- Вы теряете чувство реальности, - холодно припечатала она, но развивать тему не стала.

Знаю я таких особей: изображают из себя неприступные глыбы. Потом ждут, пока ты сама начнешь поднимать важную тему и развивать ее, а потом, видя, что собеседник не идет на контакт, в испуге предлагаешь варианты, уже не слишком тебе выгодные. Это у нас от страха остаться ни с чем, хотя было бы лучше вообще прекратить изначально торговаться. Что я и сделала: изобразила разочарование и пожала плечами.

- Вижу, что диалога у нас как не было, так и не будет. Ну, на «нет» и суда нет.

- Яра… - начал было Самаэль заступаться уже за ее величество, но я кинула в его сторону такой «ласковый» взгляд, что он резко замолчал и больше не делал попыток вклиниться в наш разговор.

Виктория молчала долго, пытаясь осознать новую реальность. Никто не собирался делать ей скидок только по причине того, что она королева. Это нужно было обдумать и понять, сможет ли ее величество принять мои условия. Вообще, я выставила достаточно жесткий ультиматум, потому что, по сути, ее выступление против инквизиции может сильно испортить отношения с могущественной организацией. Не хотелось бы мне оказаться на ее месте.

- Его величество не поддержит этого, он не станет воевать с инквизиторами, - вдруг тихо проговорила Виктория, пряча взгляд в сторону, - но я… Я рискну. Пусть будет, по-вашему, раз без этого никак.

Я заставила себя промолчать и только кивнуть на это. Совесть стонала и требовала не измываться над матерью, разумеется, она сделает ради сына все возможное, лишь бы был шанс, даже если придется пойти на сделку с дьяволом. Королева прекрасно видела мою внутреннюю борьбу, и хотела было надавить на больное место, но я успела первой.

- Рискните, потому что пока вы поддерживаете ужасающие законы Инквизиции, страдают многие дети одного возраста с вашим сыном. Только у них рядом даже целителей нет, им-то что делать? Лечить нельзя, да не умеете вы этого, а на магию слишком мало надежды…

Виктории не слишком понравилось, что я взяла на себя смелость и отчитываю ее в присутствии синигами. Я и сама понимала, что меня заносит, поэтому быстро перевела тему.

- Не будем ничего откладывать. Раз уж мы нашли общий язык, то предлагаю осмотреть вашего сына прямо сейчас, а после этого уже обсудим все детали.

Темные глаза королевы вспыхнули надеждой.

- Так вы действительно можете помочь?!

Ну как я могу обещать что-то конкретное, когда не видела то, с чем мне придется столкнуться? Я даже приблизительно на богиню пока не тяну. Только как об этом сказать матери, чье сердце едва не выпрыгивало сейчас из груди?

- Пока речь идет о простом осмотре, давайте будем отталкиваться от этого?

Виктория прекрасно владела собой. Она грациозно встала с кресла и, наградив меня взглядом полным высокомерного превосходства, повелительно проговорила:

- Нас не должны видеть вместе, по крайней мере, пока не было съезда врачевателей. Поэтому я буду ждать вас возле портретной галереи у Сиреневой башни. Постарайтесь не привлекать к себе внимание.

Об этом она могла меня и не просить: нарываться на шныряющего по всем углам Гаспара, мне сейчас было тоже не с руки. Едва ее величество ушла, как я повернулась к Самаэлю, но все заготовленные слова возмущения застыли и так и не были сказаны вслух. А зачем тратить силы, когда и так все понятно? Он с невозмутимым видом, вместо того чтобы пояснить свою ложь, разливал по бокалам темно-красное вино. Меня всегда удивляла особенность его народа быть всегда как лед, спокойным и размеренным: по крайней мере, внешне.

- Нам надо поговорить, - заявила я, понимая, что он будет, как всегда, увиливать.

Едва речь заходила о Мудрецах Севера, способных освятить наш союз, после чего я хотя бы смогу спокойно обнять своего мужчину, чтобы после этого он не потерял собственное «я», Самаэль быстро ретировался. Я знала, что обычно у синигами именно женщины зачастую растворялись в избранниках, если жених не соглашался преподносить дар за невесту. Отдав то, что просили Мудрецы, синигами подтверждал любовь к своей женщине, оставляя ей разум и свободу, правда, большая часть мужчин предпочитала все-таки иметь рядом просто тень.

У нас же с Самаэлем все наоборот, из-за особенностей моей крови: после благословения брака, стать тенью рисковал именно он. Я была готова отдать этим Мудрецам все, что они хотят, лишь бы жить полноценной жизнью, но синигами почему-то встал на дыбы и отказывался вести меня к ним!

Самаэль попытался улыбнуться и аккуратные клыки, гораздо более длинные, чем у людей, хищно блеснули в полутьме:

- Мы обязательно поговорим, главное, не волнуйся. Попробуй, это урожай прошлого года…

Я в полнейшем ступоре посмотрела на протянутый бокал и начала заводиться. Он постоянно пытается оградить меня от всего на свете, что хорошо, но забывая, что это жизнь и мне нужен не защитник, а любимый мужчина! Я не хочу всю жизнь прятаться и ждать, когда меня соизволят просветить относительно происходящего. И вообще, мне уже пора задуматься о детях.

- Мы поговорим сейчас, - я подняла на мужчину ледяной взгляд.

Эль не дрогнул, как будто все что происходило, было забавным недоразумением.

-Я тоже скучал. Может, расскажешь, как там Орден, не самоликвидировался после того, как ты приехала? Я так понимаю, посвящение в рыцари ты не прошла.

Бокал я не взяла — это преступление пить перед осмотром.

- Пройду, это вопрос пары недель. Эль, я не спрашиваю, почему нельзя было сказать мне, как есть. Ты же знаешь, я бы сделала все, как ты просишь. Все эти фантазии, недоговорки… Я ведь сразу поняла, что никакого выхода ты не нашел!

Синигами спокойно отпил из бокала, демонстративно прищурился, смакуя вино, и только после этого соизволил отреагировать:

- Ты о Виктории? Мне пришлось, потому что я понимаю, как для тебя важно то, чем ты занимаешься в аз-Зайтуне и знал, что помощь королеве ты сможешь повернуть в свою пользу. Как видишь, не ошибся.

Правильно думал, но все омрачается тем, как ты это обставил. Как мне верить тому, что лукавит в таких мелочах, хотя ничего такого в этой ситуации, что требовало бы такого, я не увидела!

- Ошибся, Эль. Не надо было разыгрывать комедию из нашей