С чайными домами тут не разбежишься, зато обнаружилась очаровательная лапшичная, где нужно было есть стоя. Точнее, «лапшичная» — сказано очень громко. Просто окно с пестрыми занавесками и широкий подоконник, где можно поставить лунообразную миску с лапшой в бульоне.

Изначально я только изумленно хлопнула ресницами, увидев такую необычную посуду, но потом улыбнулась. Как интересно. Почему так?

Я тихонько дёрнула Коджи за рукав и шепнула:

— Это местная традиция?

— Лунные тарелки? — усмехнулся он. — Да. Считается, что так можно получить небесное благословение. У нас вообще очень трепетно относятся ко всему, что связано с небом.

— А есть звездные кувшины? — не удержалась я.

— Это такие, чтобы, выпив, увидеть звезды? — хмыкнул Коджи.

Я смутилась, правда, не надолго. Нет, ну интересно же!

— Так есть? — через некоторое время всё же повторила я.

— Есть, — вдруг рассмеялся он. — Насмотришься тут ещё на местные изыски. — Пошли.

К лапшичной мы подошли в ожидании, пока разойдется несколько человек, громко обсуждавших свадьбу кого-то из местных. Поначалу я подумала, что Коджи оголодал, но теперь стало яснее: такие места очень хороши, чтобы узнать какую-нибудь информацию. Главное, не привлекать внимания, иначе сами рискуете стать предметом обсуждения.

— Сейчас такое время, — взмахнул палочками приземистый мужчина в синих одеждах, расшитых ярко-алыми цветами. — Знаете ли, нельзя всё оставлять на потом! Молодёжь вот считает, что у них в запасе куча времени. А потом обернешься — ни огородика, ни дома, ни-че-го.

Он внезапно посмотрел прямо на меня:

— Правду же говорю, да? Вот ты не замужем!

Я оторопела от такого поворота, однако вынуждена был признать, что он прав.

— Да, господин, так и есть, — сказала, опустив глаза.

— Вот! А возраст уже подходящий! Чем была так занята до этого?

— Да были другие дела, — пробормотала я, не став уточнять, какие именно.

Лица Коджи под капюшоном было не рассмотреть, однако я была готова поставить последний ше, что он с трудом сдерживает смех. Негодяй. Кстати, о ше… Денег у меня нет. Ни монетки. Даром, что императрица. Сейчас я беднее даже последнего жителя этой деревушки.

— Эти девушки! Они совсем не такие, как раньше! — продолжал возмущаться господин.

— Но мой старший брат тоже не женат, — невинно сообщила я, и теперь все перевели взгляды на него.

Коджи прокашлялся. А вот так! Нечего тут хихикать, когда на твою императрицу наезжают с несправедливыми обвинениями.

Не знаю, как бы это всё закончилось, если бы внезапно за нашими спинами не раздался бы деликатный смешок.

— Не стоит так строго судить людей, ведь мы не знаем, что каждому из них пришлось пережить. У каждого своя судьба, свой срок.

Этот голос… Я резко обернулась. Тонкая улыбка и еле уловимое движение рукой, дающее понять — молчи.

— Мастер Хидеки, — улыбнулся хозяин лапшичной. — Ну наконец-то вы пришли! А то эти болтуны отпугивают мне клиентов!

— Конечно. — Губы Хидеки были всё в той же улыбке. — Кто же захочет взять миску лапши с нравоучениями?

Тихонько ворча, компания мужчин отошла. Я же не могла поверить собственным глазам. Однако это, несомненно, был мастер Хидеки. Весь такой свежий, в светлой одежде, улыбчивый. Тьфу, аж противно. Разве можно сиять таким хорошим настроением, когда рядом уставшие голодные люди? Точнее, ещё не голодные, но в перспективе.

Хидеки тем временем задумчиво смотрел на Коджи. В том, что он нас узнал, сомнений не было. Однако вот Коджи прятался под капюшоном…

— Возьмем же лапши, — невозмутимо сказал мастер Хидеки. — И пройдем в мою скромную обитель. Сегодня мне привезли чудный чай из самого Шиихона.

Я моргнула. Это что, какой-то шифр? Или же намек, что нужно поскорее уйти отсюда, чтобы поговорить о делах в столице?

— Да, конечно, — закивала, сообразив, что молчание затягивается, а хозяин лапшичной заинтересованно на нас смотрит.

После того, как нам упаковали еду, Хидеки перебросился с хозяином несколькими фразами, мы отправились к маленькому домику на краю деревни. Внешне он был простеньким, совершенно без изысков, однако стоило только войти…

С губ сорвался пораженный возглас:

— Вот это да!

Артефакты скрывали от чужих глаз истинный размер дома. Теперь это была не скромная халупка, а двухэтажное здание с садом. При этом, несмотря на климат, в саду всё цвело.

— Это вообще законно? — растеряно спросила я.

— А какой из законов Тайоганори нарушается? — невинно поинтересовался мастер Хидеки, в руках которого словно по волшебству появилась изящная кисэру.

— Закон природы, — проворчала я.

— Но это не закон Тайоганори, — рассмеялся он, а потом, резко умолкнув, подошёл к Коджи и стянул с него капюшон.

Белые волосы рассыпались по спине и плечам. На лице мастера Хидеки промелькнуло что-то, но настолько быстро, что я не успела разобрать.

— Вот, значит, как… — произнес он задумчиво.

Я напряглась, пытаясь понять: нравится ему увиденное или нет. Коджи стоял истуканом. Пришлось подойти к ним ближе и взять учителя за руку. Не знаю, почему, но показалась, что именно сейчас ему нужна поддержка. И… его пальцы едва ощутимо сжались.

От Хидеки это не ускользнуло, от только хмыкнул:

— Так, прекратите. Аска, неужто ты всерьёз решила, что что-то не так?

— А что тут так? — взорвалась я, и оба отпрянули от неожиданности. — Один в одиночку пытался справиться с толпой врагов, в результате чего погиб! Второй сказал, что хочет провести все согласно традициям, отпустить душу. А потом эту душу я встречаю во вполне конкретной плоти! Что за вообще за спектакль бродячего театра на улицах Кисараджу⁈

Меня несколько потряхивало. Кажется, наконец-то выплеснулись эмоции, копившиеся всё это время. Укоры были несправедливыми. Во всяком случае, по отношению к Коджи, но промолчать не удалось. К тому же хотелось продолжать орать. А ещё бы что-то сломать. Однако это было уже слишком. Лучше приберечь выплеск эмоций до ближайшего Кодай-но. Эти сволочи-то тут точно остались.

Мастер Хидеки сориентировался быстро: подошёл к шкафчику, достал какой пузырёк, наполнил пиалку и подал мне.

— Выпей. А потом… потом я всё расскажу.

Я недобро зыркнула на него, однако почувствовала, как на плечо опустилась рука Коджи.

— Всё нормально, Аска. Успокойся, пожалуйста.

Сделав глубокий вдох, я махом проглотила настой. Горло обожгло, дыхание перехватило. Я