Чтобы отомстить за обвинения флорентийского мастера, Донато уговорил Юлия II вернуть сбежавшего в гневе Микеланджело в Ватикан и поручить ему росписи потолка Сикстинской капеллы. Это был поистине «иезуитский» план: во-первых, за росписи этих сводов никто не брался по причине сложности задачи, огромная площадь на 20-метровой высоте требовали либо очень большой команды, либо многих лет жизни. Во-вторых, Микеланджело не занимался живописью, а фресками тем более, он не владел техникой, он не любил краски, а поскольку отказать папе он не сможет, то этот потолок станет для него полным фиаско, и путь в Рим строптивцу будет заказан.

А что получилось в результате, знает весь мир: Микеланджело, преодолевая себя, справился со сложнейшей задачей в одиночку за четыре года и создал одно из самых известных произведений в мировом искусстве. И благодарить за это он должен был, как ни странно, своего соперника Донато Браманте, причем дважды. Первый раз за то, что прервались работы над гробницей, как считают эксперты, этот проект в полном объеме был в принципе не осуществим, на это ушла бы вся долгая жизнь Микеланджело. А второй раз за то, что смог не только создать, но и завершить не менее грандиозную картину мира, но только в живописи.

Любопытно, что именно противостоянию наших героев потомки обязаны тем, что в Риме появился еще один гений – Рафаэль Санти, протекцию которому составил его дальний родственник – Браманте, видимо, надеясь на провал «неистового тосканца», которого с успехом заменит юный и очень талантливый Рафаэль. Далекий от интриг, «урбинский гений» получил серьезный заказ на росписи Ватиканского дворца и плодотворно над ним работал. Самозабвенно трудившегося по соседству Микеланджело он безмерно уважал, но опасался его резкости. Однажды Рафаэль представил папе эскиз своей «Афинской школы», где древние мудрецы соседствуют с современными знаменитостями. На первом эскизе есть Леонардо, Браманте, сам Рафаэль, но нет Микеланджело, который всегда фрондировал против власти. Тогда Юлий II указал автору на то, что без Буонарроти итальянское искусство нельзя представить, несмотря на их ужасные конфликты и обиды. Рафаэль признал правоту понтифика и поместил угрюмого гения на первом плане, оставляя всю мелочную вражду и суету в стороне.

А что касается мечты Браманте о безбедной старости, то ей не суждено было сбыться: да, он преодолел нужду и даже последние годы жил в достатке, но только до глубокой старости дожить не довелось. Вскоре после триумфа шедевра Микеланджело в Сикстинской капелле в 1513 году папа Юлий II, главный спонсор Браманте, умер. Возможно, эти обстоятельства сыграли свою роль в том, что в 1514 году главный римский архитектор ушел из жизни, не дожив до 70 лет. Зато его мечту о богатстве вполне удалось воплотить в жизнь его оппоненту – Микеланджело всю жизнь провел в трудах, которые очень щедро оплачивались. Будучи очень состоятельным человеком, к концу своей долгой жизни он раздаривал свои скульптуры ученикам и родственникам, а также мог позволить себе отказаться от гонорара за свой последний большой проект – строительство собора Святого Петра. Да, базилика Сан-Пьетро в конце концов примирила Браманте и Микеланджело, их имена стоят рядом во главе длинного списка авторов многострадального храма. И как бы ни относился Микеланджело к Браманте в годы своей молодости, возглавив через полвека строительство собора, он взял за основу все же план Браманте, отдавая дань его архитектурному гению.

Глава 21

Дауншифтинг по-королевски. История о «сельской жизни» во дворце

Ришар Мик. Королевская деревня в Версале. 1782

Нам кажется, что такое понятие как дауншифтинг, стиль жизни – буквально – на понижение, это сугубо современное явление, связанное с такими процессами, как глобализация, господство общества потребления, урбанизация, которые ведут к стрессу и депрессиям всех, кто втянут в нескончаемую гонку карьерного роста, обладания статусными домами, брендовыми вещами и прочими атрибутами успешного финансового положения. Движение дауншифтеров возникает как протестный порыв, утверждающий доминирование других более гуманных целей жизни – личная свобода, общение с теми, кто дорог и интересен, саморазвитие и единение с природой. Многие люди в современном мире оставляют высокие должности, дорогие кварталы мегаполисов, уезжают в тихие места ближе к природе и живут более простой и свободной жизнью.

Однако подобные практики появились в западном обществе довольно давно и успели оставить в европейской культуре весьма заметный и нестандартный архитектурный след. Ведь первыми дауншифтерами, которые были вдохновлены идеями Жан-Жака Руссо о естественном человеке, были обремененные властью и этикетом монархи. А у них имелись все ресурсы, чтобы обрести гармоничную среду для «простой жизни», не отбывая в чужие края (как раз этого они позволить себе не могли), а просто создав ее заново неподалеку.

Так в свое время решила поступить французская королева Мария-Антуанетта, судьба которой всегда была далека от «типичной» судьбы августейших особ. Она была младшей дочерью австрийской императрицы Марии-Терезии, и вступление в брак с наследником французской короны считалось для нее очень выгодной партией. Юная пятнадцатилетняя принцесса, мечтательная идеалистка, на своей новой родине оказалась в чужой недружелюбной среде, она ощутила тоску и одиночество. Отношения с Людовиком складывались холодно, а когда она стала королевой, то ее жизнь стала полностью подчинена жестким правилам и однообразным утомительным придворным обязанностям. Интереса к политическим делам или к общественным вопросам королева не проявляла, в первые годы она увлеклась роскошными нарядами, балами и карточной игрой. Затем, повзрослев и став матерью, она все больше стремилась к обособлению от двора с его злословием и чопорностью.

Ришар Мик

Королевская деревня в Версале. 1782

Сначала Мария-Антуанетта поселилась в маленьком изящном дворце Трианон, вокруг которого архитекторы Жак-Анж Габриэль и Ришар Мик разбили изысканный ландшафтный парк. Прогулки по лужайкам, где были высажены полевые цветы, или катания на лодках по тихим прудам, беседы об искусстве и философии с приятными и самыми близкими людьми, музицирование, чтение или занятие рукоделием в узком кругу – все это доставляло королеве большую радость. Когда же дети стали подрастать, она увлеклась педагогическими идеями Руссо и решила воспитывать их методом погружения в естественную