Шрифт:
Закладка:
На второй печи кипятилось уже выстиранное бельё. Горячий пар от него поднимался к потолку, заполняя помещение прачечной туманом.
Печи топились с улицы, и Андрею было хорошо видно, как худощавый жилистый истопник, вытирая со лба пот, поочерёдно открывает заслонки ревущих огнём топок и лопатой забрасывает в них уголь. Чуть дальше, во дворе, на бесконечно длинных верёвках сушится выстиранное бельё.
В глубине двора виднелось ещё одно здание. В нём, судя по аккуратно сложенным стопкам отглаженного белья, происходила завершающая фаза стирки – глажка.
Андрей опустил бинокль.
– И где здесь может стоять станок? По информации немца, это гидравлический пресс. Но даже небольшой гидравлический пресс для чеканки монеты должен иметь массу килограммов триста, если не все пятьсот.
Такую тяжесть не то что вдвоём, вшестером тащить упаришься. Прачечная отпадает – слишком влажно. Остается гладильня. А что? Здание большое, стоит в глубине двора, двор завешен бельём. За такой маскировкой удобно наблюдать за всем, что происходит на территории. Опять же, рядом ворота, через которые завозят уголь и щёлочь для стирки. Стоп, щёлочь для стирки! Её привозят в столитровых бочках. Два дня назад, когда мы взяли под наблюдение прачечную, привезли целую телегу столитровых бочек. Сколько их там было?
Штук десять-двенадцать. И сегодня привезли несколько бочонков. Неужели они за два дня почти тонну щёлочи израсходовали? А если в бочках привезли не щёлочь, а заготовки для монет? Вполне вероятно. Тара удобная, вместительная и не габаритная. Ночью проверим.
Слушай меня, Чунь, передай нашим, как стемнеет, прачечную оцепить, – распорядился Андрей. – Поглядим, чтó они тут стирают и гладят.
Разведчик поднялся, чтобы уйти.
– Ну-ка, погоди, – остановил его Андрей. – Куда это наша бандерша собралась? Быстро! Организуй за ней ноги! Да смотрите, чтобы она вас не заметила.
– Сделаем, командир!
Андрей перевёл бинокль на удаляющуюся фигурку хозяйки прачечной. Лавируя между встречных прохожих, она быстро двигалась в сторону рынка. Через несколько минут её догнал разведчик и, приотстав метров на двадцать, двинулся следом. Чем ближе они подходили к рынку, тем многолюдней становилась улица. Дамочка подошла к витрине магазина и поправила шляпку.
Проверяется, – понял Андрей.
Из магазина вывалилась стайка шумной молодёжи и отсекла дамочку от «провожатого». Она пригнулась и шмыгнула в магазин. Пока разведчик пробивался через толпу, её и след простыл.
– Ах ты, растяпа! – выругался Андрей. – Куда ты могла деться?
Он впился глазами в бинокль.
Разведчик метнулся в один магазин, другой. Потом развернулся и скорым шагом направился к рынку.
– Нет, парень, там её уже нет, – вздохнул Андрей, – но как грамотно ушла.
Андрей вновь прильнул к окулярам и стал методично осматривать прилегающие к месту побега улицы. Ничего. Прошло минут пятнадцать.
Вдруг из магазина, возле которого разведчик упустил подопечную, вышла скромно одетая женщина и, перейдя улицу, направилась в сторону реки. Андрей уже хотел отвести от неё бинокль, как вдруг она споткнулась и характерным жестом поправила платок.
Переоделась! – восхитился Андрей. Чёрт, как назло, никого под рукой! Куда она идет? К Сунгари? Попробую её опередить.
Он отложил в сторону бинокль, выскочил из дома и бросился к реке по параллельной улице. Через несколько минут он был на месте.
Улочка, по которой он прибежал, поворачивала и, соединившись с более широкой параллельной улицей, уходила к грузовым причалам. Андрей оглянулся. Где укрыться? В глаза бросилась убогая, покосившаяся фанза – китайский дом с двускатной крышей; других строений рядом не было.
В конце улицы замаячила фигура хозяйки прачечной.
Что делать? На безрыбье и рак рыба, решил он и перемахнул через невысокую изгородь.
В тесном дворе он был как на ладони. Дамочка приближалась. Ещё десяток шагов, и она увидит его.
В дом! – решил Андрей и, пригнувшись, нырнул в двери.
Что-то тяжёлое обрушилось на голову.
Как глупо, – мелькнула мысль, и он рухнул на грязный пол, потеряв сознание.
Окатившая его холодная вода вернула сознание.
– Очнулся, шустрик?
Возле него на корточках присел невзрачный мужичок. Судя по шрамам на запястьях и старому клейму на лбу, бывший или беглый каторжанин: невзрачная мятая одёжка, сдвинутая на затылок кепка, заправленные в пыльные сапоги штаны, на поясе небольшой мешочек с песком.
Вот чем меня, понял Андрей.
Рука каторжанина крутила нож, выписывая перед лицом Андрея замысловатые узоры. Судя по хвату, с ножом он был на ты. Туман в голове стал рассеиваться.
– Чего увязался за нашей барышней, босяк? – криво усмехнулся каторжанин.
Андрей громко застонал и сделал вид, что пытается подняться. С трудом оторвал ладонь от земли и… резко ткнул пальцем в глаз уголовника. Бандит дико закричал и откинул голову назад. Андрей бросил тело вперёд, перехватил нож и полоснул урку по горлу. Затылок прострелила боль, но он пересилил себя и, качнувшись, поднялся на ноги.
За спиной шумел лес, у уреза воды плескалась моторная плоскодонка, возле нее возились два здоровенных мужика и хозяйка прачечной. Мужики обернулись на крик и схватились за ножи. Андрей подхватил с земли ведро и бросил его в первого бандита. Тот, пытаясь увернуться, запнулся и нелепо взмахнул руками. Тренированное тело действовало на автомате. Андрей бросился вперёд и ударил открывшегося бандита ножом. Второй бандит не растерялся и прыгнул навстречу. Лезвие его клинка пролетело в сантиметре от бока Андрея. Ему пришлось отступить. Бандит перебросил нож в другую руку и криво усмехнулся.
– А-а-а! – закричала сзади бандерша и прыгнула на спину Андрея. Острые ногти вцепились в лицо, а крепкие пальцы раздирали щёки и закрывали глаза. От сильного толчка в спину Андрея откинуло на несколько шагов, он прикрылся телом визжащей дамочки от наседавшего бандита и, развернувшись, припечатал бандершу о ствол ближайшего дерева. Сегодня явно был не её день.
Толстый сук пробил тело, она хрюкнула, ослабила хватку и безжизненно повисла на дереве.
Андрей развернулся к последнему бандиту. У того в глазах полыхала ярость, и он, отчаянно закричав, бросился на Андрея. Он сделал шаг в сторону, пропустил бандита мимо и рукоятью ножа ударил его в затылок. Тот охнул и, потеряв сознание, рухнул на землю.
– Очнулся, дружище? – услышал пришедший в сознание бандит. – Ну вот и хорошо, – прозвучал тот же голос. – У меня к тебе есть несколько вопросов, и хорошо, если бы ты рассказал мне всё сам добровольно. Я не тороплюсь, а вот тебе советую поспешить. Потому что, если я начну проявлять нетерпение, я начну отрезать от твоей тушки по кусочку.
