Шрифт:
Закладка:
— Информация для служебного пользования, я не уверен в уровне допуска всех присутствующих. Могу лишь сказать, что немалую роль в рекомендации сыграло мое право по рождению.
Ответ Зверева удовлетворил — кивнув, красный боярин отвел ставший показательно-равнодушным взгляд. А вот многим из присутствующих мои слова не понравились. Возможно сочли дерзостью, если даже не оскорблением мой намек на их недостаточно высокое положение.
Услышал вдруг сдержанный смешок. Кригскомиссар Долгоруков, не сдержался все же. Да, я не ошибся — выглядит он так, словно узнал свежий анекдот и ему просто не терпится рассказать его товарищам в курилке.
— Господин Морозов, у вас есть какие-либо вопросы по учебной части? — поинтересовался Остерман.
Вот это неожиданно. Вопросов у меня — воз и маленькая тележка, если уж на то пошло. Другое дело, что начальник Академии видимо желает выставить меня идиотом, если учебную часть упомянул.
Еще этого определенно желает боярин Скуратов — он сейчас буравит меня взглядом. «Я тебе какое плохое зло сделал?» — поджав губы, посмотрел я в глаза начальника факультета, превратившиеся в темные провалы. Скуратов неожиданно крупно вздрогнул, лицо его безвольно обвисло — выглядел он пару мгновений как отключившийся после удара боксер. Скуратов покачнулся даже, удержал равновесие только схватившись за стол. Это я уже краем глаза видел, снова смотрел на начальника академии.
— В роли профессора я выступаю впервые и как преподаватель начинающий, вопросов имею немало, — в этот раз мои слова вызвали едва слышный общий ропот, а Долгоруков снова не сдержал смешок. — Меня интересует множество самых разных вещей, от размера денежного довольствия и подъемных, до деталей получения учебных планов, программ и методических пособий, возможностей пройти курс инструкторских занятий с опытным преподавателем, а также прочие мелочи по типу моей должностной инструкции и структурно-логических схем по специализациям подготовки слушателей курса военного дела. Но думаю это вопросы больше организационные, полагаю не слишком подходящие для обсуждения в столь широком кругу.
Сейчас я придерживал пальцем левый уголок губ, так что жжение в шраме под конец долгой фразы оказалось не таким сильным. Пристально наблюдающий за мной боярин Зверев не оставил это без внимания — равнодушие из его взгляда ушло, брови чуть приподнялись в удивлении. Белоглазова с Аминовым по-прежнему смотрят куда угодно, но не на меня, а вот Остерман раздраженно поджал губы. Генерал-аншеф явно такого не ожидал — я, наверное, должен был что-то проблеять невнятно. Хотя отреагировал Остерман так, что от его ответного панча я мысленно скривился.
— С вашим денежным довольствием есть нюанс. Видите ли, в связи с вашим назначением возникла некоторая коллизия, — кивнув мне, Остерман заговорил, объясняя уже всем. — Как адъюнкт-профессор господин Морозов причислен к переменному штатному составу Академии, но кроме этого, он будет являться вольным слушателем, зачисленным на факультет Первой ступени…
Дальше Остерман вывалил несколько фраз на жестком казенном. Смысл им сказанного заключался в том, что как профессора, Академия не может поставить меня ни на денежное, ни на иное — жилищное, вещевое и прочие довольствия и обслуживания из-за моего статуса вольнослушателя, которому ничего не положено. Дальше сказал, что я могу попробовать решить этот вопрос письмом в военное казначейство, но прозвучало таким тоном, как будто он предлагал мне жаловаться в Спортлото.
— … на довольствие мы можем поставить только леди Кулидж, как вашего ассистента. Годовой оклад ее составит девятьсот рублей — с учетом полуторного сумеречного коэффициента. В течение, думаю, трех дней, вы с леди Кулидж сможете завершить все формальности по оформлению и снять себе жилье за пределами Академии.
Здорово, почти открытым текстом нам сейчас сказали идти вон. Зря я думал, что хуже не будет. Бросил короткий взгляд на барона Аминова — так и делает вид, что происходящее его не касается. Варвара Белоглазова на меня даже не смотрит. Видимо ночью что-то случилось, и она «забыла», что упоминала о помощи с обеспечением меня как профессора.
Обещать не значит жениться, понимаю. Но все равно, с этими двумя обидно получается. С Остерманом-то все ясно, ему мое назначение — как пенопластом по стеклу, хотя свое возмущение мог бы великому князю высказывать, а не меня пытаться здесь размазать морально. Впрочем, это еще ерунда — гораздо хуже небрежения Остермана размер озвученной им суммы. Подъемными, по минимуму, мы сможем получить два-три оклада Марго, это двести рублей плюс-минус. Оценивая же расшитые мундиры бояр, рискну предположить, что только один кафтан будет стоить рублей пятьдесят, если не сто.
Так, ладно. Двое истинно знающих всю подноготную назначения на меня не смотрят, а вот взгляды остальных заинтересованные, ждут от меня реакции. Еще раз сжал руку Маргарет, которая уже заметно волновалась — выражение лица по-прежнему надменное, но вот на щеках алеет румянец. В тишине прошло несколько минут, в ходе которых некоторые почувствовали себя неуютно.
— Господин профессор, у вас еще остались вопросы? — первым не выдержал Остерман.
— Ах, вы меня ждете? Я наоборот ожидаю, что вы мне скажете, как все-таки я смогу получить учебно-методические материалы. Будет еще замечательно, если назовете фамилию ответственного за формальности с моим оформлением.
— Подойдите в секретариат в любое время.
Чиновничий язык мне прекрасно знаком. Так что хорошо понимаю, что своим умолчанием начальник академии может изрядно насолить. В секретариате никто ничего не знает, указаний не было, а у начальника академии не приемные часы, приходите завтра. На следующий день: «Да что ж вы все сегодня приходите⁈ Вам же русским языком сказано, приходите завтра!» Плавали, знаем, так что не добьюсь конкретики сейчас, устану потом пыль глотать.
— Учебный план и методические материалы я могу получить там же? И у кого конкретно, еще раз убедительно прошу, назовите мне фамилию ответственного.
Отметил краем глаза, что красный боярин Зверев после этих моих слов усмехнулся. Похоже, ему нравилось происходящее.
— Вам в данный момент не нужен ни учебный план, ни методические материалы. Кафедра военного дела включается в работу только со второго семестра, давайте сначала дойдем до него и после этого уже будем решать вопросы по мере их актуализации.
Так, ясно: обычным способом результата не добиться, поэтому я просто решил пропустить следующие пять минут пинг-понг беседы и перешел сразу к ее логическому концу:
— Иван Лукич, если вы не желаете предоставить мне доступ к необходимым материалам, то может быть просто обратитесь напрямую к Андрею Александровичу с критикой его решения рекомендовать меня как профессора Академии?
