что так всех и выкинут на улицу. И плевать им, что мы эту мануфактуру за свой дом считали и работали честно столько лет. Вчера несколько работников с красильного цеха просто молча ушли, сдав пропуска. И никто не знает, как их сподобились подставить.

— Считаете, что подставили? — насторожился я.

— У каждого из них семьи. Кто б в своем уме ушел просто так. Да и утром один из работников вернулся хмельным и кричал у ворот, что найдет управу на мошенников. Дружинники вышли и накостыляли дуралею, а потом отвели к остановке трамвайной.

— Ясно, — я задумчиво пережевывал запеканку. — Значит, избавляются от работников, вынуждают увольняться по своему желанию, чтобы не выплачивать деньги за сокращение штата.

— Вот и вы все поняли, господин Чехов, — воскликнула женщина, не заметив, видимо, что сама мне все это рассказала.

— Вот, возьмите, — я протянул ей блокнот и карандаш. — Запишите название мануфактуры, имена всех уволенных, кого помните, свои данные…

Женщина заметно занервничала, но взяла блокнот.

— Павел Филиппович, не губите, но прошу вас понять меня правильно. Я к вам пришла неофициально именно потому, что не хочу огласки. Если узнают, что я обратилась к адвокату, который помогает простолюдинам, то со свету сживут.

— Не переживайте, — успокоил я гостью. — Я не стану говорить о вас. И если замечу на территории мануфактуры, то сделаю вид, что не встречал прежде.

— Спасибо, — с облегчением выдохнула женщина.

— Но мне нужна информация для того, чтобы знать, с чего начать. Как я понял, помощь надобна не только вам, но и тем, кого уже успели выгнать.

— Правду про вас говорят, — пробормотала женщина и украдкой смахнула с щеки слезинку.

— Про некромантов хорошего не говорят, — заметил я осторожно.

— А вы другой, — вдруг заупрямилась Зинаида. — Слухи ходят, что адвокат Чехов простого человека уважаете и не позволяете работяг обижать.

Я покосился на Любовь Федоровну, которая сидела на подоконнике и делала вид, что не подслушивает разговор. Уверен, в этих самых таинственных «слухах» есть заслуга Виноградовой. Не могли же так быстро узнать обо мне только после дела в порту и в Васильевской лавке. Остальные мелкие ситуации я даже в расчет не брал.

— Вот, — женщина протянула мне листок, густо исписанный круглыми буковками. — Я и с другой стороны написала.

— Отлично, — я вложил страницу в блокнот и сунул тот в карман. — Значит, буду разбираться.

— Только вот какая оказия, — женщина покраснела и закусила губу. — Мне ведь платить вам нечем, ваша светлость. Я вдова и денег полученных по потере кормильца хватило только на учебу дочки.

— Началось, — вздохнула Любовь Федоровна.

— Но я могу вам предложить свои услуги. Я готова приносить вам свою домашнюю готовку каждое утро хоть цельный год.

— Дожились. За еду работать предлагают адвокату, аристократу, некроманту…

Я осмотрел стол, который казался поистине царским. Отметил супницу с густой похлебкой, остатки запеканки, салат нарезанный тонкой соломкой с домашним соусом и кусочки золотистого картофеля обсыпанные ароматными специями, обложенные ломтиками телятины.

— Уточните, какой у вас оклад на мануфактуре?

— Тридцать пять, вместе с доплатой за выслугу лет, — едва слышно сказала женщина. — Если вы дадите рассрочку, то я готова платить каждый месяц…

— У меня к вам странное предложение, которое может устроить всех, — я утер рот салфеткой. — С мануфактуры вас все равно скорее всего уволят. Хотя я сделаю все, чтобы вам выплатили компенсацию.

— Спасибо.

— Но мое предложение заключается в другом. Я ищу в дом кухарку и домоправительницу. Мы живем тут вдвоем с помощником. И по будням к нам приходит секретарша. Нам нужна порядочная, умная и не болтливая женщина, которая не станет удивляться некоторым странностям в доме, — я многозначительно посмотрел на шкафчик в углу кухни.

— Правда? — прошептала Зинаида.

— Оформим договор. Буду платить вам пятьдесят рублей в месяц, если вы будете вместе с готовкой сдавать и забирать вещи в чистку раз в неделю. Если возьмете на себя уборку дома, то обсудим доплату…

— Я согласна! — выпалила женщина и добавила уже спокойнее, — И уборку тоже возьму на себя.

Уволенный модист

Проводив гостью, я вошёл в гостиную и уставился в окно.

— Выпустили все-таки тебя? — послышался ехидный голос призрака.

— Да. Правда без вашего трюка с фонарем мне пришлось бы тяжко.

— Можешь не благодарить, — отмахнулась Любовь Федоровна.

Призрак вошла в комнату и села на диванчик. Я обратил внимание, что с каждым днем ее движения выглядит более естественной. Я сел напротив, заняв кресло.

— Спасибо вам огромное, — честно ответил я. — Уж не знаю, как благодарить вас за такую заботу.

— Все ты знаешь, — усмехнулась женщина. — Розы у окна должны быть белыми. На крайний случай розовыми.

— Вы не любите красные?

— Они похожи на кровь. И не особенно приятно будет смотреть на такой оттенок.

Я не стал напоминать, что в тазу в ее комнате был венок именно такого цвета. В конце концов, она женщина и имеет право на капризы.

— Так значит решил взять в дом эту Зинаиду.

— Хорошая кухарка. И не испугалась, когда вы вынули полотенца из шкафчика. Видно, что женщина ответственная.

— Это все верно и тут с тобой даже спорить не стану. Но не думаешь ли ты, что нехорошо вышло с претендентками, которые носили в дом пробники своей стряпни. Напомню: бесплатно носили.

— Как-то я об этом не подумал, — искренне признался я. — А ведь и правда Зинаида не из числа претенденток.

— Получается, что конкурс ваш ненастоящий, — подытожила призрачная дама. — И хоть я экономить люблю. И государство обмануть в налогах не против. Но дурить работящих людей не умею. И тебе не советую.

— Как поступить, чтобы все было по совести? — спросил я.

— Что бы ты без меня делал? — Любовь Федоровна буквально расцвела. — Было бы неплохо, если всем, кто готовил все эти дни ты, княжич, выплатил компенсацию. А те, кто закупил продукты и собрался готовить в ближайшие дни, пусть принесут свои блюда, за которые получат плату. Ведь понятно, что Зинаида еще не уволилась и приступить к работе сможет не сразу.

— Спасибо за мудрый совет, — я пригладил волосы. — Вот только не уверен, что Фома все бумажки с контактами кухарок сохранил.

— Естественно, — женщина закатила глаза. — Потому я все записки скопировала в свою книгу приходов. - О как. Зачем? — удивился я.

— Потому что я привыкла, чтобы все было как надо. А вдруг бы вы с Фомой отравились? Или кто из кухарок заявил претензию? Мало ли…

— Вы просто находка, Любовь Федоровна.

— И тебе повезло, что мы живем в одном доме, — продолжила женщина с улыбкой. — К слову, а что эта за вещица?

Я взглянул на прозрачный пакет, в котором лежала расписка данная родителям Левина, и пуговица. Оказалось, что я бросил это в гостиной, когда избавлялся накануне от испачканной в крови одежды. Я взял пакет, открыл его, вынул пуговицу, повертел ее в руке. Круглая, инкрустированная агатом и логотипом мастера-портного в виде вензеля.

— Очень интересно, — пробормотал я, задумчиво рассматривая находку.

— Что? — не поняла призрак.

— Пуговица, — пояснил я. — С логотипом. Смотрите.

Я указал на вензеля мануфактуры, а затем повернул пуговицу плашмя. Любовь Федоровна встала с кресла, приблизилась ко мне.

На перламутровом торце шла вытравленная золочёной краской надпись: «Мануфактура Игоря и Олега Николаевых».

— Ее потерял тот, кто приходил подписывать заявление о кремации к семье Левина. Подозреваю, это тот самый убийцы, — пояснил я. — Это оригинальный костюм. На подделке могут поставить только логотип. Такое травление тяжело наносить в подвальных условиях.

— Ага, — кивнула женщина и рассеянно посмотрела на меня, — и что это тебе даёт?

— Такие костюмы шьют под заказ, — пояснил я. — Снимают мерки, подбирают ткань, и модист создаёт эскиз. А затем уже отдают готовую работу заказчику. В городе только один офис и несколько мастерских. И данные каждого клиента вписывают в книгу, вместе с мерками.

— То есть этот тип, которого ты ищешь, может быть записан в журнале модистки, верно?

— Очень на это надеюсь. В любом случае иных зацепок у меня нет.

Я взял со стола расписку, встал с кресла, подкинул пуговицу, поймал ее на лету, зажал в кулаке и направился к выходу.

— Ты куда? — послышался за спиной удивленный голос призрака. — Только же приехал.

— Поговорить с Николаевыми, — не оборачиваясь, ответил я.

* * *

Я спустился в офис, взял со стола адресную книгу, нашел контакты мануфактуры. Вынул из кармана телефон и набрал нужные цифры. Трубку взяли почти сразу:

— Мануфактура братьев Николаевых, — послышался в динамике приятный женский голос.

— Добрый день. Хотел бы заказать у вас костюм, — начал я. — Если я приеду