Я вскрикиваю от его слов и прижимаюсь к его коленям. Он сжимает мою талию и втягивает воздух, когда я трусь об него.

Он твердый, как скала.

Этого недостаточно. Я хочу, чтобы он увидел меня, чтобы я позволила ему получить то, что я дала Риверу.

— Подними руки, милая, — шепчет он, и его взгляд темнеет. Я даже не думаю об этом; я мгновенно подчиняюсь ему. Мой свитер снимается за считанные секунды, и я остаюсь в простом белом кружевном лифчике. Он прозрачный, и мои соски чувствительны к ткани.

Судя по его отвисшей челюсти, он наслаждается видом.

— Идеально, — выдыхает он, оценивая мою реакцию, пока его пальцы пробегают по кружеву. Я кричу, перегретая и сверхчувствительная, и прижимаюсь к его эрекции, прикрытой одеждой.

— Черт, — шипит он, и я почти кончаю, просто услышав, как он ругается.

Я хочу, чтобы он полностью потерял контроль. Я хочу, чтобы его Гон взял верх, и я хочу, чтобы его узел завязался во мне.

Я наклоняюсь навстречу прикосновениям и тяжело дышу ему в шею, отчаянно нуждаясь в большем.

— Пожалуйста, — шепчу я, в то время как его рука продолжает ласкать мою грудь, а другая держит меня за талию. — Пожалуйста, еще, Альфа. Заставь меня кончить снова.

Его запах меняется, он становится богаче, чем когда-либо, и внезапно он переворачивает меня на спину. Лэндон наклоняется, чтобы поцеловать меня, и я нетерпеливо приподнимаю бедра, терзаясь о его твердую длину.

— Ривер взял тебя сдесь? — он шепчет мне на ухо. — Могу ли я занять то же место, что и он?

О Боже мой.

Его рука проникает в мои брюки, стягивая ткань, пока я не остаюсь только в нижнем белье. Он проводит пальцем по моей щели и рычит.

— Ты промокла насквозь, — шепчет он, покусывая мочку моего уха. Я вскрикиваю и дергаюсь вверх, прижимаясь влагалищем к его пальцу. — Такая влажная, — продолжает он. — Какой беспорядок вы устраиваете, мисс Блум.

Он находит мой клитор, медленно надавливая и потирая, и я снова кончаю.

— Ты знаешь, что делаешь со мной? — рычит он. — Ты знаешь, как усердно я работал, чтобы не упасть на колени от красивой улыбки? Но в ту минуту, когда ты вошла в мой кабинет, мне захотелось овладеть тобой на этом столе.

Я умерла, думаю я про себя. Не может быть, чтобы это было по-настоящему.

— Вы делаете меня иррациональным, мисс Блум. И это должно вас пугать.

Я понимаю, что все еще кончаю. После этого моему бедному дивану нужна еще одна глубокая чистка; сейчас он скорее скользкий, чем мягкий.

Я не могу говорить. Я — не что иное, как раскаленное добела наслаждение, моя киска ноет и готова принять его.

Я наклоняюсь, чтобы расстегнуть его молнию, но он качает головой. — Не здесь, — говорит он. — Тебе нужно гнездо. Тебе нужно, чтобы с тобой обращались как с королевой, и мы можем дать тебе это.

Я снова на полпути между плачем и оргазмом. Его слова обращены к моей внутренней Омеге, но они также обращены и к Скайлар.

— Ты того стоишь, дорогая, — шепчет он.

Я едва могу говорить. С моих губ слетает приглушенное «пожалуйста ", а затем он поднимает меня на руки.

Он несет меня в спальню после того, как разворачивает нас по коридору.

Ты того стоишь. Позволь нам дать это тебе.

Его слова прокручиваются в моей голове, когда он укладывает меня на кровать. Я нежусь на матрасе, наслаждаясь прикосновением специальной пены к моему ноющему телу.

Лэндон садится на край кровати, и я тянусь к нему. Он недостаточно близко.

— Мой Гон начинается на удивление быстро, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — Мне нужно знать, что ты этого хочешь. Если нет, мне придется уйти сейчас.

Он глубоко дышит, его кулаки сжимаются, и я поражаюсь тому, как сексуально наблюдать, как он теряет самообладание.

Но потом я вспоминаю, что Ривер все еще прибывает, и эта мысль заставляет меня застонать.

— Я хочу этого. Я хочу, чтобы вы с Ривером взяли меня, — выдыхаю я. — Мне это нужно, пожалуйста.

Он сглатывает, закрывает глаза и стонет. — Я давно этого не делал, — говорит он. — Я не могу обещать, что буду нежен.

Я наполовину уверена, что сплю.

— Да, — стону я, выгибая спину. — Мне это нужно, Альфа.

Моя пизда выставлена перед ним на всеобщее обозрение. Я промокла насквозь в своих трусиках для Жара, и моя киска видна сквозь влажную ткань.

— Черт, — шепчет он себе под нос, когда его глаза останавливаются на моей пизде. — Ты даже не представляешь, насколько ты красива, не так ли?

— Лэндон, пожалуйста, — умоляю я, проводя руками по своей груди. — Это больно. Это больно.

Он встает, и на секунду мне кажется, что он собирается раздеться, но вместо этого он уходит.

Альфа покидает меня. Я слишком много значу для него. Я слишком нуждаюсь…

— Где твои одеяла для гнездования? — хрипло спрашивает он. — Мне нужно знать сейчас.

— Нет, просто, пожалуйста…

Но он поворачивается ко мне, его взгляд становится стальным. — Тебе нужно гнездышко. С этого момента для тебя только самое лучшее, помнишь?

По-видимому, это не подлежит обсуждению.

Альфа заботится о нас!

— На верхней полке шкафа, — стону я, отчаянно пытаясь не сойти с ума и не закричать.

Я умру, если ко мне в ближайшее время не прикоснутся.

Он стягивает все одеяла до единого и накрывает меня роскошными тканями. Я мгновенно чувствую облегчение, безопасность и уют.

Конечно, он был прав.

Гнезда делают все лучше, а у меня их так давно не было.

Он начинает расстегивать рубашку, и у меня текут слюнки. Появляется рельефный пресс, и я более чем готова, когда…

Тук. Тук. Тук.

Мы оба замираем. Я смотрю на него поверх одеяла, наблюдая, как неподвижны его руки.

— Ривер, — раздраженно выдыхает он.

Я напрягаюсь. Я не знаю, как это будет продолжаться — они друг другу не нравятся. Что, если каким-то образом это станет странным? Что, если они…

— Не надо, — говорит Лэндон. — Я чувствую твою панику отсюда, Омега. Трогай себя, пока я не вернусь. Это приказ.

Властный Лэндон делает меня дикой.

Он заставляет меня хотеть повиноваться.

Моя рука скользит под одеялом и залезает под трусики, чтобы нащупать свой набухший, забытый клитор.

Я растворяюсь в этих ощущениях.

21

РИВЕР

Частичный отпечаток.

Гребаный частичный отпечаток пустоты, и это все, что я могу сказать Скайлар.

В День Святого Валентина.

Бен бесполезен, весь его отдел бесполезен, и я чувствую себя еще большим куском дерьма из-за того, что вообще