— Все хорошо, Мелли? — обратился к ней Берти. — Ты выглядишь все такой же потерянной, я надеялся, что после сна станет лучше…

Все в комнате, разумеется, тут же посмотрели в ее сторону. И Мелли была даже рада, что именно в этот момент появился Алан — как всегда громко распахнув двери и заполнив все помещение своим голосом и харизмой.

— Ты видела то, что не должна была, — сказал он после приветствия и традиционных поцелуев для Берти и самой Мелли. — И, судя по потерянному виду, сделала не те выводы.

Алан спокойно занял свое место, а Берти непонимающе посмотрел на него, требуя пояснений. Алан охотно выполнил эту бессловесную просьбу:

— Мелли выбежала во двор и видела процесс наказания… моего имущества.

— Это… из-за меня? — неуверенно спросила она.

Алан покачал головой:

— Это потому что он идиот. Он раб в услужении, но не выполнил простой приказ: не удержал над тобой зонт. Судя по всему, грубил той, про которую несколько раз уточнили: обращаться как к лире. А потом еще и спорил с управляющим. Пять ударов плетью — справедливое наказание. У нас давно его не применяли, надеюсь, что и он с первого раза обретет капельку ума.

Мелли стыдливо опустила взгляд. Перед ними выставили первое блюдо — густой грибной суп. Вкусный. Но нормально насладится едой ей не дали.

— Уна сказала, что ты побежала за котенком, — с долей недоверия в голосе проговорил Алан.

Мелли смогла только кивнуть в ответ: понятно теперь, кто ее сдал. Ее же горничная. Мелли нравилась Уна — она добрая, хорошо к ней относится. Но ощущение, что эта девушка является ее главным соглядатаем, вызывало чувство раздражения. Постоянный контроль за ее действиями иногда приобретал совсем уж неожиданные последствия. Вроде вопросов про кошек.

— Так любишь кошек, что побежала за ним бегом? — уточнил он.

Мелли снова лишь кивнула в ответ. Ну а что сказать? Хотела потискать что-нибудь пушистое так сильно, что забыла обо всем вокруг. Было немного стыдно из-за своего поведения, а объяснить его она совсем не могла.

Какое-то время за столом все молчали, лишь постукивали приборами. Мелли старалась смотреть только в тарелку. Все ночи, проведенные вместе с Берти и Аланом, не смущали ее так же сильно, как сегодняшние слезы в комнате.

— И, Мелисса, — начал Берти, — я договорился с управляющим Нордом. В четверг у нас будут гости — придут два преподавателя местной Академии. Организуешь ужин ты.

Мелли едва не подавилась:

— Я? Но я… даже не знаю, как это делать.

— Ты же жаловалась на скуку, вот и развлечешься, — улыбнулся он. — Тебе помогут, так что не переживай. Что? Многим женщинам нравится всякие приемы организовывать. Хобби, связанные с магией, тебе пока недоступны, так что поищешь что-нибудь другое.

Мелли нашла в себе сил только на неуверенный кивок в ответ. Кажется, бурный поток, в который ее закинуло неделю назад, и не думает успокаиваться. Сегодняшний день тому доказательство. И если испытания от Алана не были такой уж неожиданностью, то предложение Берти провести ужин вызывало легкое ощущение паники: неужели и он будет требовать от нее чего-то особенного?

***

Из-за того, что с утра Алан провел почти час в компании Берти и Мелли, после ужина осталось несколько нерешенных задач, поэтому он пошел не в библиотеку, а в свой кабинет. Нужно было изучить пару документов, чтобы завтра отправить ответы, а еще подготовить указания для работников. Вместе с началом посевного сезона начинался и запуск их производства артефактов, что находится в отпуске с января по март. Пока что на работу выходят лишь те, кто подготовят мастерские, но уже одно это прибавило работы.

В дверь негромко постучали, но дожидаться ответа не стали, отчего Алан сразу понял, что увидит Берти.

— Не помешаю?

Алан качнул головой:

— Заходи. Осталось составить список дел на завтра, а для этого нужен Микас, он сейчас выполняет мое распоряжение.

Берти кивнул и опустился в кресло для посетителей. Алан остался на своем месте, поэтому сейчас их разделял стол.

— Насчет Мелли…

Берти протянул это несколько неуверенно, словно не знал, с чего начать.

— Прости, моя ошибка, — вздохнул Алан. — Я все надеюсь ее растормошить, подумал, что указать на нынешнюю разницу между ней и ее семьей будет… ну, как отомстить. Но не учел, что наша Кроха и сама еще не смирилась со своим положением.

Берти кивнул. Он сцепил руки в замок — узкие ладони, длинные пальцы с выделяющимися суставами. Алан редко испытывал зависть по отношению к внешности других людей, но глядя на тонкие кисти Берти, чувствовал себя каким-то лесорубом — с его-то лапищами.

— Может, вообще продать их? — предложил Берти. — Этот ее брат будет прекрасно смотреться в портовом борделе.

Алан засмеялся. Идея и правда неплоха. Лавр, конечно, не так привлекателен, как Мелли, и даже не так, как их младший брат, но в порту на внешность особо не смотрят. Кроме того, есть и специализированные заведения, где строптивость даже в цене… Алан тряхнул головой: подумает об этом когда-нибудь потом.

— На самом деле, я о другом, — продолжил Берти. — Из-за чего она сегодня плакала? Ты, кажется, понял…

Алан недовольно поморщился, но все же спросил:

— Культ какого божества наиболее распространен среди не-магов: фермеров, крестьян, обычных работников?

— Богини-Матери, — ответил Берти с легкой обидой в голосе.

Алан знал, что его любимого всегда раздражала эта его манера вести диалоги — задавать вопросы, чтобы собеседник сам понял, что от него требуется. Поэтому продолжать в том же духе он не стал:

— Культ Богини-Матери ставит во главу семью, детей, верность. И эти ценности настолько возвеличивают, что женщины оказываются в очень зависимом положении. И у аристократов-то женщины редко наследуют титул, если у нее есть брат. А среди обычных людей такое вообще не случается никогда. Мальчики там априори выше девочек, они наследники, хозяева… девочка, просто поддавшись эмоциям, влюбившись в кого-то вне брачных отношений, приобретет статус падшей женщины. Это не просто насмешки, это нередко изгнание из общества.

Берти нахмурился:

— То есть… Мелли считает…

— Да. Видимо, ее брат напомнил ей об этом. Она потеряла невинность вне брака. Всем слугам, да что там — всему городу известно, что ночи она проводит с нами обоими. И хотя здесь отношение к ней… ну, сам знаешь, тут некоторые на руках ее готовы носить только ради гипотетического наследника… ей об этом еще неизвестно. Она ведь девчонка с маленькой фермы, даже не городская. Там хотя бы считают невинность товаром, а не добродетелью.

Берти чуть прикрыл глаза:

— Вдобавок ко всем прочим проблемам Кроха, получается, считает себя грязной и недостойной нормальной жизни.