Бобру достался новый нагрудник, булаву пришлось подремонтировать. Так же появилась защита для ног и рук, и теперь наш танк действительно представлял из себя серьёзную боевую единицу.

А для Биби нашлась удобная лёгкая броня, не стесняющая движений и удобная для стрелка, пусть даже из рогатки. Молчарь, прижав палец к губам, надел Айбиби на шею какой-то амулет и сказал, что это тоже артефакт с частичкой самого Гимли.

— А что это?

— Тс-с-с, — шикнул гном, — Узнаешь, когда придёт время.

Амулет был таким же, как и та монетка, которую до этого давал Молчарь, чтобы позвать его в подземелье, но сделан из серебра и висел на красивом шнурке.

Так же и я обзавёлся новою бронью. Только теперь гном протянул мне плотную кожаную куртку с множеством металлических наклёпок. Я, привыкший к нагрудникам, со смесью подозрения и восхищения крутил её:

— А не слабовато?

— На вот ещё, — не слушая меня, гном достал с полки оружие.

Я округлил глаза, рассматривая большой серп. Он напоминал длинный кинжал, только сильно изогнутый в обратную сторону, и зазубренный. Правда, в отличие от обычных серпов, остриё у него было вздёрнуто и заточено так, что можно было нанести и прямой удар.

— Это что? — только и спросил я.

— Все мы слышали о тебе, — кивнул Молчарь, — Ты теперь и разбойник, и земледелец. Мы долго гадали, что тебе может подойти. Попробуешь?

Я лишь кивнул, прислушиваясь к странным ощущениям. Что-то действительно творилось в моей душе — впервые обе моих профессии будто спорили внутри, кому из них управлять оружием.

Земледелец во мне тотчас же захотел идти и снимать урожай, а разбойник рубить головы и протыкать спины. Я крутил в руках серп, пробуя на остроту зубчики внутри изгиба, и вскоре оба класса во мне сошлись во мнении — богатый урожай мобских голов в ближайшем Прорыве устраивал обоих.

Как говорится, полный душевный покой.

Лекарю тоже досталась хорошая и лёгкая кольчуга. С музыкальными инструментами у гномов было туго, и Толя лишь вздохнул.

— Так с дриадами бы и поговорил, — отмахнулся гном, — Это они целое лето скачут и пляшут, мы то работяги, у нас на это времени нет.

Оставшийся лут подарил нам около пятидесяти золотых прибыли, и наше общее состояние стало приближаться к двум сотням. Однозначно, выполнять квесты у гномов было выгодно.

Блонди улыбалась вовсю, представляя такую сумму. А судя по глазам Бобра, он уже подсчитал, сколько лишних уроков тёмной ботаники сможет взять.

Естественно, Тегрию мы не сказали, сколько у нас накопилось, хотя пришлось для поддержания легенды перед Молчарём дать ему немного монеток. Вроде гонорара куратору за посредничество.

***

Больше квестов у гномов не предвиделось, и озарение, как создать квест на пустом месте, мне в голову так и не пришло.

Тегрий с надутым видом вёл теперь нас к порталу, чтобы мы могли полететь к дриадам. Он время от времени бросал взгляд на монетки в ладонях, и в его глазах читалось нетерпение — ему наверняка хотелось поскорее прикупить бутылочку и забыть обо всех проблемах.

Об этом наглом Гончаре, и о его не менее наглой команде.

— Что я скажу Дворфичу, плееры? — бурчал он, — Вы ж меня по живому режете.

Едва мы вышли из пещеры гномов, как тут же нам попался Кент.

— Опа-опа, — он хотел что-то сказать, но смутился, увидев рядом куратора, — Э… привет, народ.

Судя по глазам Кента, у него было явно что-то неимоверно важное для нас. Но преподу об этом знать было не обязательно.

— Иннокентий, а почему это вы шастаете возле пещер гномов? — строго спросил куратор.

Но сегодня был не его день. Я сразу же выдал:

— Тегрий Палыч, а можно нас Кент отведёт в лес к дриадам?

— Но… нельзя!

— Окей, лэтс гоу, — кивнула Блонди, — Биби, вот ду ю синк, что мне взять в этот раз? Зелёную рощу под магией кентавров, или бархатную пустыню с эффектом зноя?

Она рассматривала свои ногти, намеренно растягивая слова. Биби рядом скромно пожала плечами:

— Ой, даже не знаю. В прошлый раз три часа выбирали, всё такое классное!

— Йес, итс вэри долго, — вздохнула Лана, — А его ещё делать же…

Тегрий только округлял глаза, слушая разговор девчонок, а потом вдруг сразу замотал головой:

— Конечно, конечно, — его рука так и сжимала монетки, — Пусть персик отведёт!

— Э, не, чуваки, вы чего?! — Кент удивился, — Меня ж Гномозека сожрёт.

Я растерялся:

— И что делать?

Тут персик раскрыл свой журнал и показал Тегрию:

— Квест давайте, господин преподаватель. Чтоб потом не было вопросов.

Куратор недовольно пробурчал, но коснулся журнала. На миг вспыхнуло слабое сияние, потом Кент с улыбкой захлопнул дневник.

— Чтоб я ещё раз связался с кровью Чекана, — проворчал Тегрий, и мигом умчался по лестнице, не желая больше ничего слушать.

— Чего это он? — удивился Кент.

Поведение куратора явно озадачило его.

— Потом расскажу, — я небрежно махнул, — Что ты хотел сказать?

— Короче, — персик округлил глаза, — У нас тут ботаника была.

— О, братан, ботанику люблю, — Бобр потёр ладони, — Особенно тёмную!

— Вот-вот, — Кент усмехнулся, а потом прошептал, — Про Чёрный Лотос, короче, я выяснил.

Я весь подобрался:

— Говори.

— Ты же обещал достать, да, Гера?

— Ну?

— Только я с тобой, чувак!

Я округлил глаза:

— В смысле?

— С тобой пойду, Гончар! Возьмёшь, а? Иначе ничего не скажу! — он сложил руки на груди.

О, какой шантажист. Мне особо не верилось, и казалось, что он блефует.

— Давай не будем спешить… Где цветок этот?

— Да он врёт, братан! — отмахнулся Бобр, — Эльфийка же гипноз накладывает, что он мог слышать?

— Вот именно, — кивнул я.

Ловкое движение пальцев, и перед моими глазами в пальцах Кента оказалась семечка подсолнуха.

— Знаешь, что это?

Всё же он смог меня удивить, и я только протянул:

— Семечка, которую под язык… У дриад взял?

Кент хмыкнул:

— Блин, Гончар, ты и про это знаешь? Ну ты даёшь, я только ко второму курсу просёк эту фишку с «тёмной ботаникой».