Двадцать пятое октября. Ровно месяц с появления на земле системы. Египет. Гиза, окраина Каира.

Гиза считается одним из самых густонаселенных городов Египта. С население что только по официальным данным выходило за два миллиона, мегаполис и до прихода системы был крайне оживленным, шумным городом экономика которого в больше степени была заточена под туризм.

В тот момент, когда повсеместно звучал глас системы, а люди один за другим стали преображаться в чудовищ — Гиза стала филиалом ада на земле. Шумные рынки, оживленные скверы, древнейшие храмы, мечети, аллеи и гипермаркеты — все это стало одной сплошной мышеловкой, внутри которой с завидной скоростью человеческое мясо истязалось, разрывалось, и превращалось в щепотку силы для поглотивших плоть мертвецов. Эпидемия, уподобившись лесному пожару распространялась всюду от мала до велика. В считанные часы каждую улочку многомиллионного города охватил хаос, жестокость и тирания.

Всюду слышались крики, мольба, стоны, и рокот автоматных очередей — в первые дни огнестрел еще не давал осечек, и работал более чем хорошо. А если учитывать и то, что Гиза вплотную упиралась в крупнейший город ближнего востока — Каир, население которого достигало порядка десяти миллионов человек — то картину сгущали еще более страшные краски. Несколько дней к ряду высушенные солнцем земли Египта заполняли настоящие реки крови впитывать которые не успевал даже извечно жадный до влаги песок пустыни.

Иронией судьбы стало то, что, пожалуй, одним из самых безопасных мест в окрестностях оживленного Каира стали древние гробницы — знаменитые на весь мир пирамиды Хеопса.

Глубоко внутри многометровых стен усыпальниц, вот уже целый месяц выживали сумевшие сбежать из мясорубки египтяне и неудачно выехавшие за границу туристы. Последних, к слову, было чуть-ли не больше местных. Если поначалу все и уживались, то в дальнейшем ситуация стремительно ухудшалась. Страх, извечный стресс и культурные различия стали поводом для ссор, драк, а порой и убийств. Мертвецы к этому времени полностью заполонившие захваченные города, хоть порой и мелькали на горизонте, но к гробницам подходить почему-то не решались. Чувствующие жизнь твари сначала безошибочно двигались навстречу нескольким тысячам людей что затаив дыхание спрятались в монументальных строениях. Многоголосый рык более десятка миллионов глоток, казалось, можно было услышать и под толщей толстых стен. Вот только едва кто-то из тварей пересекал невидимую глазом границу — как вся туча зомбарей разворачивалась в обратную сторону, и до определенного времени просто блуждала вокруг, пока очередная любопытная тварь не предпринимала новую попытку пробиться к комплексу пирамид, и все не повторялось вновь. Создавалось впечатление что мертвецы опасались пирамид, или же мавзолеи были окружены незримым барьером.

Правда, это не значило что под невидимым куполом жизнь шла припеваючи. Отрезанные от остального мира и окруженные целым морем ходячих мертвецов люди не могли попасть в города, или как-то еще пополнить припасы. Съестное кончилось еще в первую неделю — хоть всю имеющуюся еду и пытались растянуть на как можно больший срок. Наступивший следом голод сильно подорвал и без того упавший моральный дух. А спустя какое-то время, когда от истощения появились первые жертвы, внутри пирамид начался самый настоящий хаос. Такие пороки как насилие, педофилия, каннибализм, расцветали здесь во всей своей ужасной, извращенной красе. Каждый день гибли люди, дети оставались сиротами, родители порой не могли докричаться до пропавших детей, а где-то в стороне группа людоедов с аппетитом чавкала свежи найденным мясом. В эти дни люди вспоминали господа бога как никогда часто. Но он не пришел. Никто им так и не помог, никто.

Анархию, голод, смерть и насилие прервали сами пирамиды. Спустя ровно месяц с прихода системы, весь комплекс усыпальниц одновременно вздрогнул до белого колена перепугав весь столпившийся внутри народ. Когда уже начало казаться что все обойдется тряска повторилась вновь, причем с каждой последующей минутой она становилась лишь интенсивнее. С потолка стала градом сыпаться пыль и мелкие камни, трескались стены, отколовшиеся обломки от которых уже успели забрать с собой нескольких неудачливых людей. Народ стал рьяно пробиваться наружу, образовав давку на выходах. Там до кровавой каши было насмерть затоптано несколько десятков изнеможденных людей, неудачно упавших под ноги паникующей толпы.

В который раз за месяц среди выживших поднялся паникующий гвалт голосов. Успевшие выбраться наружу люди с замиранием сердца наблюдали за тем, как пирамида Хеопса — крупнейшая из известных, продолжая нещадно трястись медленно, но, верно, поднимается в воздух сбрасывая на головы не успевших отбежать людей сотни и тысячи отколовшихся кусков камней. Из-за них в воздух поднялись целые тучи пыли, но даже сквозь нее невольные свидетели чуда могли наблюдать за тем, как по всему периметру пирамиды стали загораться мистическим, потусторонним светом даже на вид древние письмена. В следующий миг с самой вершины краеугольного строения во все стороны ударил ядовито-зеленый свет.

— Смотрите! — вырвалось у кого-то из толпы.

— Вашу мать! Что это такое?! — встревоженно выкрикнул кто-то вслед.

— Да когда это кончиться?!!!

И без того истощенные, затравленные люди с безнадежностью, проступившей на угрюмых лицах, наблюдали за тем, как пространство, с которого несколько минут ранее взлетела пирамида, вдруг забурлило. В следующий момент под панические крики толпы из-под толщи песка с грязью стали подниматься десятки, сотни и тысячи фигур. Далеко не все из них были гуманоидной формы. Жуки переростки с непропорционально огромными жвалами что на вид без труда были способны перерубить пополам взрослого человека. Трехметровые стрекозы, лишенные плоти человеческие скелеты, обернутые в ткань мумии — и это лишь малый список того, что предстало перед обезумившими от страха людьми. Лишь две черты объединяли всех показавшихся тварей. Это были горящие ядовито-зеленым цветом глаза, а также… их явный интерес к окружающим людям. Когда первые твари, огласив округу мерзким воплем и ревом во весь опор побежали в сторону толпы — их сородичи еще продолжали выползать из-под земли.

И без того безвыходная ситуация резко стала на порядок хуже. Нет, люди пытались обороняться — мелькали вспышки навыков, кто-то пытался докричаться до обезумивших от страха людей и сплотить вокруг себя народ. Вот только те пару десятков умерших монстров не играли совершенно никакой роли, когда тварей шло сотни и тысячи. Когда монстры наконец добрались до людей — началась самая настоящая бойня, где человек представлял ничто иное кроме как бегающее по округе мясо.

Их ловили, топтали, вдавливали в землю, и тут же окружали, одновременно разрывая на десятки неравных частей. Понимая, что оставаться на месте равносильно смерти люди стали убегать от пирамид, вот только за их границей тех уже ждали вечно