приходилось сдерживать все реже и реже. Успокаивалась. Но злиться не переставала.

— Что я могу сделать, чтобы ты простила меня?

— Ничего.

Нет. Так мы далеко не уйдем. Говорить с ней прямо, вынуждая признаваться мне в теплых чувствах — не вариант. Я должен всеми правдами и неправдами уклоняться от этого разговора. Прикидываться дурачком. Пока я всего лишь тип, который думает, что накосячил, научив кого-то соблазнять свою подругу. И в какую сторону тогда уводить разговор?

Снизу послышались шаги. Хихиканье. Два человека. Кажется, они поднимались прямо к нам.

Сперва я испугался, подумав, что это может быть кто-то из администрации. Прогул — дело скверное. Однако тут же до нас донеслись голоса подростков, и я тут же успокоился.

— Я прочитал в одном журнале, как у девчонки можно найти точку джи… — прозвучал уже прорезавшийся мужской голос.

— Тут занято, — выкрикнул я, пока голубки не забрались еще выше.

— Чего?

Типичный гопник, почти выпускник школы, заглянул на лестницу, где я сидел.

Почему типичный? Во-первых. Такие как он, в эти времена заходят в парикмахерскую, дожидаются своей очереди, а потом просят подстричь их под бокс. Конечно, бокс в понимании нынешних парикмахеров, это побрить всю голову машинкой под три миллиметра.

Во-вторых. Уже отсюда вижу, что на нем костюм «Abibas». Жалкая копия настоящих шмоток из «Адика». Но эмблема настоящая. Вьетнамцев, сидящих в подвалах города и шьющих эти костюмы, прижмут еще не скоро.

Ну а, в-третьих. В-третьих, этот старшеклассник, настолько худ, что кажется, что если он сейчас запнется и упадет, то обязательно себе что-нибудь сломает. А вот и семечки.

Я улыбнулся себе под нос, когда тот выплюнул изо рта остатки шелухи.

— А ну спрыснули отсюда, сопляки! — сказал он и принялся подниматься выше.

— Мы еще не закончили, — вырвалось у меня.

Я сказал это грубым детским голосом. Сам не знаю зачем мне нужен очередной конфликт. Ведь понимаю же, что не отстанет. Знаю, что не позволит какому-то малолетке обламывать его. Тем более в присутствии подруги. Но никак не могу привыкнуть к тому, что меня заставляют прогибаться. И не понимаю, зачем мне это? Привыкать.

— Че ты сказал? — возмущенно переспросил «спортсмен» и подошел ко мне.

Его лицо было настолько близко к моему, что я почувствовал запах жаренных семечек.

— Я сказал, что тут занято, — ответил я, глядя ему прямо в глаза.

Я постарался сказать это без лишней грубости, но сам посыл у моих слов был не самым дружелюбным.

Сзади ко мне подошла Клаус и схватила за руку.

— Пойдем на урок, Костя, — вмешалась она и перебросила взгляд на гопника. — Мы уже уходим.

— Малолетки совсем охренели, — он выпрямился и усмехнулся, даже не восприняв мою грубость всерьез.

«Спортсмен» стоит перед нами, вопросительно подняв брови. Клаус тянет меня за руку, а я все еще раздумываю что делать.

С одной стороны, я не должен уступать и позволять этому индивидууму чувствовать свою силу. С другой стороны, уйти сейчас — поступок более чем адекватный. Он больше, сильнее и даже не вспомнит обо мне после того, как мы уйдем. Вот уже и Клаус почти не злится. И проблемой одной меньше будет.

— Уходим и я тебя прощаю, — шепчет Жанна, понимая, что я еще не решил, как поступить.

Но это предложение поставило точку в моих раздумьях, и я поддался. Мы начали спускаться вниз.

— Смышлёные ребята, — хмыкнул гопник нам вслед. — Если еще раз вас тут увижу, глаз на жопу натяну, ясно?

Старшеклассник дал напоследок подзатыльник Клаус. Просто она была к нему ближе.

Я остановился. Начал закипать. Но взгляд одноклассницы заставил меня проглотить злобу. Жанна пригладила свои волосы, и мы пошли дальше.

— Поднимайся сюда, Алла. Малолетки просто этажом ошиблись. Они уже уходят.

Мы прошли мимо старшеклассницы не самой привлекательной внешности. Зато фигуристой. Даже в это время года, она была в короткой джинсовой юбке, с ярко накрашенными губами и глазами, чем вероятно и соблазнила упыря там. Наверху. Аромат «BubbleGum» ударил мне в нос, когда пузырь из жвачки лопнул и налип на ее лице. Широко раскрыв рот и проведя своим языком по губам, она собрала жвачку обратно и виляя бедрами принялась подниматься наверх.

— Он бы просто спустил тебя с лестницы, — первой заговорила Клаус, когда весь погруженный в себя я спускался вслед за ней.

Что это? Почему я никак не могу отпустить ситуацию? Неужели причина в том, что меня унизили в присутствии аристократки? Или в том, что ее унизили в моем присутствии? Неужели это гормоны не дают мне наплевать на этого гопника и забыть о нем навсегда?

Я не ответил.

Очень скоро мы дошли до кабинета. Клаус постучалась, открыла дверь и заглянула внутрь.

— Можно войти? — спросила она.

Видимо Сергей Леонович кивнул в ответ и она, позвав меня за собой вошла внутрь.

Только вот я не сдвинулся с места. Дверь закрывалась, а в открытую щель, я успел увидеть удивленное лицо Жанны, которая теперь не могла выбежать и остановить меня.

По пути обратно в гнездышко, я подошел к фонтанчику с питьевой водой и зачерпнул сил. Теперь я мог вернуться на пятый этаж и на короткое время поместиться в моего обидчика.

— Эй! Вы еще здесь? — я стоял на лестничном пролете в темноте и не двигался.

— Это опять ты? — я еле различил силуэт бритого, который сейчас опирался на поручни и не спешил спускаться ко мне.

— Решил проверить насколько у тебя кишка тонка, чтобы мне врезать в стенах школы.

— У тебя че, крыша поехала, шкет?

— Готов поспорить, что ты сдрейфишь. Такие как ты, сыкуны, еще те.

— Подожди тут, — направил он звуковую волну в другую сторону. Туда, где в темноте скрывалась та самая Алла.

Ни слова не говоря больше гопник поскакал по лестнице в мою сторону. Он сжимал и разжимал кулак. Собирался заехать мне куда-нибудь и отправить отдыхать. Я явно портил ему настроение.

— Только попробуй пожаловаться директору. Я тебя найду и закопаю, — сказал он и замахнулся.

Мне нужно было всего лишь поймать его кулак, чтобы в следующую же секунду оказаться в теле дистрофика и почувствовать помаду Аллы на своих губах. Я тут же посмотрел на руку и увидел перстень. Герб. Значит этот парень аристократ. Вот почему он ведет себя так, будто ему все дозволено.

— Этот придурок свалил? — спросила девчонка, когда я вернулся в гнездышко.

— Ушел гад, — ответил я и улыбнулся.

Белоснежные зубы Аллы показались в темноте, а дальше… Дальше она схватила меня за пах. Я подскочил от неожиданности, но все еще оставался