Шрифт:
Закладка:
Для большинства негосударственных организаций федеральные средства — это значительная часть бюджета, перечисляемая в форме ассигнований. Основной проверке при этом подвергаются целесообразность их финансирования из федерального бюджета и возможность их выполнения за счёт денег только одной федеральной земли. Для получения средств есть несколько возможностей: обращение через центральные организации (в случае если организации объединены с каким-либо центральным органом на федеральном уровне) и обращение через земельные правительства (так как в отдельных случаях средства передаются именно через земельные органы организациям на местах для выполнения молодёжных инициатив).
В социальной сфере ФРГ действуют два основополагающих принципа. Первый: забота о самих себе и согражданах — это обязанность граждан, а государство участвует только тогда, когда нет другого выхода. Второй принцип субсидиарности соответствует первому: приоритет отдаётся общественной инициативе. Таким образом, вместо создания государственной структуры для решения социальных проблем сначала осуществляется поиск проектов социальных организаций, а затем финансируются наиболее перспективные.
Общественные организации участвуют в конкурсе заявок на реализацию проектов из списка, в котором обычно значатся: консультации, врачебная, информационная, правовая и организационная помощь. Одна из самых проблемных — помощь наркозависимым. Она особенно важна для мигрантов и беженцев, чьё низкое благосостояние делает их чрезвычайно податливыми к различного рода зависимостям. К сожалению, в отношении мусульманских религиозных организаций существует сильное предубеждение. И власти, и общественность опасаются возможного рекрутирования особенно уязвимых членов общества в радикальные группировки.
Взглянув на систему социальных проектов Гессена за 2019 г.[218], можно увидеть чёткую диспропорцию в распределении сфер, в которых участвуют религиозные организации различных конфессий: христианские НКО вовлечены практически повсеместно, а мусульманские организации участвуют по большей части только в образовательных, интеграционных проектах и тех, что направлены на противодействие экстремизму. Отсюда и существенная разница в бюджетной структуре. Например, региональное отделение Diakonie в земле Гессен получает 66% доходов от местных властей (прямые дотации или гранты), 21% — это средства церкви, а 5% — взносы и пожертвования. В то же время VIKZ[219], действующая в том же регионе, получает лишь 15% своего бюджета от властей.
Взаимодействие государства и мусульманских организаций в образовательной сфере
В большинстве общеобразовательных учреждений занятия, посвящённые протестантским и католическим религиозным учениям, организуются совместно с соответствующими церквями (как и уроки иудаизма, если набирается достаточно желающих). Организации и местные власти разрабатывают программы курсов, а зарплату учителя получают из бюджетных средств. Что касается ислама, то в землях Бавария, Баден-Вюртемберг, Берлин, Гессен, Нижняя Саксония, Северный Рейн — Вестфалия, Рейнланд-Пфальц, Саар и Шлезвиг-Гольштейн школьники также могут пройти курс обучения, раскрывающий основы данной религии. В Баварии слушателями курсов религиоведения в 2019 г. стали 15 тыс. учащихся в 219 начальных и 118 средних школах. Камнем преткновения остаётся вопрос о том, кто должен заниматься обеспечением педагогических кадров для данных курсов. В Баварии и Шлезвиг-Гольштейне власти сами готовят и назначают преподавателей ислама, поскольку хотят полностью контролировать информацию, которую учителя предоставляют школьникам, и не доверяют в этом аспекте местным религиозным организациям[220], считая их взгляды недостаточно либеральными. Такая ситуация накаляет отношения властей как с самими НКО, так и с общинами мусульман в целом.
Успешным примером кооперации властей и мусульманских религиозных организаций должно было стать «религиозное соглашение» между правительством Рейнланд-Пфальца и DITIB, а также тремя другими мусульманскими НКО (Schura Rheinland-Palatinate, Ahmadiyya и Association of Islamic Cultural Centers). Но в августе 2019 г. переговоры об организации мусульманского религиозного образования на территории земли были официально прекращены, когда результаты двух проверок указанных организаций поставили под сомнение их независимость от турецкого правительства, а следовательно, и их соответствие конституционным нормам. К тому же власти классифицировали DITIB и Schura как «подозрительные» организации[221].
Официальным поводом для отмены потенциального партнёрства правительства Баден-Вюртемберга с местными религиозными организациями в сфере образования в 2018 г. по заявлению министра Винфрида Кретшмана стало «отсутствие единой организации, представляющей интересы всех мусульман»[222]. Подобная официальная позиция властей демонстрирует их нежелание искать компромисс с существующими местными организациями. На самом деле мусульманское сообщество далеко от единства, в нём множество течений, нередко вступающих в конфликт друг с другом по идеологическим, политическим и социальным вопросам. Эта же раздробленность характерна и для христианского сообщества, где католическая организация Caritas и протестантская Diakonie представляют интересы далеко не всех христиан, но в их отношении подобные комментарии не высказываются. Вместо этого министр предложил учредить суннитский образовательный фонд, который бы служил медиатором диалога властей и различных мусульманских ассоциаций[223]. Этот проект оказался неудачным, и власти не смогли прийти к единому решению по поводу новой модели исламского религиозного образования. Но тем не менее продолжает функционировать старая система контрактного преподавания. Такой результат был вполне предсказуем всё по тем же причинам, которые официально послужили предлогом для отказа мусульманским организациям — обособленность мусульманских общин. Создание новой структуры неспособно устранить сложности диалога с ними.
Ввиду того, что многие земли не желают сотрудничать с мусульманскими религиозными ассоциациями в реализации совместных образовательных проектов, они предпочитают искать собственные возможности для подготовки специалистов по исламу. В июне 2018 г. берлинский университет Гумбольдта учредил Институт исламской теологии и заявил о начале подготовки имамов и преподавателей религиоведения в 2019 г. Власти Берлина предоставят 13,8 млн евро для осуществления данных программ до 2022 г. В феврале 2019 г. правительство Баден-Вюртемберга объявило о начале подготовки мусульманских капелланов для исправительных учреждений, чтобы более не полагаться на внешние организации. В том же месяце властями была запрещена деятельность 3 из 16 работающих в тюрьмах на территории региона имамов, подготовленных некоммерческими мусульманскими организациями, под предлогом их связей с исламистскими организациями. Подобные опасения, или скорее предубеждения, характеризуют отношение земельных властей к мусульманским организациям в целом. Дискриминация по религиозной принадлежности сказывается на взаимоотношениях государства даже с самыми либеральными из мусульманских ассоциаций и исламским сообществом в целом. Подводя итог опыта их сотрудничества, можно утверждать, что большая часть мусульман-мигрантов и организаций, представляющих их интересы, стремятся интегрироваться в уже существующие немецкие институты. Иное дело — широко распространённая исламофобия в органах власти ФРГ, которая бросает тень как на отношения с мусульманскими организациями, так и на авторитет Германии, пренебрегающей принципами взаимодействия с религиозными организациями, которые провозглашаются основополагающими.
* * *
Общественный раскол ФРГ проявляется в двух формах: идеологической и институциональной. С одной стороны, светское демократическое общество, настойчиво пропагандирующее свои ценности, а с другой — общины мигрантов, попытки интеграции которых затрудняются как по внешним, так и по внутренним причинам. Радикальные группы с обеих сторон эксплуатируют проблематику совместимости ислама со светскими ценностями, настаивая на отсутствии возможности компромисса. Но данный вопрос
