«Мне ничего не стоит прикинуться влюбленной, – думала Лея, – и также ничего не стоит разузнать о вакансиях. Пока у меня есть хотя бы это, а дальше… Посмотрим по ситуации».

***

После первого сеанса прошла ровно неделя. Что-то внутри подсказывало Лее, что дальше ее могут ждать лишь ужас и разочарование и, возможно, ей лучше сдаться, чем создавать себе и другим лишние проблемы. Но Лея не слушала этот голос. Она слушала другой – более настойчивый и хитрый, который не переставал подстегивать ее и рисовать картины возможного развития событий. В них Лея достигала успеха, начинала свое дело и легко разбиралась в том, что раньше казалось ей слишком сложным.

В течение недели Лея также старалась предаться боли и смириться с ней. Лея больше не закрывала глаза на тоску и принимала ее, как естественную реакцию на смерть близкого человека. Она также старалась снизить темп жизни до привычного умеренно-быстрого: меньше разговоров, работы, тренировок, но, увы, не самокопания. Лея прикладывала много усилий для того, чтобы вернуться в прежнюю колею, но на кое-что пока была не в силах влиять – она стала больше курить. Если раньше она позволяла себе своровать у Рамона всего пару сигарет в день, то сейчас и не замечала, как рука сама тянется к новой порции никотина.

«Со мной все не в порядке, – думала Лея, сидя в ночь перед сеансом на кухне и докуривая последнюю сигарету из третьей пачки за день, – я и не с таким справлялась. И с этим справлюсь»

В 12:58 Лея подходила к кабинету Ричарда. День выдался удивительно теплым, поэтому ее плащ был расстегнут, а волосы наэлектризованы от недавно снятого шарфа. На этот раз Лея постучала, потому что пришла раньше времени. Услышав приглушенное «входите», она зашла. Ричард сидел в кресле для сеансов и с улыбкой приветствовал клиентку.

Лея впервые взглянула на Ричарда с точки зрения своего потенциального партнера. Он совсем был не похож на Юрия – выше, крепче и старше. Его выражение лица всегда выражало теплоту, даже когда глаза оставались пустыми.

«Все-таки это не мой типаж. Наверно, дело в телосложении, да и прическа у него не очень», – думала Лея, пока вешала плащ на длинную вешалку у входа и проходила вглубь кабинета. Она все еще не хотела делать поспешных выводов, но уже склонялась к тому, что не сможет себя заставить притворяться рядом с ним. Все-таки в словах Юрия было больше сухих предположений, чем реальных советов.

– Здравствуйте, – сказала она, заняв свое место в кресле.

– Добрый день. Как вы себя чувствуете? – в привычной холодно-вежливой манере спросил Ричард.

– Мне стало немного легче, – без преувеличений ответила Лея. «Немного» было лучшим описанием ее успехов, так же, как и «приемлемо» лучше всего передавало ее душевное состояние.

– Я очень рад за вас. Какие вы заметили за собой изменения в течение недели?

Лея вновь потянулась к перстню на указательном пальце. Она подняла глаза вверх, и, сформулировав для себя выводы, озвучила их Ричарду:

– Я стала больше присушиваться к себе и оставаться наедине с собой. Мне кажется, что даже чувство вины немного ослабло.

– Угу, – протянул Ричард, молча наблюдая за клиенткой. Лея понимала, что сказала недостаточно. Глаза ее снова направились вверх, она продолжила говорить:

– Почему-то я задумалась о своих близких. Хотя меня окружает много людей и у меня есть те, кому я могу доверять, я все равно чувствую себя одиноко, будто я лишилась какой-то части себя.

– Эти люди не слышат вас так, как слышал Рамон?

– Да… Рамон понимал меня буквально с полуслова и был единственным человеком, с которым меня не обременяли какие-либо связи, я могла разговаривать с ним, не думая о том, что я говорю и как.

– То есть только с Рамоном вы могли быть настоящей? – уточнил Ричард.

– Да. Он… Пожалуй… Единственный человек, который знал меня от и до.

Наблюдая за Леей, Ричард заметил, как у нее краснеют глаза, когда она слышит имя друга, но не это поразило его. Он впервые обратил внимание на то, как ситуация Леи и Рамона похожа на его собственную историю с Вероникой, вот только у этой девушки с ушедшим другом не было романтической связи. Ричард, наконец, понял, почему Лея показалась ему знакомой. Ее мимика, движения, некоторые черты лица напоминали ему бывшую возлюбленную. Лея была намного выше Вероники и, возможно, именно это сначала сбило Ричарда с толку. Он вспомнил, как Вероника однажды в шутку сказала: «Хотите меня узнать? Спросите у Ричарда, он знает меня от и до». В голове его то и дело крутились эти слова «от и до», образы, воспоминания, как Вероника сидит перед ним и сжимает в руке медиатор от гитары. Вероника обожала гитару, скупала и коллекционировала всевозможные медиаторы. Она всегда носила парочку медиаторов с собой как антистресс, любила нежные наряды и занималась рисованием на досуге, хотя сама училась на биолога, она была такая разносторонняя, она была…»

Ричарда стало не по себе от накативших воспоминаний, он взглянул на Лею и уже не мог видеть перед собой обычную пациентку. Он мотнул головой.

Лея не знала, как реагировать. Она не понимала, что сказала не так и усердно принялась искать в своих фразах скрытый смысл, но безрезультатно.

– Признаюсь, у меня будто дежавю, – сглатывая слюну, ответил Ричард. Он пытался побороть внутреннюю дрожь, от которой избавлялся столько лет, – но мы сейчас не об этом… Так… Тогда вполне естественно, что расставание с ним – это трагедия. Я вас очень понимаю, – не выдержал Ричард, после того как впустил личную жизнь в терапию, – мне это откликается.

Воцарилось тягостное молчание. Самыми громкими в комнате сейчас казались наручные часы Ричарда. Они били ему по вискам. Ричард сидел в ступоре вместе с Леей.

«Что мне делать?! Я же не могу начать его успокаивать или что-то еще… Ну и ситуация. Может просто попрощаться и уйти? Черт, нет. А что еще можно сделать?!» – Лея судорожно прокручивала варианты развития событий. Подобное никак не входило в ее планы.

Ричард сделал глубокий вдох, затем с шумом выдохнул и откинулся на спинке кресла, заговорив томным и мрачным голосом:

– Нам нужно завершить на сегодня терапию. Прошу вас покинуть кабинет.

Лея ужаснулась, нерешительно потянулась за своей сумкой, медленно встала, стянула с вешалки плащ и поспешно удалилась, стараясь максимально тихо закрыть за собой дверь.

Ричард не обращал ни на что внимания, тиканье часов больше не беспокоило его, а шум