сельского хозяйства. Возможно, я просто нетерпелив; возможно, если человеку дать еще несколько тысячелетий, он сделает что-нибудь и с собой, поменяет собственный разум с животного на по-настоящему человеческий.

Валти шумно прихлебнул пиво.

— Не моту разделить ваш оптимизм, мой друг, — ответил торговец. — Я родился более шестисот лет назад, помотавшись во времени и пространстве, я насмотрелся на ход истории самых разных народов, и мне кажется, что любая цивилизация — межзвездная или планетарная — подчиняется закону отмирания. Какими бы умными мы ни стали, мы никогда не создадим и не вырастим что-то из ничего, никогда не сделаем так, чтобы тепло само по себе передавалось от более холодного тела к более теплому. Существуют ограничения, установленные законами природы. Чем больше становятся здания и корабли, тем больше места занимают в них коридоры, и, наконец, наступает предел. Нельзя сделать человека бессмертным: даже если бы биохимия и позволила это осуществить, все равно в черепной коробке столько места и столько нервных клеток, что количество информации, которую туда можно поместить, достаточно ограниченно. Тогда почему же должна существовать бессмертная цивилизация, охватывающая всю Вселенную?

— И поэтому всегда будет место взлетам, распаду и падениям — всегда будут войны и страдания?

— Либо это, либо что-то продетого, к чему стремится «Технон», — смерть под личиной механический пародии на жизнь. Мне думается, вы смотрите на все под неверным углом. Не являются ли сами эта изменения, это мучительное падание навстречу роковому концу собственно жизнью? В космосе существуют взаимосвязи, которые важнее любой планеты, любой отдельно взятой расы. Я думаю, жизнь возникла из-за того, что Вселенная в ней нуждается, точно так же, как она просто нуждается в тех свойствах, которые заставляют испытывать боль живое существо. Нет…. я не верю в Отца-спасителя. Органическая жизнь является единственным носителем сознания. И тем не менее неживая Вселенная породила жизнь во всем ее многообразии, ибо это был необходимый шанс в эволюции от огромного газового облака до звенящей пустоты вакуума. — Валет вытер нос и хихикнул. — Прошу прощения. На старости лет я стал слишком многословен. Но если бы вы всю свою жизнь провели в путешествиях на световые годы, то убедились бы в существовании там кое-чего такого, что невозможно втиснуть в рамки простой физической теории. Думаю, что Сообщество будет жить и дальше благодаря своей разбросанности во времени и пространстве. Но только оно одно, да и то не бесконечно.

Он встал из-за стола:

— Извините. Мы скоро приземлимся.

Лангли нашел Марин в салоне в центральной части корабля. Он присел рядом и взял ее за руку.

— Теперь уже скоро, — сказал он. — Я думаю, мы поступили правильно, забрав Сариса оттуда, где его способности привели бы только к разрушениям. Для Сола так тоже будет лучше. Ну а теперь мы идем собственной дорогой.

— Да. — Она смотрела на него. Лицо ее побелело и выражало напряжение.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Лангли. — Ты себя неважно чувствуешь?

— Я… я не знаю, Эдви. Все кажется таким странным, будто происходит во сне. — Она уставилась перед собой туманным взглядом. — Это не сон? Может быть, я просто где-то сплю, а…

— Нет. Какие сложности? Ты не могла бы мне рассказать?

Она покачала головой:

— Такое ощущение, словно в моей голове есть кто-то еще, сидит и ждет. Это появилось так неожиданно. Наверно, я перенапряглась. Со мной все будет в порядке.

Лангли нахмурился. Его снедала тревога. Если она заболеет…

Но почему для него это так важно? Влюбился? Это было совсем не сложно. Марин была смелой, умной, обладала чувством юмора, даже если не принимать во внимание взгляды, которыми она его одаривала. Он вполне мог себе представить, как они проведут жизнь в мире и согласии.

Пегги, Джим, Боб… Нет, не хватало, чтобы еще и она? Только не это!

Последовал легкий неприятный толчок, и гул двигателей стих. В дверь просунулась усатая морда Сариса Хронны.

— Нас-с прис-семлили, — сообщил он. — Выходите.

Корабль лежал, будто в люльке, в ярко освещенной пещере.

За ним виднелись бетонные ворота, должно быть, выходящие на склон горы. Это были высокогорные дикие места, здесь, на «Крыше мира», возможно, еще сохранились снежные поля и ледники. Холодные, ветреные, пустынные — места, где человек мог скрываться годами.

— У нас здесь есть чем обороняться? — спросил Лангли у Валти, пока они огибали корпус космолета.

— Нет. С какой стати? Лишний металл, который только поможет обнаружить объект сверху. По сути дела, здесь все, что только можно, сделано из пластика и камня. Я — мирный человек, капитан. Я больше полагаюсь на извилины собственного мозга, чем на оружие. Вот уже пять десятков лет никто не подозревает о существовании этой берлоги.

Они вошли в зал, где имелось несколько дверей. Лангли заметил что-то вроде радиорубки, используемой, видимо, только в экстренных случаях. Люди Валти разбрелись по своим помещениям. Говорили они мало. Лангли показалось, что они помрачнели после того, как лениво перебросились между собой парой слов, но в целом они выглядели вполне спокойными. Да и почему бы нет? Теперь они были в безопасности. Вылазка завершилась.

Марин дернулась, и ее глаза расширились.

— В чем дело? — хрипло спросил Лангли надтреснутым голосом.

— Я… я не знаю. — Она едва сдерживала слезы. — Такое странное чувство…

Лангли увидел, как глаза девушки закатились, а сама она двигалась словно сомнамбула.

— Валти! Что с ней?

— Боюсь, что не знаю, капитан. Возможно, всего лишь реакция на события. Время испытаний для личности, не привыкшей к конфликтам и неопределенности. Давайте уложим ее в постель, а я пришлю корабельного врача, чтобы он на нее глянул.

Врач-офицер пришел в замешательство.

— Психиатрия — вне моей компетенции, — объяснил он. — У персонала Сообщества редко возникают проблемы с головой, поэтому среди нас нет хороших психиатров. Я дал ей успокоительное. Если завтра ей не станет лучше, можно вызвать специалиста. — Доктор грустно улыбнулся. — Слишком много знаний. Чертовски много знаний. Просто невозможно удержать все в одной голове. Я могу исправить сломанную кость или вылечить заразную болезнь, но когда что-то не в порядке с мозгом, все, что я могу сделать, так это пробормотать несколько полузабытых профессиональных терминов.

Победа ускользала от Лангли буквально между пальцами.

— Пойдемте, капитан, — позвал Валти, — давайте займемся витаминами для Сариса Хронны, а после этого вы, возможно, и сами примете снотворное. Через двадцать четыре часа вы будете за пределами Солнечной системы. Подумайте об этом.

Они работали в лаборатории, когда Сарис вдруг замер.

— Она вс-стает, — сказал он. — Она ходит р-рядом, и ее р-разум чувс-ствует очень с-странно.

Лангли выбежал в коридор. Марин стояла, глядя на