Отец Джерард молится, а затем тут же звонит «профессору».

– Доброе утро, профессор, я отец Джерард.

– Привет. Вы еще там?

– Да. Я здесь. Свет не включается.

– Свет не включится мгновенно. Он его заблокировал.

– Я не могу открыть ставни.

– Он и их заблокировал.

Отец Джерард не решается попросить у «профессора» объяснений. Откуда он знает все эти вещи? Как можно быть таким уверенным?

– Что мне делать? – спрашивает отец Джерард.

– Я проведу вас. Подойдите к двери перед собой. Откройте ее.

– Открыл. Здесь темно. Я ничего не вижу.

– Справа от вас лестница. Вставайте на нее.

Отец Джерард начинает подниматься по ступеням. Наступив на одну из них, он слышит хруст. Ему на голову обрушивается картина. Мобильный телефон падает на пол и отключается. Сам священник тоже падает, касается головы и чувствует укол боли чуть повыше лба. Там тут же образовалась шишка. Отец Джерард находит сотовый телефон, и ему удается снова включить его.

Набирает номер.

– Все в порядке?

– Да, профессор. Мне на голову упала картина. Не знаю, как это произошло.

– Это он. Но вам не нужно бояться. Картина держалась на одном гвозде на стене над лестницей. Вы зацепили этот гвоздь, и картина упала вам на голову. Теперь поднимайтесь по лестнице дальше.

Отец Джерард снова поднимается. Старается не шуметь, чтобы услышать любые посторонние звуки, и думает о словах профессора: «Это он».

Кто он?

Священник чувствует, как внутри него растет страх.

Ему удается добраться до вершины лестницы.

– Отец Джерард, теперь перед вами коридор. Вы должны войти в первую комнату справа. Там раздвижная дверь, откройте ее.

Отец Джерард открывает дверь, но она быстро закрывается. Он снова открывает ее. И опять дверь закрывается. Тогда он открывает и сразу стремительно бросается в комнату. Дверь закрывается за ним.

– Вы меня слышите, отец Джерард?

– Да, профессор, слышу. Что мне делать дальше?

– Все очень просто. Проведите рукой по стене слева. Внизу находится дверца. Внутри нее электрические провода. Откройте эту дверцу.

Отец Джерард в полной темноте обшаривает стену, находит дверцу и открывает ее.

– Я открыл, профессор.

– Хорошо. Протяните руку внутрь. Внизу, за кабелями, должна найтись небольшая коробка. Возьмите и вытащите ее. Затем убегайте из дома как можно быстрее. Теперь карты раскрыты. Медлить нельзя.

Отец Джерард находит коробку, берет ее и начинает двигаться в обратном направлении. Дверь в комнату снова открыта. Он чувствует облегчение. Кажется, что зловещее присутствие, того, кого профессор до этого называл словом «он», исчезло.

Но священник ошибается.

Спускаясь по лестнице, он слышит, что его как будто преследуют. Он начинает бежать, и тот, кто следует за ним, тоже ускоряется. Вот они уже в зале. Отец Джерард пробирается в темноте, надеясь найти входную дверь. Преследователь почти догнал его. Точнее, уже догнал. Его дыхание обжигает шею священника. Отец Джерард бросается вперед и успевает схватиться рукой за ручку двери, прыжком выскакивает из дома и оборачивается, убежденный, что сейчас увидит перед собой дьявола. Он готов призвать Христа на помощь. Но перед ним никого нет, только входная дверь дома, которая с силой хлопает и стучит. И зловещий смех, по крайней мере ему так кажется, вырывается из дома наружу.

– Профессор, я вышел. Что я должен делать?

– Откройте коробку и высыпьте все, что в ней есть, к своим ногам.

– Готово.

– Там косточки и прочий хлам?

– Да.

– Хорошо, растопчите все это, а потом разбросайте.

– Готово.

– Отлично. Теперь они больше никому не могут причинить вреда. Они разобщены и растеряли всю свою злую силу.

– Что это было?

– Смесь, которую собрал чародей, живший в доме до этого. Она предназначалась для того, чтобы поразить дом скверной, пока кто-нибудь не узнает о ней и не уничтожит.

– Профессор, что мне делать с ним?

– С кем?

– Ну, с тем, кто внутри дома. Я думаю, что дьявол преследовал меня. Вы ведь еще говорили, что там есть «он»…

– Отец Джерард, обернитесь. Посмотрите на дом.

Отец Джерард оборачивается и теряет дар речи. Все жалюзи в доме открыты. Свет включен. Дом больше не вызывает пугающего чувства.

– Отец Джерард, вы понимаете, что произошло?

– Скажите мне, что случилось.

– Случилось так, что он ушел.

Я доверяю «профессору», потому что он ни разу не ошибся в своих предсказаниях. И еще я знаю, даже ни разу с ним не встретившись, что он скромный человек. Однако здесь мне стоит обратить ваше внимание вот на что: освобождает от одержимости не «профессор». Освобождаю от нее я при посредстве Христа. Я хочу сказать, что миряне не могут быть экзорцистами. Экзорцисты – священники, действующие на основе полномочий, предоставленных им Церковью. У мирян нет таких полномочий. Они не могут изгонять бесов, это опасно. И очень плохо, если они пытаются это делать. Они даже не могут вести диалог с Дьяволом, когда священник проводит обряд экзорцизма. Дьявол часто пытается заговорить с мирянами. Это способ атаковать их и в то же время отвлечь внимание самого экзорциста.

Однажды во время экзорцизма демон сказал моей помощнице, только что вернувшейся из больницы, где ее сына оперировали в связи с тяжелой болезнью:

– Вот Мадонна Скорбящая.

Она ответила:

– Я не боюсь тебя. Христос всегда побеждает.

– Богоматерь Скорбящая, тебе мало того, что я сделал с твоим сыном? Недостаточно? Ты хочешь еще?

В этот момент я вмешался и сказал женщине, чтобы та не отвечала, а затем продолжил обряд.

Миряне не могут изгонять нечистую силу и не могут говорить с дьяволом. Их дело – молиться, и только те, кого экзорцист вдумчиво выбирает, помогают остановить одержимого, когда тот приходит в неистовство. Миряне лишь могут читать молитвы освобождения.

Иначе обстоит дело с врачами, которые часто берут на себя задачу отличить одержимость от болезни. В этом они также могут быть полезны. Есть некоторые врачи, которые действительно способны работать на «ничьей» территории, где встречаются сверхъестественные проявления. К таким врачам я часто обращаюсь за помощью в подобном различении. Они помогают мне понять, где одержимость, а где просто психическое заболевание.

Одного из таких людей зовут Вальтер Кашоли. Он специалист по клинической психологии в Риме. С некоторыми случаями одержимости я справился благодаря его помощи.

Вальтер особенно серьезно работает со случаями душевных болезней. Он старается определять происхождение болезни и только потом исцелять пациентов. В отличие от многих своих коллег, он признает, что часто страдания обусловлены сверхъестественными причинами, то есть чем-то, не подвластным ни Богу, ни человеку, исходящим от