В присутствии этого человека пропадают многие сомнения, сглаживаются острые углы и становится понятным, что надо делать, чтобы обрести единство. Уже сам факт служения харизме означает определенную интеграцию личности, интеграцию, которая нейтрализует или, по крайней мере, ослабляет остроту имеющихся в душе человека противоречий. Что же с того, что в мире есть зло, оно придает ему глубину, цвет, вкус, аромат и дает возможность добру проявиться и стать объемным и материальным, а то, что добро в конце концов победит — сомнения в этом в обществе харизматика-профессионала отпадают. Другое дело, что под добром в этой ситуации понимается служение определенной идее, и если вы в ней когда-то разочаруетесь, то кризис в вашей жизни будет тотальным.

Харизматик-профессионал многосторонен, он может говорить о самых разных вещах, может разбираться в самых различных аспектах и деталях, но всегда чувствуется, что не это в нем главное. С другой стороны, проработанность предметного и качественного уровней дают ему возможность приспосабливать к себе самых разных людей и существенно корректировать и изменять самые разные жизненные обстоятельства. В социальной работе его харизма выражается в том, что обстоятельства и психология людей волшебным образом, как бы сами по себе, выстраиваются нужным для главного замысла харизматика-профессионала способом. Этот главный замысел есть основное внутреннее содержание его жизни и, может быть, плохо выражается в конкретных образах, но для него самого он представляет собой нечто вполне определенное, и окружающий его мир этому замыслу полностью подчинен.

Глава 2

Идеалист

Теперь мы рассмотрим человека, в чьей жизни главенствующую роль играет качественный архетип. Этого человека можно назвать идеалистом или романтиком в зависимости от того, ощущает он себя относящимся к сфере науки и рационального мышления или же к сфере искусств.

Пафос идеалиста относится к сфере идей, но идей достаточно конкретных, во всяком случае, являющихся какими-либо проявлениями, аспектами или качествами универсальной идеи. Если для мистика-харизматика главный вопрос: «Что?», то для идеалиста он звучит скорее: «как?», «каким образом?», «в каком аспекте?» Если синтетический уровень можно уподобить Единому Богу, а прагматический — грешной или прозаической (материальной) земле, то качественному уровню соответствуют ангелы, которые, с одной стороны, ведут свою собственную ангельскую жизнь, а с другой — являются промежуточным звеном, соединяющим Бога и человека, небо и землю. Смысл деятельности идеалиста заключается в том, что он дает первичное раскрытие единой синтетической идеи, то есть формирует и уточняет свойственные ей качества и помогает этой идее транслироваться на предметный уровень и, являясь промежуточным звеном, окрашивает ее прагматически. Другими словами, качества, занятия которыми есть основное содержание жизни идеалиста, сами по себе не присутствуют на предметном уровне, но они дают последнему определенное наполнение и акцентировку, которая имеет для него большое значение.

Религиозность. Как идеалист воспринимает Бога? Он видит Его как носителя и первопричину разнообразных качеств, развитием и конкретизацией которых становится предметный мир. Вообще, теология как наука о Боге относится к сфере интересов идеалиста. Если мистик-харизматик интересуется в своей религиозности вопросом: «Что есть Бог?», то идеалист оставляет этот вопрос за кадром и задается вопросами: «Каков Бог?», «какова природа?», «какими качествами и атрибутами они обладают?» — и не стремится ответить на них слишком конкретно, для него достаточно определить эти качества абстрактно, не специфицируя их до предметного уровня, так как на предметном уровне его религиозность вянет или вовсе исчезает.

Для идеалиста типичны высказывания типа: «Бог есть истина», «Бог есть любовь»; если попросить его как-то конкретизировать эти определения, он может сказать: «Бог есть возвышенная любовь», «Бог есть любовь самоотверженная», «Бог есть любовь-жалость» или «Бог есть объективная истина», «Бог есть субъективная истина, очищенная от наслоений эго». Эти определения совершенно его устраивают и его религиозные чувства полностью с ними резонируют, но чересчур конкретизировать такие достаточно абстрактные формулировки у него нет ни желания, ни тем более намерения. С другой стороны, чересчур абстрактное синтетическое определение Бога для идеалиста не вполне понятно и беспредметно. Он может поклоняться Богу как Первопричине Вселенной, или как ее Источнику, или как Основной Силе, которая ведет эволюцию, или Богу, который разрушает мир, но какие-то качества этого Единого и Абсолютного Существа должны быть обозначены.

Карму, то есть закон причин и следствий, идеалист также воспринимает на качественном уровне, то есть не опускаясь до установления конкретной связи между событиями. Если идеалист верит в перевоплощения, то кармическая наследственность видится им, например, как соотношение между чертами характера, выработанными в этой жизни, и видом, который человек приобретает в следующем воплощении, как это выражено в индуизме, где считается, что если человек в этой жизни жадничает и стремится к плотским удовольствиям, то он воплощается в свинью; если он склонен дразниться и пререкаться, то превращается в обезьяну; если он чрезвычайно туп и не стремится ни к какому познанию, он воплощается ослом и т. д. Однако кармические закономерности, выражающиеся в том, что события данной жизни влекут какие-либо определенные обстоятельства и события в следующей, а также аналогичные взаимосвязи в пределах данной жизни идеалист чаще всего не воспринимает. Он признает, что если он в целом был глуп и не занимался самосовершенствованием, то через некоторое время это скажется на его карьере или на его детях, которые вырастут более низкого качества, но он никогда не скажет, что какое-то определенное событие в его детстве или отрочестве могло бы вызвать к жизни другое событие во взрослом возрасте: такого рода связи и категории ему непонятны, весьма подозрительны и кажутся большими натяжками.

Характер религиозности этого человека может определить его профессию: если он слышит Бога в звуке — он станет музыкантом, и это будет музыкант по призванию; если он видит Бога в цвете — он станет художником; если он ощущает Бога в форме — он станет скульптором; если он видит Бога в тех или иных моральных и гуманитарных категориях — он займется профессией, связанной с привнесением в человеческий мир справедливости, изобилия или порядка. При этом к совсем уже конкретным особенностям своих занятий и своей жизни он может быть сравнительно равнодушен, лишь бы главные качества, которые он в ней усматривает, соответствовали его способу видения Бога, его религиозности, присущей ему от рождения.

Свою судьбу он будет характеризовать различными эпитетами. Например, он скажет: «Сейчас у меня светлый промежуток», «сейчас у меня тяжелая жизнь», «сейчас моя карма заузлена и вихрится», — но обычно он верит, что характер кармы может меняться и с интересом наблюдает свою и