— Соня, — выдавливает сухо Лютый, — Я не мщу бабам за то, что они переметнулись в кровать к другому мужику. Даже если это мой бывший лучший друг.

— Почему? Может, потому что сам увел жену друга? — цежу сквозь зубы.

— Не забывайся.

— А не то что? Вышвырнешь меня Климу? А может, ты сам с ним заодно? — выпаливаю в ярости.

Костя меняется в лице. Он поднимается медленно, но это движение заставляет испуганно отпрянуть. Особенно когда он шагает ко мне и нависает горой — злой, как все демоны ада. С трудом удерживаю порыв отступить снова, вместо этого еще выше задираю подбородок и смотрю в его глаза. Без тени страха. Но это только на первый взгляд.

— Я знаю, что ты переживаешь о Тимуре, — выговаривает он тихо, явно сдерживаясь, потому что во взгляде полыхает огонь, — Но не говори такой чуши, пожалуйста. Я не рисковал сыном, не рисковал тобой, и все держал в тайне. Потому что, узнай Клим, что правда всплыла наружу, он сумел бы добрался до вас первым. И тогда все было бы кончено. Только тот факт, что я якобы не знал и сдерживал Клима. И не смей говорить, что я с ним заодно.

Я ожидала всего, чего угодно, зная взрывной характер Лютого, но не того, что он постарается как можно спокойнее сказать все это сейчас. Злость и ярость растворяются и я опускаю голову.

— П-прости. Я не знаю… не знаю, что на меня нашло. Я просто на нервах. Постоянно что-то происходит, я пытаюсь что-то делать, но все становится только хуже. Хуже и хуже с каждым днем. Прости, — говорю глухо.

Костя молча привлекает меня к себе и, шумно сглотнув, я утыкаюсь в его плечо носом. Он, черт бы его побрал, пользуется все тем же пряно-свежим парфюмом, как и в прошлой жизни.

— И что дальше? — спрашиваю я тихо.

— Я хотел, чтобы он продолжал думать и дальше, что держит абсолютно всю ситуацию под контролем. Но это слишком опасно. Тем более после того, как ты вместе с сыном исчезла.

Отстранившись, заглядываю в глаза Лютого.

— Ты не знаешь, как все было на самом деле. Клим заставил меня уехать с ним… Если честно, я выжила только благодаря тому, что забеременела. Он собирался убить меня, забрать Лесю и поджечь машину, чтобы ты думал, что мы обе погибли там. А ты бы остался жить. Я… я сомневалась, что его хоть что-то остановит, но он… он не выстрелил. И придумал все это. Клим мечтает тебе отомстить, и я ему не нужна для этого. Ему нужен только наш сын.

— Я вас спрячу. Обоих, Соня. Он не доберется ни до тебя, ни до Тимура.

— А Демид?

По лицу Лютого мелькает тень и он уже холодно добавляет:

— Он добровольно во все это ввязался.

— Рокотов уже понял, что ошибался. И он давно не на стороне Клима.

— С чего ты взяла?

— Просто… просто поверь. Он старался защитить нас, как мог, придумать выход. Мы были под колпаком с самого начала, у нас весь дом в прослушке, вся прислуга о каждом шаге докладывает Корнееву.

— Не будь наивной девчонкой, мелкая. Хочешь сказать, он встал на твою сторону? С чего вдруг? Пожалел или влюбился? — фыркает Костя, возвращаясь назад к креслу и опускаясь в него.

— Он просто понял свою ошибку. Понял, что я и Тимур просто заложники.

Лютый пренебрежительно хмыкает, растягивая губы в недоверчивой улыбке.

— Я посмотрю, как ему можно помочь.

— Спасибо!

Костя молча бросает на меня взгляд, но в этом молчании столько скептики, что и без слов понятно, что он обо всем этом думает.

На самом деле, я практически на сто процентов уверена, что Рокотов если и хотел отомстить, то только бывшему другу. Ни меня, ни, тем более, моего ребенка, он в это втягивать не собирался. Даже когда Клим направил на меня дуло пистолета, пытался заступиться. А потом… потом у него просто не было выбора. Мы оба просто пешки в чужой игре. Но главное, что мы на одной стороне. Уверена в этом.

— Что мы делаем дальше?

— Вас перевезут в отдельный дом. Точнее, не совсем в дом. Ты увидишь.

— Мы долго там пробудем?

— Пока я не разберусь с Климом и его дружками.

— Это… это не помешает тебе? Ты же вроде бы в губернаторы собираешься, — говорю неуверенно, снова присаживаясь на краешек кресла.

Лютый иронично улыбается.

— Поверь, мелкая, это меньшее, что мне сейчас интересно.

Неуверенно улыбаюсь и отвожу взгляд. Все же хорошо, что мы теперь не одни, что теперь у нас есть защита. Но неожиданно меня осеняет и радость на мгновение меркнет.

— Костя, — зову я, хмурясь.

— М?

— Клим ведь не зря так долго выжидал…

— О чем ты?

— Он заставил нас уехать заграницу, — рассуждаю я с нарастающим беспокойством, — И только недавно дал отмашку, что мы можем возвращаться. Чего он ждал два с лишним года? Почему не сделал все сразу?

— Ты плохо его знаешь, — пожимает плечами Лютый, — Отец Эллы просто обожает подобные спектакли и всегда считал себя гениальным стратегом. Он жестокий и хладнокровный псих.

— Знаю. Убедилась уже.

— Поверь мне, не знаешь, — качает головой Костя и протягивает мне бокал с алкоголем, предлагая выпить, — Какие бы планы он не строил, у него ничего не выйдет.

— Нет. Лучше не стоит, — отказываюсь я.

— Тебе полезно немного расслабиться. Так ты быстрее заснешь.

— Нет, правда, не стоит.

— Жаль, — вздыхает Лютый, — Мой план немного споить тебя и соблазнить не сработал.

— Что? — на секунду мне кажется, что я ослышалась.

— Шутка, мелкая. Это просто шутка, — хохотнув, успокаивает Костя.

С моих губ помимо воли слетает нервный смешок.

— Ладно, — поднимаюсь с места и неловко выдавливаю, — Спокойной ночи.

— И тебе, Соня.

Меня еще не клонит в сон, но я почему-то уверена, что лучше мне быть сейчас в спальне с ребенком. Разговор перешел в какое-то опасное русло, а еще у меня просто мурашки по коже от его взгляда. Остается только надеяться, что это просто от холода.