— Я так понимаю, речи идёт о спасении чьей-то жизни? Вот, это колье подарил мне мой отец на совершеннолетие, — немного растягивая гласные сказала она. — Оно мне очень дорого, но, если это срочно, воспользуйтесь!

— Спасибо, девочка моя! — явно растрогался мощнейший маг-универсал. — Я клянусь тебе, что мы полностью восстановим тебе дорогую для тебя вещь. Но, сейчас мы её немного покалечим. Главное, не переживай, деточка, мы починим всё.

Он резко дернул ожерелье и по столу запрыгали мерцающие нежностью бусинки. Девушка, хоть и ожидала подобное, прикрыла рот рукой. Возможно, она уже жалела о своём поступке, но отступать явно не собиралась. Её решение шло из глубины души.

Много лет назад, непонятно когда, неизвестно где.

Много лет назад её отца принесли на носилках с первого уровня изнанки, где он зарабатывал денежки на то, чтобы она с братом и матерью, единственной его женой, могли жить. Нормально питаться, учиться, чувствовать себя людьми. Они, бесфамильные, о большем и мечтать не могли.

Штатные лекари поставили на нём крест. Его порвала самая страшная тварь в их шахтах — барракудовый скорпион. Любой порез вызывал незаживающие загноения. И сейчас её отец медленно разлагался. В некоторых местах уже было видно кости, зараза уничтожала мышцы с бешенной скоростью.

Им повезло, но это стало великолепнейшим уроком для девушки. В дверь просто постучали. Негромко, но весьма настойчиво. В тот момент, когда угасающий разум отца делал последние попытки удержаться на плаву, чтобы попрощаться с дорогими людьми. С трудом оторвавшись от умирающего отца, девушка открыла дверь.

Высокий стройный блондин с пронзительными серыми глазами, хотя, наверно, с пронзительным взглядом? Да плевать! Он доставал до глубины души, взгляд этот, и девушка не сразу поняла, о чём говорит мужчина, полностью пленённая и одновременно растерянная. Она далеко не сразу поняла, о чём говорит незнакомец.

— Девушка, ну пожалуйста! — наконец, осознала она речь. — Я барон Подорожников Борис Ильич. У вас тут человек умирает! Позвольте мне ему помочь! Я лекарь. Не обещаю, что спасу его, но хотя бы уменьшу то, что он ощущает. Я знаю, что он умирает, я просто проезжал мимо. И почувствовал жуткое отравление человека. Я просто не могу пройти мимо, это мой долг, моё призвание. Так что вы скажете?

Тогда, много-много по её меркам лет назад, абсолютно незнакомый ей мужчина, оказавшийся личным лекарем императора, больше суток боролся за жизнь простолюдина. И, в итоге, спас его, навсегда изменив мировоззрение девушки, которая готовилась на полном серьёзе стать сиротой. И стала бы, если не благородный поступок барона. По отношению к плебсу, о котором он не знал всего пять минут до его стука в дверь.

* * *

И теперь, отдавая единственное фамильное украшение, которым она безумно дорожила, она вспомнила того самого Подорожникова. И сутки личного времени этого странного барона, как оказалось, личного лекаря самого Кречета. Который спас её отца, её семью, и счастье её детства.

Она с огромной болью наблюдала за рассыпающимися жемчужинками, но понимала, что это правильно! Один из этих, в принципе, дешёвых камушков мог спасти кому-то жизнь! А что может быть дороже и правильнее?

От автора:

Дорогие друзья! Я, вроде бы, вернулся в строй. И собираюсь дальше радовать вас продами немного порегулярнее. Хотя, сразу скажу, что в праздники у меня будут выходные, и, как положено, запои))

Но я к чему? Я хочу от души поздравить вас с наступающим! Последние несколько лет нас сильно «радовали» всякими неожиданностями. В 24 м нас прямо готовят к настоящему зомби-апокалипсису, судя по сообщениям о зомби-оленях и шансах на мутации вируса. Но я всё равно верю, что наступающий год будет лучше прошлых! И даст нам отдохнуть от той жопы, что постоянно валилась на нас последнее время.

С наступающим годом Дракона, и Нинг, хулиганка такая, искренне поддерживает. Она, кстати, научилась не обжигать, и сейчас, сидя на моём плече, старательно мешает мне писать поздравлялку, требуя передать от неё привет! Передаю!

Уф, разошёлся. Если сократить, то ПОЗДРАВЛЯЮ! С самым лучшим праздником! И каждому по самой лучшей Снегурке, а Снегуркам — по крутому снеговику! Увидимся в наступающем году!

Глава 18

Краснодар, кафе рядом с редакцией газеты «Крик Краснодара»

— Ну наконец-то! — выдохнул Владыко, разглядывая лежащую на руке жемчужину. — Половину собрали. Кафе, кстати, уже закрывается, но я велел тебе не мешать. Ты молодец, Ахмад, приношу свои искренние извинения за начальное недоверие к твоим способностям. Похоже, дело в материале, с которым может или привык работать артефактор. Нам осталось засунуть туда всего одну магию, которая сдетонирует при уничтожении бусинки и откроет портал.

— В эту жемчужину больше ничего не влезет, — вытирая пот со лба, устало сказал темнокожий мужчина. — Малейшее добавление магии просто уничтожит артефакт с самыми непредсказуемыми последствиями. Простите, но материал — дешёвый жемчуг, кстати, почти умерший от старости. Чтобы вы знали, жемчуг может умирать. Быстро, если валяется где-то. Тогда ему хватит пяти лет, чтобы умереть и потускнеть. Медленно, очень медленно, если его носят на теле или хранят в материалах типа бархата. Тогда он может протянуть пару веков. Но итог всегда один — смерть, муть, серый невзрачный камень. Этим камушкам повезло, их носили на бархате живой кожи. Но они уже на грани. Есть способ активировать твою сложную систему заклинаний как-то ещё?

— Хм, — задумался сильнейший маг Кубани. — Теоретически, да, дай-ка подумать.

Думал он долго, полностью уйдя в себя и что-то считая на пальцах. Официанты уже покинули кафе, в помещении остался лишь хозяин, который запер дверь и тихонько удалился на кухню, чтобы не мешать столь важным гостям.

Светлана клевала носом, выполнив свою часть работы, при этом её пухленькая ножка качалась вперёд-назад, не доставая до пола. Ахмад же любовался накачанной магией бусинкой и потягивал какое-то вино, жмурясь от удовольствия.

— Да, можем попробовать, — наконец ожил Владыко. — Я могу активировать этот артефакт.

— Надеюсь, не прямо здесь и сейчас? — всполошилась Света, моментально просыпаясь. — И потом, кто пойдёт в портал? А если он схлопнется? Нам, как минимум, ещё один подобный артефакт нужен! Причём, с возможностью его активации! Вы же сами сказали, что из того мира нельзя выбраться будет.

— Девушка права, — кивнул сам себе артефактор. — Надо создать ещё одну, технология отработана. И внутрь я пойду один, если что-то пойдёт не так, через два часа активируете второй, чтобы нас вытащить. Я обязан Андрею жизнью, так что точно пойду за ним. Я тоже универсал, хоть и слабый по сравнению с вами. Так что делаем.

Второй эксперимент закончился намного быстрее первого, и новая жемчужина, накачанная магией под завязку, легла рядом с первой. Владыко одобрительно крякнул.

— Приношу извинения, я был не прав, — слегка улыбнулся он. — Ты великий артефактор, Ахмад! Готов? Не рискуй там сильно. И вы правы, мы откроем портал прямо здесь. В случае прорыва с той стороны, проще будет уничтожать монстров, хоть не разбегутся. Погнали!

* * *

При подъезде к вокзалу Москвы.

Частный вагон, огромное спальное ложе.

В дверь из служебных помещений в спальню несмело заскреблись. Девушка прекрасно знала этот стиль своего советника и воздыхателя.

— Заходи уже, — отложила она книгу. Долгая дорога, даже в привычном ей комфорте утомила. — Только кратко, у меня тут история дюже интересная.

Толстенький человечек, часто кланяясь, протиснулся внутрь. Приглушённая подсветка спальни делала из его лица гротескную маску.

— Госпожа, госпожа! — зачастил он, обоснованно опасаясь быть изгнанным. — У меня к вам великолепное предложение, я сам придумал и всё выяснил! Позвольте доложить?

— Валяй, — немного брезгливо процедила княгиня. — Только недолго, я почивать собиралась.

И правда, она лежала в кровати, в изящной и до невозможности эротичной ночнушке, не скрывающей, а подчёркивающей каждый изгиб сказочного тела. Глаза мужчины постоянно ощупывали её грудь через кружева ночного нижнего белья, что не укрылось от глаз девушки. Но, она решила милостиво игнорировать этакую вольность.

— Госпожа, я нашёл способ, как сильно ускорить ваше путешествие! — выпалил барон, стараясь не слишком откровенно пялиться на высокую грудь. — Только там есть ряд неудобств.

— Говори! —