отпраздновать в узком семейном кругу, то на мой общество ожидало от нашей семьи большой приём. Попытка обойтись без него была бы воспринята как жлобство, или как демонстративное пренебрежение обществом, или и то и другое вместе. Впрочем, это было совершеннейшим пустяком по сравнению с грядущим днём рождения матери, о котором я думал с ужасом. Судя по настроениям публики, это предполагалось чуть ли ни чем-то вроде государственного праздника. Но это было делом ещё неблизкого будущего, а сейчас мы с Леной стояли у входа и принимали поздравления от постоянно пополняющейся очереди гостей.

— Приветствую вас, господин Чеслав, — поздоровался я с Доричем. — Рад видеть вас на нашем празднике.

— Господин Кеннер, госпожа Лена, — поклонился тот, передавая подарок. — Простите, что спрашиваю с порога, но мне это сообщили буквально только что, и я несколько в недоумении. Правда ли, что вы собираетесь оказывать протекцию Айдасу Буткусу?

— А это вам, случаем, не сам ли Буткус сказал? — спросил я.

— Он, — признался Дорич. — Но скорее намекнул, а не сказал прямо.

— Он подходил ко мне с этим предложением, но я ответил «нет». Сказать по правде, я бы не стал с ним связываться, даже если бы для этого не пришлось конфликтовать с вами. Вы, как я вижу, как-то умудряетесь с ним справляться, но для меня Буткус слишком уж ловок.

— В скромности вам не откажешь, господин Кеннер, — засмеялся Чеслав. — Благодарю за ответ, и ещё раз прошу прощения за не совсем уместный вопрос.

И в самом деле прозвучало как показная скромность, но сказал-то я чистую правду. С такими хитровывернутыми дельцами, как Буткус, всегда нужно держать ухо востро, и всё равно они тебя обдурят — просто потому, что у них нет никаких ограничителей. Ведь нормальный-то человек ожидает самое большое обычной подставы, а не какой-то наглости космического масштаба. А в нашей с ним небольшой размолвке Буткус доказал, что наглости у него хватит на что угодно. Вот и сейчас — наверняка он хотел у Доричей что-то выторговать, намекая на то, что я готов отобрать у них протекцию.

Опять замелькали лица — знакомые и малознакомые. Хотя совсем уж незнакомых не было — я не зря убил уйму времена на зубрёжку альманахов дворянского реестра.

— Господин Добран, госпожа Миранда, — приветствовал я чету Лесиных, — рад, что вы не пренебрегли моим приглашением.

— Здравствуйте, господин Кеннер, госпожа Лена, — отозвался Лесин, вручая мне коробку с подарком, которую я тут же передал слуге. — Что было, то прошло. Есть время ссориться, и есть время мириться.

— Согласен с вами, господин Добран, — кивнул я. — Поверьте, наш с вами конфликт не доставил мне ни малейшего удовольствия.

— Дела с Хомскими вообще удовольствия не доставляют, похоже, — несколько жёлчно ответил Лесин.

— Хомские бывают разные, — сказал я с намёком. — Я ведь тоже Хомский, но у моих друзей никогда не возникало повода для жалоб. Но я вас задерживаю своей болтовнёй, прошу прощения.

Лесин хмыкнул и двинулся дальше, увлекая за собой жену, которая посматривала на меня с любопытством. Я не был уверен, что Лесин примет приглашение, но по всей видимости, до него начало доходить, что отказываясь от контактов со мной, он просто каждый раз заставляет общество вспоминать наш конфликт. И что помириться со мной — это самый простой и быстрый способ стереть память о своём фиаско.

Однако на этом неожиданные гости не закончились.

— Сиятельная, — поклонился я Ольге Ренской, — счастлив видеть вас здесь.

— Здравствуйте, сиятельная, — Ленка от удивления застыла и очнулась, только когда я её незаметно пихнул.

— Здравствуйте, Кеннер, Лена, — Ольга царственно кивнула. — Поздравляю с днём рождения. Девятнадцать, не так ли?

Ага, не помнишь ты, сколько внуку лет. Впрочем, кто знает, что у неё в голове творится, может, и в самом деле не особо помнит.

— Совершенно верно, сиятельная. Прошу, чувствуйте себя как дома, — я повёл рукой, обозначая окрестности, и Ольга, кивнув нам напоследок, с достоинством двинулась дальше.

— Кени, а почему она пришла? — шёпотом спросила Ленка.

— Глупый вопрос. Потому что я её пригласил. И скорее всего, потому что Стефа настояла.

— А Стефе это зачем?

— Она хочет, чтобы мы с Ренскими наладили отношения.

— А ты?

— А я тоже хочу. Поэтому тебе будет задание: следи, чтобы мама с Ольгой не пересеклась. Отвлеки её как-нибудь, если что. Нам не нужен скандал. А то знаешь, как оно бывает — встретились и припомнили всё друг другу. Пусть понемногу привыкают к мысли, что мы уже не враги.

Ленка скептически хмыкнула, но промолчала.

Наконец, поток гостей иссяк, и мы смогли оставить наш пост у двери. Слава богам, князь к нам на этот раз не прибыл — впрочем, я его и не ждал. Я не мама, и для него всё-таки мелковат. Ленка двинулась на дежурство поближе к маме, а я направился в обход зала. И сразу же наткнулся на Алину, с которой до этого смог перекинуться только парой слов.

— Вот я тебя и поймала наконец, — заулыбалась Алина, крепко ухватив меня за руку. — Ну и почему ты нас снова забыл?

— Да не забыл я, — отбивался я, — у нас опять были небольшие трудности.

— Да слышала я о твоих трудностях, — фыркнула Алина. — Все уже слышали. Кто-то смеётся, кто-то ужасается, а большей частью совмещают. Где ты только такому научился? Мила тебя этому научить не могла.

Да уж, концепцию «мочить в сортире» мы развили творчески и как-то очень уж буквально, а что самое пикантное — это проделала моя дорогая жена. Ну я-то ладно, я это выражение хотя бы слышал в прошлой жизни, а она-то где могла такому научиться? Всё-таки что ни говори, а талант всегда себя проявит.

— В общем, Кеннер, тебя уже боятся до дрожи. Ты в следующий раз лучше просто убивай — оно как-то привычнее и не так жестоко. А то ведь люди скоро при твоём появлении начнут прятаться.

— Ты как-то превратно всё представила, — промямлил я.

— Ну конечно, ты же там хотел сделать фонтан газировки, просто немного ошибся, — с нескрываемой иронией сказала Алина. — С каждым может такая ошибка приключиться. Кстати, не пора ли нам, наконец, заключить союз? А то есть у меня пара подходящих кандидатов на, хи-хи, фонтан газировки.

— Вот насчёт этого у меня есть плохая новость, Алина, — сказал я. — Князь запретил мне заключать формальные союзы.

— Ах, вот оно как! — Алина задумалась. — Стало быть, наши трухлявые пеньки заволновались и надавили на князя. Жаль, жаль, что ты до этого дотянул. Если бы ты успел заключить союз, то никто не заставил бы тебя