если бы этот превосходный прелат счел его сумасшедшим или, возможно, задался вопросом, был ли он строго трезв вечером. Было немного неловко, что все эти странные события произошли ночью.

Когда он вошел в дом, новая экономка рассказала ему странную историю. По ее словам, она как раз возвращалась из лавки, когда увидела, как в церковь вошел довольно высокий мужчина, закутанный в черный плащ. В этом не было ничего примечательного, но самое странное было то, что дверь была закрыта, и человек прошел прямо сквозь нее. Конечно, отец Торнтон велел ей не болтать глупостей, но она продолжала настаивать. Она была совершенно уверена, что видела, как мужчина подошел прямо к закрытой двери, а затем, казалось, растворился в ней. Когда она высказала мнение, что это, должно быть, дьявол, и сказала, что если бы что-нибудь подобное случилось, она никогда не смогла бы спать по ночам, в будущем это сулило серьезные проблемы. Было бы слишком плохо, если бы экономка занялась этим загадочным делом.

Но все закончилось примерно через неделю, и тайна была почти раскрыта. Зима пришла внезапно, и сильная метель застала мир врасплох. Вересковые пустоши были покрыты белым ковром, и иней на ветвях поблескивал в лунном свете. В дверь постучали, и через минуту экономка объявила, что священника хочет видеть какой-то человек.

Отец Торнтон подошел к двери и оказался лицом к лицу с высоким мужчиной в черном плаще. Тот был немногим старше средних лет, хотя волосы на висках уже поседели, а короткая борода все еще оставалась черной, как вороново крыло. Лицо его показалось священнику совершенно незнакомым, и все же он почему-то чувствовал, что видел его раньше. Он говорил отрывисто и неловко, как будто сомневался в том, что его примут. Он пришел только затем, чтобы попросить священника немедленно отправиться в дом в двух милях отсюда, на болоте, и совершить там последние таинства для одной женщины.

— Но она не больна, — сказал священник, — я видел ее только вчера, и она была совершенно здорова.

— Все случилось внезапно, только сегодня днем, и доктор говорит, что ей быстро становится хуже, — ответил мужчина.

— Но если это правда, почему никто из ее слуг не пришел и не сказал мне? — спросил священник, который никак не мог поверить в эту историю.

— Ради Бога, не медлите, святой отец, — взмолился мужчина. — Вы будете как раз вовремя. Никто из них не мог уйти, поэтому пришел я. Вы не знаете, что это значит для меня. Приходите скорее!

— Хорошо. Я сейчас приду, — сказал священник, и человек тотчас же повернулся на каблуках и поспешил в сторону хижины, где лежала больная.

Отец Торнтон надел тяжелые башмаки, принес из церкви масло и Святые Дары и принялся как следует закутываться, готовясь к унылой прогулке по вересковым пустошам. Потом в комнату с испуганным видом вошла экономка и стала умолять его не уходить. Она сказала, что у нее мурашки бегали по коже все время, пока этот человек говорил, и она уверена, что в нем есть что-то странное. Скорее всего, это была уловка, чтобы досадить священнику. Гораздо лучше подождать до утра и выяснить реальные факты.

У него тоже были сомнения, но он чувствовал, что должен идти. Сможет ли он простить себе, если окажется, что женщина действительно умрет, а он не пошел к ней? И он отправился в свой долгий путь по снегу.

Выйдя из ворот, он увидел перед собой следы человека, приходившего за ним. Они шли прямо по заснеженной пустоши, и священник был рад их видеть. Они были похожи на чью-то компанию в одинокую ночь. Поэтому он не сводил с них глаз. А затем он внезапно остановился.

Мог ли он поверить своим глазам, или ему показалось? Следы на снегу внезапно исчезли. Они кончилась прямо на открытой пустоши. Этот человек прошел так далеко — но что случилось потом? Он мог бы подпрыгнуть в воздух, но если это и так, то он никогда больше не спустился. Или он растворился в ночи и не оставил никаких следов? Во всяком случае, во все стороны простиралась нетронутая снежная гладь, и следы таинственным образом обрывались.

Отец Торнтон впоследствии признался, что только мысль о Том, Кого он несет, придала ему мужества идти дальше. Он продолжал свой путь, пока не добрался до хижины, где его встретили со смешанным чувством удивления и радости. Там он узнал немного больше о странных событиях этой ночи.

Женщина заболела днем, но доктор не предвидел никакой непосредственной опасности. Он сказал, что не стоит беспокоить священника до утра. Но она вдруг очень ослабела, и они снова позвали доктора. Примерно за час до приезда священника, — примерно в то время, когда посыльный потревожил отца Торнтона, — доктор сказал, что она умирает. Единственный человек, оказавшийся под рукой, пошел за священником, но споткнулся о бревно, занесенное снегом, и сильно растянул лодыжку, так что идти дальше не мог.

Бедняги были в отчаянии, когда пришел отец Торнтон. Он успел как раз вовремя, потому что женщина умерла через несколько минут после принятия таинств.

И кто же был этот посланец? Священник часто задавал себе этот вопрос, но так и не нашел ответа. Но с тех пор он никогда не видел человека без тени, гуляющего по саду, а экономки перестали приходить и уходить.

Ужас Хортон Хауса

Хортон Хаус был особняком, стоявшим на опушке леса в Уилтшире. В то время, когда мы рассказываем о нем, ему исполнилось около двухсот лет, и все это время в нем жила одна и та же семья. Несколько поколений Хортонов провели свои дни в этом старом семейном доме.

Это было странное место, похожее на лабиринт, с коридорами в неожиданных местах и комнатами, спрятанными в углах. Заблудиться было легко, и не один посетитель бродил по верхней части дома, пока почти не отчаивался найти дорогу вниз к завтраку утром.

Джон Хортон, нынешний владелец, любил это место. Он любил его не только потому, что это был дом его предков, но и потому, что дом просто подходил ему. Ему нравился просторный старый особняк, и, когда после смерти отца он стал принадлежать ему, Джон потратил много денег на то, чтобы его основательно отреставрировать и привести в порядок. В ходе реставрационных работ выяснилось несколько интересных вещей.

В толстой стене столовой был обнаружен потайной ход, и вход в него открывался при помощи панели, отодвигавшейся в сторону, когда кто-нибудь нажимал на резную ручку. Но