— Ладно — Ор-Тал хлопнул в ладони, вновь привлекая к себе внимание. — В общем думай хуман, а к вечеру мне нужен будет твой ответ. Исходя из выбора, мы изменим твои тренировки. Оставим практике с щитом и алебардой часа два в день, остальное время будем либо истязать твое тело, либо возьмемся за разум.

* * *

— Нет я сказал! Нет и точка! Это что же получается, вы к нам не пойми откуда пожаловали, а теперь на все готовенькое хотите руку наложить?! Хрена тебе лысого Ахмет, а не Лисаковск! — выпалил уже порядком заведенный Михаил Федорович.

Встретив полтора часа назад небольшую делегацию сбежавших с Костаная людей, старик тогда и помыслить не мог чем это может обернуться. Помимо людей Михалыча включавших в себя почти всех командиров чистильщиков, Сергея и Диаса, со стороны полковника Ахмета в переговорах участвовало шестеро человек, каждый из которых порой резкими репликами частенько вставляли свои пять копеек в спор. Особенно главу поселения раздражал моложавый пацан с неизменным надменным выражением лица. Вот и сейчас уличив момент тот с вызовом стал наседать на Михаила:

— Старикан! Ты где видел, чтобы городом управлял какой-то деревенщина? Тебе вон навоз надо убирать, коров доить, да на тракторе разъезжать, а не вот это все!

— А я и буду — спокойно ответил тому Михаил. — И коров буду доить, и пастись их выгоню, и на трактор сяду коль надобно будет. Работа — дело хорошее, полезное знаешь-ли. Всякого рода мажорам что такими вот фразами обесценивают чужой труд — этого точно не понять. Куда престижнее ведь наркоту в клубах жрать, да деньги папкины на бухло сливать?

— Да ты че старый, ох…

— Помолчи пока Мирас.

— Но пап…!

— Я сказал помолчи! — повысил голос Ахмет Бауржанович, и его отпрыск тут же заткнулся, не перестав кидать при этом обиженных взглядов на главу поселения. — Но признаться, в чем-то Мирас прав. — убедившись, что сын успокоился, полковник перевел взгляд обратно на старика — Сейчас не самое лучшее время для разногласий. Не лучше ли будет отдать управление городом нам — военным? Уверяю, я гораздо лучше смогу организовать тут оборону. Вы ведь бывший фермер? Вот и занимайтесь тем, что умеете, а я тут все налажу.

— То-есть выполнить свой долг и защитить людей из Костаная ты не смог, сбежал поджав хвост растеряв по пути пару сотен доверившихся тебе людей, а теперь людям что собственными силами смогли отвоевать город чешешь на уши что все сможешь грамотно расставить? — выдал едкий комментарий порядком раздраженный Диас — А вот хрена тебе лысого мужик! Не видать тебе места главы. Больше тебе скажу — какой-то автономии ты тоже не получишь. Тут два варианта — либо ты с нами, либо вали куда по дальше!

— Туда! Правильно пухляш говорит!

— Хрен мы вам город отдадим! Только-только зачищать заканчиваем!

Главного артефактора поселения тут же поддержали командиры чистильщиков, тот же Зангар вставил еще пару реплик. От остальных отличился лишь Сергей, что сейчас сквозь сдвинутые брови буравил взглядом делегацию военных.

— Да успокойтесь вы! Успокойтесь! — вдруг обратил на себя внимание Андрей Владимирович — светловолосый парень лет двадцати шести, старший лейтенант в подчинение Ахмета, и по совместительству его правая рука. — Мы уже битый час тут ругаемся! В таком балагане невозможно что-то определить, а у нас, между прочим, люди в помощь нуждаются! Пусть тогда главари и договариваются, надо что-то решать.

Предложение многим пришлось по вкусу, и спустя какое-то время в комнате воцарилась давящая тишина. Полковник, играя жевалками перекидывался взглядами то с Диасом, то с Михаилом, и видимо не до конца взяв под контроль вырывающиеся эмоции совершил роковую ошибку:

— Смотрю, вы с этим типом солидарны раз не спешите как-то сглаживать углы. — не отрывая взгляд от старика, Ахмет кивнул в сторону Диаса.

— Солидарен, отчего же нет. — подтвердил слова расплывшийся в улыбке старик.

— Тогда я готов вам напомнить Михаил Федорович. Пришел я далеко не один, и за пределами города сейчас находится моя сто тридцать девятая войсковая часть. Под моим командованием ни много ни мало — вооруженный до зубов полк! Хватит одного моего слова, и бойцы все тут сровняют с землей!

И вновь повисла тяжелая тишина. В этот раз она длилась куда дольше, атмосфера накалилась до предела, казалось, очередная война могла вспыхнуть от любого косого взгляда коими активно перекидывались между собой все собравшийся. Даже до этого лениво покачивающийся на стуле Мирас, казалось, проникся атмосферой. Шумно сглотнув тот оторвал раздраженный взгляд от главы поселения, и сделал вид что обои на стенах его увлекают куда больше вышедших из-под контроля переговорах. Полковник же не отводил взгляд стальных глаз от Михаила, и тот не заставил себя долго ждать, первым разорвав гнетущую тишину:

— Я тебя услышал полковник, теперь послушай и ты меня. — сдвинув кустистые брови, старик поддался вперед, облокотившись о стол. Его хмурый взгляд медленно прошелся по всей пришлой делегации, а в голосе откровенно засквозила сталь — Во-первых нет у тебя никакого вооружения, ни у тебя его нет, ни у нас — мы оба это знаем. Во-вторых, видал я твою бригаду, с бинокля прекрасно разглядел и рвань, в которую твои люди разодеты, и лица бледные, и надежду в глазах заметил, когда те узнали о том, что Лисаковск очищен. Думаю, они не сильно обрадуются если их в очередную войнушку ввяжут, причем совершенно ненужную. Более того — бойцы сами тебя сожрут полковник, это я тебе гарантирую — и не давая возможность собеседнику ответить, старик выдвинул очередной аргумент:

— А если ты, полковничек, еще раз попробуешь мне угрожать — удавлю.

Для наглядности старик не пожалел маны, и вы вспышке света исчез с насиженного места только для того, чтобы появиться сразу за спинами подорвавшейся на ноги делегации. Ахмету встать со стула не позволила тяжелая рука старика, что сдавила тому плечо. В следующий момент Михаил Федорович наклонился над ухом военного, с вызовом чеканя каждое слово:

— Ты что это думаешь, у нас силы нет? Просто так в Лисаковске не осталось мертвечины? Так вот знай, каждый мой боец с лихвой уложит с пару десятков твоих солдат. А тебя прибить — раз плюнуть! На первый раз прощаю, но еще хоть раз попробуешь мне угрожать — как назидательный пример останешься висеть на дереве. Я ясно выражаюсь?!

* * *

Сделав полушаг назад, я пропустил мимо себя лезвие