– Клелии требуется помощь адвоката, – ответил Федерико. – Как я уже говорил, она решила уйти от мужа.

– Ваш отец по телефону сказал, что вы – жена доктора Дзукки, – продолжал адвокат.

– Совершенно верно. Это гнусный и жестокий человек. Я больше ни минуты не могу находиться рядом с ним, – проговорила она, не в силах скрыть смущение, окрасившее ее щеки в пунцовый цвет.

– Известно ли вам, синьора, что в Италии женщина не может просто так уйти от мужа? Своими действиями вы нарушили закон.

Клелия согласно кивнула.

– Вы этим займетесь, Аурелио? – вмешался Федерико, крепко сжав руку дочери.

– Естественно. А сейчас, с вашего позволения, я бы хотел поговорить с вашей дочерью с глазу на глаз.

Кивнув, Федерико поднялся, улыбнулся Клелии и позволил Аурелио проводить его до двери.

Понимая, что последует дальше, Клелия еле сдержалась, чтобы не выбежать следом. Чтобы заручиться поддержкой адвоката, ей придется рассказать все без утайки. Аурелио был не только другом отца, но и опытным адвокатом, задачей которого было не осудить потенциального клиента, а найти выход из сложившейся ситуации.

Аурелио сел напротив и ободряюще улыбнулся.

– Итак, синьора, расскажите мне все с самого начала.

Клелия тяжко вздохнула, потупила взгляд и ненадолго притихла, собирая волю в кулак для того, чтобы посвятить адвоката во все подробности своей супружеской жизни.

Аурелио помрачнел. По вопросам, которыми он то и дело прерывал ее рассказ, она поняла, что он возьмется за дело.

Когда речь зашла о ее побеге, у Клелии практически не осталось сил, хотя она говорила не более четверти часа. Рассказывая постороннему человеку о своих мучениях, она ощущала и облегчение, и заново переживала весь тот кошмар, о котором предпочитала забыть.

– Я сознаю, что сделала неверный шаг, оставив дом и мужа, – заключила она.

– Это не неверный шаг, а серьезное правонарушение, – поправил ее адвокат. – Законом не предусмотрены такие случаи, когда женщина может уйти из дома. Даже если ее жизни угрожает опасность. Я понимаю мотивы, вынудившие вас бежать от мужа – в целях защиты, – но, к сожалению, так мы ничего не добьемся. Даже если нам удастся добыть доказательства того, что ваш муж жестокий и опасный тип, нам не удастся в сжатые сроки получить разрешение на раздельное проживание. Все время, пока будет длиться судебное разбирательство, вам придется жить с ним под одной крышей без малейшей надежды на благоприятный исход. Как вам известно, дуче, подписав латеранские соглашения, открыто выступил против расторжения брака, поэтому мы пойдем другим путем.

– Значит, я не смогу жить отдельно от мужа?

– Жили бы мы в Соединенных Штатах или в Англии, развод был бы уже у вас в кармане, но увы – мы в Италии. И только Бог знает, когда в парламенте поднимут этот вопрос. Если хотите, спросите у отца. Единственный выход в вашем случае – запросить аудиенцию с дуче и затребовать аннуляцию брака в Сакра Рота.

– Но это же абсурд! – вскочив со стула, воскликнула Клелия и принялась мерить кабинет быстрыми шагами. – По-вашему, женщина должна терпеть издевательства, пока ее не прикончит муж, потому что в нашей стране нет закона о расторжении брака? И Муссолини даже пальцем по этому поводу не пошевелит?

– В общем и целом дело обстоит именно так…

– Возмутительно! Это просто возмутительно!

– Клелия, присядьте и успокойтесь, – попросил адвокат. – Я не прошу вас вернуться к мужу. Мы сейчас составим письмо, в котором вы уведомите его, что хотите пару дней провести с отцом. Вы недавно похоронили мать, посему никто не может вам в этом отказать. Обратиться в Сакра Рота мы сможем только после разговора с дуче.

– Если бы мой отец не был парламентарием, мне пришлось бы вернуться к мужу?

– Да…

– Но это же несправедливо.

– Полностью с вами согласен.

– Даю вам слово, если мне удастся избавиться от этого кошмара, я сделаю все, что в моих силах, чтобы другие женщины не попадали в подобную ситуацию!

Всю дорогу до дома Клелия молчала. Она была потрясена и рассержена. Прежде она практически ничего не слышала об эмансипации. Тот факт, что она сама оказалась в бесправном положении, заставил ее взглянуть на вещи по-иному. От адвоката Де Санктиса Клелия узнала, что спустя десятилетия, после первого конгресса 1908 года, женщинам удалось добиться лишь малой толики гражданских прав: им разрешили распоряжаться собственным имуществом и свидетельствовать в суде без разрешения отца либо мужа. Однако, вступая в брак, женщина лишалась всех своих гражданских прав. Все решения по поводу совместной жизни и воспитания детей принимал муж.

Де Санктис рассказал ей, что во многих европейских странах есть ассоциации, ратующие за равенство полов и выступающие за юридические и политические реформы. Среди требований, за которые борются такие ассоциации, – женское избирательное право и доступ к образованию, прежде всего к высшему.

И хотя во время Первой мировой войны женщины вышли на рынок труда, сменив ушедших на фронт мужчин, это изменение носило лишь временный характер. Фашистская доктрина вернула все на круги своя: женщины полностью зависели от мужчин, а все попытки борьбы за собственные права приравнивались к подрывной деятельности.

– И что теперь будет? – спросила Клелия отца, едва они вошли в дом.

Федерико бросил пальто на кушетку в прихожей и вздохнул.

– Завтра постараюсь поговорить с дуче. Объясню ему ситуацию. Надеюсь, он пойдет нам навстречу.

– Папа… Мне очень жаль.

– Знаю, сокровище мое, знаю. Если все пойдет по плану, вот увидишь, ни с тобой, ни с твоим идиотом мужем ничего не случится.

– А что с ним сделают?

– Не знаю, но думаю, его попросят держаться от тебя подальше.

Клелия понимала, что своим поведением поставила отца, депутата от фашистской партии, в щекотливое положение. Впрочем, она и не думала отступать, намереваясь отвоевать свободу не только для себя, но и помочь остальным женщинам, которые оказались в похожей ситуации. Поэтому, устроившись в магазин Адели Фенди, она попросила адвоката о новой встрече.