– Это потому что ты со всеми спишь, – заключила я и услышала усмешку.

– Ты слишком плохого мнения обо мне, принцесса.

– Твоими молитвами, – тихо пробормотала я, чувствуя, как начинает клонить в сон. Уснула я разбитая, но с улыбкой на губах, которую, надеюсь, не смог увидеть Щербаков.

Проснулась я довольно рано. Приоткрыла глаза, обвела взглядом комнату и про себя чертыхнулась, обнаружив спящего Руслана на боку, лицом ко мне. Присмотрелась. В уголках его глаз собрались небольшие морщинки, ресницы немного подрагивали во сне, а вечная ухмылка сошла на нет. Таким он мне нравился больше. Хотелось дотянуться рукой до манящих губ и пробудить их утренним поцелуем.

Нельзя.

Иначе будет слишком поздно выбираться из оков дурманящих чувств.

Я приподнялась на локтях, норовившись встать, но ощутила давление в районе живота. Рука Руслана крепко обнимала, не позволяя шелохнуться. Будить его не хотелось, но оставаться чуть ли не в обнимку с ним в одной постели, я тоже не намерена. Меня с каждой нотой пробуждения все больше окутывали смущение и стыд.

Кое-как скинув огромную лапищу со своего тела, я села на кровать и начала перелезать через мужчину. Смешная ситуация, но улыбаться почему-то не хотелось. Наши лица разделяло несколько крошечных миллиметров, преодолев их, я с упоением могла бы ощутить солоноватый привкус мужских губ. Но не стала. Лишь всматривалась в резкие черты лица и думала, какого это: вставать каждое утро и проводить его вместе в постели, занимаясь любовью и рассказывая невероятные глупости друг другу.

Кончики моих волос защекотали нос Руслана. Все что я успела увидеть, как левый уголок губ дрогнул и замер. Будто очнувшись от столетнего сна, я подорвалась с места и, подняв футболку и штаны с пола, помчалась в ванную, забыв даже закрыться.

Капли горячей воды заставили окончательно проснуться и понять, что я переспала с Русланом.

Я вышла из душа и только успела обернуться полотенцем, как открылась дверь, и на пороге возник Щербаков с заспанным лицом. В одних боксерах, с полотенцем на плече.

– Доброе утро, – проговорила я, не желая больше ощущать давящую тишину.

Руслан все смотрел и смотрел. Затем стряхнул оцепенение и вошел в комнату, отрезая нас от остального мира. Я крепче сжала то место, благодаря которому полотенце держалось и не падало.

– Мило, – заметил Щербаков, снимая с полотенцесушителя мое нижнее белье, и начал его крутить на указательном пальце. – Это ты сейчас без него?

– Отдай, – больше попросила, чем приказала я, сделав необдуманный шаг вперед.

– А ты чего? Стесняешься? – склонив голову набок, поинтересовался он, как мне кажется, чтобы меня окончательно смутить. – А что вчера было между нами? Почему постельное белье все скомкано?

Я вскинула голову выше и прямо ответила:

– Мы поцеловались.

Руслан цокнул языком и протянул мне мои трусики:

– И только? Как-то скучно, я думал, ты решила подарить мне свою девственность.

– Ты прекрасно знаешь, я не была ей. А теперь можешь выйти на пару минут? Мне нужно привести себя в порядок.

– Я бы с удовольствием, но уж больно хочется посмотреть, как стринги впиваются в твой красивый зад.

Плотно сжав губы, я выхватила из его рук свое чисто белье, и, проглотив девичье смущение, задрала полы полотенца и живо надела трусики. Славу Богу, Руслан молчал, иначе я бы не выдержала его язвительных замечаний и треснула чем-нибудь хорошенько по голове.

Бюстгальтер я положила на тумбочку рядом с раковиной, решив не доставлять ему изощренного удовольствия лицезреть мою грудь, на что собственно я услышала сдавленный смешок, а после почувствовала невесомое прикосновение к локтю со словами:

– Подвинься. Новая щетка в первом ящике.

Щербаков открыл кран и принялся умывать лицо. Я стояла чуть впереди, сначала смотрела на темную макушку, а затем перевела взгляд на отражение зеркала и почему-то замерзла, забыв как дышать. Мы неплохо смотримся.

Что-то меняется в воздухе – Руслан ловит мой взгляд в зеркале, словно читая мои мысли. Выглядим, как молодожены после бурной ночи. Кончики пальцев начинает покалывать, и чтобы не задохнуться от неправильных эмоций, я разрываю контакт и наклоняюсь к ящику в поисках новой зубной щетки. Затылок жжет, я зажмуриваюсь и кусаю губу.

Пожалуйста, выйди. Оставь меня одну.

Возможно, мужчина все читает с моего лица, как только я выпрямляюсь, но вида не показывает. Неспешно чистит зубы и сплевывает, затем разминает шею и через зеркало бросает внимательный взгляд на меня. Я быстро себя одергиваю. Попалась как дурочка.

– Что? – спрашиваю его, когда больше не могу делать вид отстраненности.

Откладываю щетку в сторону и поворачиваюсь к Руслану. Смотрю исключительно в глаза. Торс с кубиками меня совершенно не привлекают.

– Ты же помнишь, зачем ты здесь?

Я облизываю губы, которые успели за долю секунды стать сухими, и замечаю не к месту, как Руслан следит за движениями языка.

– Это очень сильно отвлекает, Марина, – улыбнувшись уголком губ, признается он.

– Не могу ни согласиться, – обвожу руками в воздухе его фигуру и растеряно спрашиваю: – я что-то вроде пленницы, да? Руслан, я, правда, ничего не знаю. У меня никаких дел не было со Степановым. Почему-то мне не веришь? Я еще в отеле все тебе сказала.

– Он тащился по тебе. В курсе?

Я поджимаю губы и выдаю:

– Какое это имеет значение?

– Очень простое. Он жил в моем мире. Если бы я захотел выйти из него – прихватил бы кое-что и доверил это человеку извне. Он тебе ничего не передавал?

Призадумавшись, я начала копаться в памяти, однако, ничего подозрительного не нашлось. Я покачала головой и, воспользовавшись моментом откровения, полюбопытствовала:

– Ты был знаком с ним до? Например, вы могли дружить или приходиться родственниками.

Вот это я ляпнула. Щербаков может понять, откуда растут ноги и что Дима – это не просто приятель, а человек, который наградил меня полезной информацией. Тогда не только ему конец, но и мне.

Мужчина испытывающе посмотрел на меня и преодолел между нами расстояние. Его внешнее спокойствие сменилось на настороженность.

Винтики в моей голове мигом заработали, я рвано выдохнула и попыталась перевести все в шутку:

– Тогда я бы поняла твою заинтересованность в нем. А ты о чем подумал?

Складка на лбу разгладилась, но повисшее напряжение никуда не исчезло.

– А я ни о чем таком не подумал. Лишь о том, что будь это ерундой, ты бы не стала заострять на этом внимание.

Плевое дело – он мне не поверил.

Продолжаю смотреть в глаза и оставаться невозмутимой, вместе с тем голос подводит, когда я нахожу себе глупое