Выходит, ожидать их появления тут, в кафе, – единственно правильное решение в этой ситуации. Можно, конечно, плюнуть на все и поехать домой или в нашу с Маричем контору, тем более что сидеть на месте мне уже порядком наскучило. С другой стороны, я утомилась находиться в машине, вокруг которой ничего не происходит. А что, если прямо сейчас я пропускаю все самое интересное?

Я хотела было попросить у официантки телефон, чтобы позвонить Маричу, но что-то подсказывало мне, что она под любым предлогом откажется вручать подозрительной девушке вроде меня свой гаджет.

Официантку я все-таки позвала, но для того, чтобы заказать десерт. Разумеется, в меня не уместилось и половины из ранее заказанного. Просто ждать было скучно, а с пирожным жизнь всегда казалась мне веселее.

– Эклер с заварным кремом, – попросила я, изучив меню.

– Оставшееся вам с собой упаковать? – поинтересовалась она, глядя на нетронутые порции Марича на столе.

Кажется, девушка уже открыто надо мной потешалась.

Эклер оказался на редкость вкусным. Он даже смог скрасить посредственно приготовленный подогретый кофе. Судя по часам, что висели над баром, время шло, но ни Забелин, ни Марич не появлялись.

В конце концов я поняла, что вряд ли их дождусь. До начала смены в Ледовом дворце оставалось чуть больше часа. Оставив щедрые чаевые и, надеюсь, сумев этим сколько-нибудь сгладить впечатление обо мне сотрудницы общепита, я направилась к остановке. Изучила маршруты автобусов на табло и поняла, что до катка без пересадки мне не добраться. Оно, в общем-то, и к лучшему. Времени оставалось еще целый вагон и маленькая тележка, и его необходимо было чем-то занять. Почему бы не изучением городских маршрутов?

Подошел автобус, я, еще раз оглядевшись, убедилась, что мои бывший с настоящим не вернулись, и зашла в среднюю дверь. Проехала три остановки, вышла в центре города и приготовилась ждать нужный мне транспорт.

Начал накрапывать дождь, а через минуту потоки воды с грохотом обрушились на крышу автобусной остановки, куда я успела спрятаться, прижимаясь к другим мокрым гражданам.

Вдруг прямо передо мной остановился внедорожник, стекло опустилось, и я увидела Басаргина, радостно машущего мне рукой.

– Полина! – позвал он, глядя прямо на меня. – Садись.

По неизвестной мне причине тело мое будто парализовало. Впрочем, как и лицо. Я стояла как вкопанная, пытаясь решить, что происходит и как с этим быть. В эту секунду я почувствовала толчок в правый бок. Старушка, стоявшая рядом, вооружилась зонтом и сейчас тыкала им мне в ребро.

– Иди, Полина, – проскрипела она. – Места и так под крышей нет. Иди, кому говорят, а то я пойду!

И я пошла. В три шага достигла машины, открыла дверь и запрыгнула внутрь. Волосы вмиг успели промокнуть, и теперь по лицу стекали струйки дождевой воды.

Бад проехал метров двадцать вперед, остановил машину и достал пачку бумажных салфеток. Я вынула одну и промокнула лицо, радуясь, что на глазах нет туши – ранним утром не хотелось тратить время на такие мелочи. Сейчас бы она непременно расплылась.

– Что ты тут делаешь? – спросила я, комкая салфетку в руках.

– Я-то понятно что: еду по главному проспекту на личном автомобиле. Собственно, проезжаю тут почти каждый день. Мне вот интересно, что здесь делаешь ты? В такую погоду. Одна.

– Нет, это все-таки странно, – продолжила настаивать я, проигнорировав его вопрос. – Мы не виделись пару месяцев точно, а тут вторая встреча за два дня. Подозрительное совпадение.

– И в чем, позволь спросить, ты меня подозреваешь? – уточнил Бад с самым серьезным видом, на который только был способен.

Вопрос поставил меня в тупик. Я судорожно подбирала слова, соображая, как бы половчее ему ответить.

– Я ведь правда соскучился, – с грустью хохотнул Алексей. – Вот и посылал сигналы в космос, довольно активно. Выходит, там меня услышали.

Он вскинул голову и поднял глаза к небу, хотя получилось, что уставился в крышу автомобиля.

– Меня научишь?

– Только после того, как расскажешь, где Серба носит? Почему его любимая женщина мокнет под дождем на остановке? Рубашку, кстати, посоветовал бы тебе снять: мокрая насквозь. У меня в багажнике есть чистая спортивная форма. Могу предложить футболку. Кстати, симпатичная. Из Эмиратов привез.

– Обойдусь, – ответила я, расстегивая пуговицы на рубашке.

Бад с любопытством за мной наблюдал. Под рубашкой у меня была надета белая хлопковая майка, поэтому порадовать его чем-то пикантным не получилось, зря рассчитывал.

– Так что ты тут делала? – откашлявшись, вернулся он к своему вопросу.

– Я автобус ждала, – честно ответила я. – «Восемнадцатый».

– А машина где? – насторожился Бад.

– Долго объяснять, – отмахнулась я. – Подкинешь до Ледового дворца?

Басаргин, покачивая головой, завел мотор, и мы выехали на проспект.

– Теряюсь в догадках. Какое-то шоу приехало с гастролями? Олимпийские чемпионы, вроде того? Или соревнования проходят? Хоккея вроде нет. Фигурное катание? Ты что, поклонница?

– Была когда-то. Решила наверстать упущенное.

Бад хохотнул, но тему решил сменить, за что я его мысленно поблагодарила. Так, непринужденно болтая, мы подъехали к катку.

– Тебя на автобусной остановке высадить или ко входу подвезти?

– Издеваешься?

Ливень так и продолжал хлестать, не сбавляя оборотов. Мы подъехали к шлагбауму, Басаргин опустил окно, чтобы взять талончик, капли дождя с потоками ветра попали мне на лицо. Бад положил квиток на приборную панель, капли дождя равномерно покрыли все волоски на его руке.

– Я понял, – вдруг осенило Алексея. – Дочь Денисова, да? Это как-то связано с ее гибелью?

– Вы знакомы?

– Пересекаемся по работе периодически.

– Давно его видел?

– Дня три назад, – ответил Бад после небольшой паузы.

– Как он?

– Старается держаться. Жуткая трагедия, конечно. Совсем молодая девчонка, вся жизнь, казалось бы, впереди. Да какая! Говорят, у нее были большие успехи. Могла крутую карьеру сделать в фигурном катании. И вот так.

– Как?

– Погибла.

– Что с ней случилось, знаешь?

– Только из новостей, ну и что народ вокруг говорит. Сорвалась с крыши. Что она только там делала, на крыше этой? Не парашютистка же.

– Выходит, несчастный случай?

– Уголовное дело завели, насколько я знаю, – пожал он плечами. – Но я не вникал. Погибла дочь человека, которого я не один год знаю. Мне этого достаточно. А уж что, как, с какой высоты… Зачем мне эта информация?

Бад был, безусловно, прав, и продолжать мучить его подобными расспросами было глупо.

– Тебе выпить надо, – вдруг заявил он. – Дрожишь, хотя я печку на максимум включил.

– Мне на каток надо, – возразила я.

– Так у меня есть, – не сдавался Басаргин.

«Не сомневаюсь», – хотелось ответить мне, но сделать я