драглайн грузно осаживался брюхом на опорную платформу и переносил вперёд две гигантские «лыжи» — две стопы, а потом натужно всплывал на эксцентриках и перемещал на «лыжи» свою громаду. Затем снова осаживался на платформу и поднимал стопы для очередного шага. Он словно бы плыл по земле стилем баттерфляй — но медленно-медленно.

Издалека драглайн казался неуклюжим, совсем не опасным. Но не стоило обманываться. Радары экскаватора наверняка уже обнаружили мотолыгу — исполин учуял врага. Если враг пойдёт на сближение, драглайну хватит времени сесть на опору и развернуться, выставив против угрозы стометровую стрелу с чудовищным ковшом. Этот зверюга умел обороняться, ведь он брёл по долинам тридцать или сорок лет и передавил немало противников.

— Решай, бригадир, — поторопил Холодовский.

— Заедем слева и выжмем по прямой с полного газа, — определился Егор Лексеич и посмотрел на бригаду в отсеке вездехода: — Держитесь там крепче!

Взревев движком, мотолыга покатилась по берегу реки, огибая драглайн и луговину по длинной дуге. Солнце клонилось к горизонту, к линии гор.

— Чё-то я очкую, — глядя на драглайн, смущённо признался Серёга.

Маринка, натянув козырёк кепи, покровительственно улыбнулась Серёге, словно уже не раз штурмовала ходячие механические крепости и всё знала.

У края скальной стены мотолыга остановилась и лихо развернулась.

— Подождём, пока он приподнимется, — сказал Типалову Холодовский. — Получим дополнительную минуту в запас.

Драглайн выглядел как здоровенный железный дом, издалека — жёлтый и чистый, будто новый. В прямоугольном затылке блестели стёкла маленьких окошек. Драглайн полз параллельно Арскому камню на расстоянии метров пятидесяти; между ним и скалой образовалась мёртвая зона — пространство, куда экскаватор не мог завести свою длиннющую стрелу с ковшом. В эту мёртвую зону Егор Лексеич и намеревался заскочить на мотолыге.

— Шеф, а если не успеем? — опасливо спросил Фудин.

Он перебрался поближе к бригадиру и Холодовскому.

— Тогда пиздой накроемся, — ответил Егор Лексеич.

— Гони, Лексеич! — решительно сказал Холодовский.

Движок взревел, в траву ударила струя бризолового выхлопа, и мотолыга рванулась вперёд. Люди в отсеке повалились друг на друга. Мотолыга неслась к драглайну. Её трясло и подкидывало, точно лодку; Егор Лексеич вцепился в двурогий руль; траки выбрасывали комья грунта и высекали искры из камней.

Впереди покачивалась громада шагающего экскаватора, подсвеченная вечерним солнцем. Вблизи было видно, что экскаватор вовсе не новый и не чистый — он старый, облупленный, с ржавыми потёками; высокие борта его, как скала, обросли рыжими лишайниками. Драглайн казался доисторическим монстром, дизельным диплодоком, которому не страшны никакие хищники.

Со слепой последовательностью механизма драглайн завершил свой титанический шаг, плотно сел на опорную платформу и тотчас начал разворот мордой к мотолыге. Решетчатая стрела, закреплённая на тросах, поплыла над травами, будто огромная часовая стрелка. В стальном коробе экскаватора что-то гулко громыхало, гудело